Я смущенно кашлянула. Зачем он вообще завел речь об этом проклятом озере, на берегу которого я потеряла свою девственность? Сейчас родители заговорят о Джеде.

— Наши знакомые с ума сойдут от зависти, — с нескрываемой гордостью проговорила мать. — Моя дочь — художница! Учится в столице! Дорогая, ты подаришь мне несколько своих работ?

— Безусловно, она подарит, — не дал мне и рта открыть Томас.

Он отошел к столику с напитками и сейчас придирчиво выбирал среди стройной шеренги бутылок.

— Милая моя, ты даже не подозреваешь, сколько всего случилось в нашем тихом городке! — продолжила мать. — Помнишь Джеда и Летисию Парксей?

Я обреченно вздрогнула. Ну все, начинается! Сейчас я услышу много «лестного» о своем нравственном облике и воспитании.

— Так вот, они почему-то уехали из города, — продолжила мать. — Ни с кем даже не попрощались. Лишь старик Бейсон, их сосед, успел им вслед помахать. Потом болтал, что Джед перед отъездом себе руку умудрился сломать. С лестницы, что ли, упал.

— А его дружков помнишь? — вступил в разговор отец. — Ну, Грегора Вилкса точно, поди, не забыла. Он давно по тебе сох. Понятия не имею, что с ним случилось. Когда я с ним случайно на улице встретился, то он от меня бежал так, что только пятки сверкали. А видок у него какой был! Словно в пьяной драке принял участие. И я бы даже поверил этому, если бы не знал, что его мамаша строго-настрого запрещает ему что-нибудь крепче скисшего молока пить.

— Говорят, эта компания во главе с Джедом злоупотребили алкоголем и над каким-то заезжим магом вздумали зло подшутить, — подхватила мать. — А тот не будь дураком такое им устроил! Джед как зачинщик вообще подальше из Итрона решил уехать с семьей. Да и остальным недурственно досталось.

— Понятно, — протянула я и посмотрела на Томаса.

Тот неспешно потягивал какой-то напиток из бокала и с улыбкой наблюдал за моим разговором с родителями. Заметив, что я смотрю на него, он с заговорщицким видом подмигнул мне, что не оставляло никаких сомнений: именно лорд Бейрил приложил руку к отъезду Джеда и странному поведению его друзей, с которыми мой подлый бывший возлюбленный обсуждал случившееся грехопадение.

Я опустила глаза, почувствовав, как мое сердце наполняется благодарностью к нему. Надо же, не думала, что ему есть дело до моих проблем. А оказывается, Томас не только послал весточку, чтобы успокоить моих родителей, но и сделал все возможное, лишь бы моя репутация в родном городке осталась незапятнанной.

— Дочка, мы знаем, что вечером тебе надо будет вернуться в город, чтобы не нарушать правил проживания при Академии, — проговорила матушка и взяла меня за руку. — Но, быть может, ты найдешь хотя бы часик, чтобы посидеть со мной и твоим отцом? Мы так скучали по тебе!

Я сама чуть не расплакалась после этого. Посмотрела на Томаса, и тот великодушно кивнул.

— Да, конечно, — сказала я.

И это были самые чудесные часы, которые заставили забыть меня об ужасах последних недель.

Уже позже вечером, когда мои родители отбыли обратно в Итрон, воспользовавшись любезностью Томаса, который великодушно предложил принадлежащую ему карету, я все-таки осмелилась начать разговор о деньгах.

Это случилось за ужином. Томас, как и обычно, впрочем, почти не притронулся к предложенным блюдам, зато усердно налегал на вино.

А вот я с огромным удовольствием расправилась с мясом, тушенным с овощами, после чего негромко кашлянула, пытаясь привлечь к себе внимание.

— Я тебя внимательно слушаю, — уведомил меня Томас, открывая новую бутылку вина.

— Почему ты помог мне? — спросила я. — Почему заставил Джеда уехать из города и заткнул рты его дружкам?

— Во-первых, это сделал не я, а специально нанятый человек, — сухо ответил Томас. — Тот самый, который передал твоим родителям якобы весточку от тебя. А во-вторых, я просто не люблю сплетников. Мужчина не должен хвастаться любовными победами. Это допустимо для женщин, но не для нас.

Оригинальная точка зрения! И я невольно улыбнулась от столь неожиданного аргумента.

— Спасибо, — тепло поблагодарила я Томаса.

— Да не за что, — холодно отозвался тот. — Это не составило мне особого труда, а для тебя было важно. Должен ведь я хоть как-то отблагодарить тебя за то, что ты не прошла мимо той подворотни.

— А что насчет Академии? — продолжила я. — Почему ты рассказал родителям эту сказку про мою учебу?

— Ну а как мне еще было объяснить твой неожиданный отъезд в столицу? — Томас пожал плечами, удивленный, что надлежит объяснять настолько очевидные вещи. — Вряд ли они отправятся в саму Академию, чтобы проверить, учишься ли ты там. А если отправятся, то ректор — мой старый должник и уже предупрежден об этом обмане. Что же насчет рисунков… Студенты продают свои творения по дюжине за медяк на местном блошином рынке. Хоть целую портретную галерею себе купи и родителям отправь, чтобы потешить их самолюбие.

Я удивленно вскинула брови. Очень интересно! Это объяснение прозвучало так, будто я должна была остаться при Томасе, а не вернуться в родной городок.

— При желании ты в любой момент можешь уехать обратно в Итрон, — продолжил Томас, видимо, подумав о том же. — Скажешь, что учеба не задалась. Но…

На этом месте он замялся. Одним глотком осушил бокал вина и налил себе еще. При этом его пальцы заметно дрожали.

Я наблюдала за его действиями со все возрастающим недоумением. Что это с ним? Почему он так волнуется?

— Я помню про свой долг, Аль, — глухо проговорил Томас, и на его щеках затлели два ярких чахоточных пятна румянца. — И я заплачу тебе. Вот.

После чего встал, обогнул стол и подошел ко мне. Неожиданно преклонил передо мной колено и протянул черную коробочку из числа тех, в которых обычно хранят кольца.

Я оторопело взирала на все это безобразие. Ой, что это он такое творит? Неужели решил попросить моей руки? Да ну, чушь какая-то! Я ведь не Джессика, в которую он был так влюблен. Если честно, я вообще сомневалась, что он имеет ко мне какие-то чувства. Ну, то есть я, наверное, не противна ему, раз он не морщится от отвращения, когда целует меня. Но и от страсти ко мне он точно не сгорает.

Как в принципе и я не страдаю по нему.

— Что это… — Голос предательски засипел и сорвался. Я откашлялась и продолжила чуть увереннее: — Томас, что это?

— А ты открой — и увидишь, — лукаво проговорил он, после чего добавил со страдальческой миной: — И побыстрее пожалуйста, Аль! А то ноги затекают в такой глупой позе стоять.

Я с такой осторожностью приняла коробочку из рук Томаса, будто опасалась, что из нее выскочит какая-нибудь ядовитая гадость и ужалит меня. Говоря откровенно, я была готова к любой пакости со стороны лорда Бейрила. Стоит все-таки признать очевидное: чувство юмора у него ну очень своеобразное.