– Сейчас не до изысков, – отрезал полковник, переодеваясь в шорты. – Тут бы выжить!

– Не спорю, – согласилась Снегирёва. – Но с одноразовыми тапочками все равно надо что-то решать. Я не могу отправлять пациентов в душ и обратно босиком.

– Пусть ходят в своей обуви. – Брилёв влез в одноразовые тапочки и направился к открытому биорегенератору. – Сделаем бахилы. Многоразовые. Будут надевать их на входе и сдавать на выходе. Одноразовое белье и обувь больше пациентам не выдавать! – Он коротко бросил помощнику: – Зафиксируй – и в сеть! – Полковник вернулся взглядом к Снегирёвой: – Одноразовые комплекты изъять из общего доступа и использовать только для высших должностных лиц Центра! Это очень занятые специалисты, у них нет времени на возню с бахилами и тому подобной ерундой. Вам все понятно, Ингеборга Игоревна?

– Как скажете, – деловой тон блондинки не изменился, и она указала на ложе: – Укладывайтесь, я постараюсь вас не задерживать.

Из биорегенератора Брилёв вышел спустя двадцать минут, и последовавший за этим отчет Снегирёвой несколько выбил его из колеи:

– Прямых признаков нет, но судя по косвенным, вы получили сильный удар гамма-излучением несколько недель назад. Вы были на поверхности во время ядерного взрыва?

– Взрыв был подземным, – полковник почувствовал страх за свое здоровье. – Наш КП смяло противобункерным боеприпасом, погибло более ста человек. Всех, кто выжил, вы знаете. Сразу после удара я принял антирад и надел скафандр. По прибытии в бункер Зарема проводила нам курс лечения и заверила, что со всеми все в порядке. Она обманула?

– Не думаю. – Блондинка покачала головой. – Медсестра пользовалась стандартной программой, заложенной в искусственный интеллект биорегенератора. Мои коллеги, Светлана и Кристина, делают то же самое, и я надеюсь, что со временем смогу подготовить несколько медсестер им в помощь. Но для серьезной диагностики и проведения индивидуального курса лечения заболеваний высокой степени сложности образования младшего медицинского работника недостаточно. Зарема Викторовна честно сделала, что могла. Не долеченную ионизацию костной ткани я смогла обнаружить только после того, как прогнала через вашу систему кровообращения чувствительные к радиации маркеры. По-хорошему, я должна вас госпитализировать. Но вы наверняка откажетесь?

В первую секунду Брилёв хотел согласиться мгновенно, здоровье дороже возни с неблагодарной толпой. Но сразу же стало ясно, что без него в Центре все быстро пойдет кувырком и спокойно лечиться ему все равно не дадут.

– Я могу совмещать лечение и работу? – Полковник с досадой вздохнул: – У меня просто нет выбора, нужно решить слишком много проблем!

– Можете, – блондинка грустно вздохнула. – Будете проводить в биорегенераторе два часа каждые сутки. Я так пытаюсь вылечить капитана Порфирьева, но он постоянно выходит на поверхность, и все, что мне удается, это не допускать ухудшения ситуации. Надеюсь, вам на поверхность не надо?

– У меня под землей забот выше крыши, – успокоил ее Брилёв и не смог удержаться от вопроса: – Док, это можно вылечить?

– Вы о Порфирьеве? – Снегирёва подняла на него вновь заблестевшие влагой глаза.

Вот дура, невольно вспыхнул про себя Брилёв, какой еще, к черту, Порфирьев?! У тебя, что, кроме медицинских нагромождений в голове вообще нет других мозгов?! Что за невезение, единственный врач Центра, самая ценная баба в бункере, не смогла влюбиться в кого-нибудь другого! Кандидатур навалом, и в любом ином случае ею было бы легче управлять! Куда смотрели эти ваши кукловоды из инкубатора ГРУ, когда промывали вам мозги?! Хотя… может, штатный доктор глубоко законспирированной агентурной ячейки и должен быть предан старшему по должности агенту? Это увеличивает целостность основного стержня ячейки? Не исключено. Тогда это объясняет, почему эти двое – высокие сероглазые блондины. Интересно, кого подбирали под кого? Снегирёву под Порфирьева или Порфирьева под Снегирёву? По идее, Снегирёва более ценный специалист… но это сейчас. До войны медиков было полно, а полный перечень способностей Порфирьева неизвестен. В любом случае кукловодам ГРУ пришлось от души поднапрячься – натуральных блондинов в стране давно уже днем с огнем не найдешь. Да и за пределами тоже. Даже любопытно, под какую такую операцию их готовили?

Полковник придал своему голосу невеселые, но понимающие интонации, и конкретизировал:

– О нас обоих.

– Вас я рассчитываю вылечить. – Блондинка сделала над собой усилие, и на этот раз слез не было. – Если вы обещаете не выходить на поверхность хотя бы год, то, надеюсь, все излечится без последствий. А вот с Порфирьевым все будет только хуже… – Она умолкла, видимо, чтобы не расплакаться.

– Как уже сказал, сделаю все, что в моих силах, – повторил Брилёв. – Как только угроза гибели будет устранена, выделю Варягу время на лечение и сокращу частоту его выходов на поверхность. Сейчас я могу идти? Меня ждут дела.

– Спасибо, Дмитрий Адамович, – поблагодарила Снегирёва. – Не забудьте принять душ, остатки биораствора лучше смыть. Жду вас здесь завтра, в это же время. Планируйте два часа терапии.

Мыться в душевой кабине стационара полковнику не нравилось, он вернулся за ширму и принялся одеваться. На первом уровне в его распоряжении есть роскошный номер стоимостью то ли в десять, то ли в пятнадцать миллионов долларов, там имеется не менее роскошное джакузи, так что стоять в общественной душевой кабине не придется. Жаль, что номер пока годится только для развлечений с любовницами и таких вот водных процедур. На данном этапе жить в противоположном от административного отсека крыле уровня слишком рискованно, это уже обсуждалось не единожды. Но с личным комфортом надо что-то решать… нужны строительные материалы, ой как нужны…

– Дмитрий Адамович, – Кристина в наглухо застегнутом медицинском халате встречала его возле врачебного стола в диагностическом кабинете, – с вашего разрешения я свяжусь с вашим помощником завтра за три часа до сеанса лечения и напомню об этом.

– Сделайте это, – разрешил Брилёв, на секунду останавливая на ней многозначительный взгляд, и тут же прошел мимо, сосредотачиваясь на укреплении гарнитуры в ушной раковине.

– Абрек – Первому! – потребовал он в эфире.

– Абрек на связи! – ответ пришел немедленно. – Я возле кабинета. Жду вашего возвращения. Надо поговорить насчет спортзала, товарищ полковник. Не в эфире!

Брилёв вздохнул и, сурово нахмурившись, велел телохранителям выдвигаться. Добравшись до своего кабинета, он обнаружил там всех четырех своих спецназовцев в полном боевом снаряжении и капитана Миронова вместе с ними. Сидящие в креслах силуэты бойцов сливались со спинками сидений, из-за чего выглядели более угрожающе, чем обычно. Как только полковник зашел внутрь, Мангуст кивком головы велел Карену очистить помещение и запер за ним дверь.

– Я же сказал, спортзал не ликвидируется навсегда, – Брилёв уселся за свой стол. – Это временная мера. Спортзал будет перенесен на первый уровень, как только найдем место и стройматериалы.