– Зачем вас к чему-то принуждать? – удивился мастер. – Вы больше мне не нужны.

– Вы прекрасно поняли, о чем я.

– Хм… да, я думаю, что понял. – Франц, одолеваемый сомнениями, медлил с ответом.

Стоит ли совершить акт доброй воли и отпустить мага или же убить, дабы он перестал творить зло навеки? Раскаялся ли Тео в своих поступках или же в глубине его сердца притаилась черная злоба на весь белый свет? Кто знает об этом наверняка, кроме самого мага? Они так хорошо умеют притворяться, что даже способности медиума здесь бесполезны. Франц боялся сделать неправильный выбор, откладывая принятие окончательного решения.

– Все ясно… – кивнул маг. – Можете ничего не говорить. Ваше затянувшееся молчание – уже достаточный ответ. Предпочитаете убить меня лично, в особо жестокой форме, или дадите мне выбрать смерть по своему вкусу? – Его слова были полны сарказма.

– Знаете что, Тео… Иди-ка вы!.. – Франц недоговорил. Больше всего ему хотелось крепко выругаться, но присутствие девушек мешало.

Вместо этого Франц поднял вещевой мешок мага, сунул его ему в руки.

– Отныне вы свободны и вольны в выборе пути. Отправляйтесь куда хотите – обратно в туннели, в серые пустоши, в Аурок или другой город – мне все равно. Но помните, если я услышу о том, что вы продолжаете творить безобразия, что ваши слова об исправлении оказались сказками, то я найду вас и поступлю с вами точно так же, как поступил с вашими товарищами.

– Я действительно могу уйти? – Удивление мага не знало пределов. Он был растерян. – Как же так? Моя казнь отменяется? Странно… Я до конца был уверен, что у вас договоренность с гномами. Нет, в самом деле, разве они могли отпустить меня просто так? О злопамятстве гномов ходят легенды. Они совершенно не умеют прощать своих врагов. Для них хороший враг – это мертвый враг, и с этим трудно поспорить.

– Мантилий оставил окончательное решение этого вопроса на мое усмотрение, – пожал плечами мастер. – Я лишь воспользовался данным шансом.

– Передать не могу, как меня это радует… – Тео вздохнул полной грудью. – Итак, жизнь снова начинается. Пожалуй, я пойду, пока вы не передумали. Скроюсь где-нибудь в лесных дебрях или в глубокой деревушке. Займусь совершенно новым для меня делом – буду усиленно творить добро. – Он дружески похлопал мастера по плечу. – Если наши дороги когда-нибудь пересекутся, то я буду рад вас видеть. И тебя тоже. – Он кивнул Элейс.

Затем маг закинул мешок на плечо и пошел прочь. Его походка была легкой, а шаг широким. Такой шаг бывает только у тех, кого не отягощают земные заботы. Францу даже показалось, будто бы Тео насвистывает веселую мелодию.

– Я рада, что вы оставили его в живых, – сказала Элейс.

– Правда?

– Если бы мы его хладнокровно убили, то стали бы не лучше черных магов. А Тео действительно может исправиться.

– Спасибо, ты сняла камень с моего сердца. Мне и самому претила мысль об убийстве, и потому я искал возможность оправдать его. Знаешь, когда мы оказались в мире духов, я совершенно потерял ориентацию. Жуткое место… – Он покачал головой. – А Тео спас мне жизнь.

– В таком случае вы квиты, – улыбнулась девушка.

– Да, мне тоже так кажется. – Франц следил за уменьшающейся фигурой мага, пока та не превратилась в черную точку.

– А тебе обязательно возвращать Анне подвижность? – Элейс критически посмотрела в ее сторону. – Она мне больше симпатична именно такая – молчаливая, спокойная. Никуда не бежит.

– Но не таскать же мне ее все время на себе! – возразил мастер. – До Аурока путь неблизкий. И потом, я не хочу обращаться с ней невежливо.

– Она пыталась выпить нашу кровь, разве это вежливо?

– Это было в прошлом, сама понимаешь. Анна не несет никакой ответственности за свои поступки в личине вампира.

– Наверное, я просто устала и поэтому немного раздражена. Предлагаю рассказать ей все до того, как вы отмените руну. Иначе беглянку снова придется ловить. А горы такие большие…

– Здравая идея, – согласился Франц. – Правда, боюсь, что убедить ее в том, что мы не собирались принести ее в жертву, будет совсем непросто.

– Какая разница, – пожала плечами медиум, – доставим ее обратно в поместье, и пусть убеждением занимается Джереми. У него всегда был хорошо подвешен язык. Тем более что он для Анны больший авторитет, чем я или вы…

– Знаешь, Элейс, это в самом деле уже не наши проблемы. – Он радостно рассмеялся. – Только теперь я понял, что мы сделали. Это невероятно! Никому нельзя рассказывать об этом, но, с другой стороны, нам никто и не поверит. Вампир, который снова стал человеком, – это небыль какая-то. Путь обратно кажется мне теперь таким легким, оттого что мы принесем в Аурок радостные вести. Анна вступит в права наследования, и Сильвестр сможет вздохнуть спокойно. А Ромм и Магда порадуются моему неожиданному воскрешению. Потом я куплю коня, выеду на дорогу и отправлюсь куда глаза глядят. Передо мной будут открыты бескрайние просторы всего мира… Кто знает, может, мне удастся отыскать отца?

Элейс грустно вздохнула и прошла вперед, чтобы мастер не мог видеть ее лица. Девушку волновало иное.

– Небыль или нет… – сказала она тихо. – Да вот только что изменится? Вы снова отправитесь в путешествие, а я останусь в поместье на положении прислуги. Нет, прислугой я уже быть не смогу. Это слишком унизительно…

В это время Франц, прокашлявшись, начал повествование. Он немного ослабил действие руны, и к Анне вернулась речь, но она не спешила ею воспользоваться. Рассказ об их приключениях занял без малого целых два часа. За все это время дочь герцога проявила похвальное благоразумие и ни разу не перебила мастера. Закусив губу, она слушала его с неослабевающим вниманием. Глаза Анны от удивления раскрывались все шире и шире. Она ничегошеньки не помнила о прошлом, и большим ударом для нее явилось не собственное превращение в вампира, а смерть Николаса Вессвильского.

– Неужели папа умер? – всхлипнула Анна. – По моей вине?

– Нет, ты здесь ни при чем. – Мастер решил махнуть рукой на формальности и обращался к будущей герцогине исключительно на «ты». – Это роковое стечение обстоятельств. И Николас сейчас в раю, так что тебе не стоит за него переживать. – Франц по вполне понятным причинам пропустил момент его убийства. – Подумай, какие перед тобой открываются перспективы! Ты станешь хозяйкой поместья, лесных угодий. Поедешь в столицу…

– И я смогу выйти замуж? – Ее слезы моментально высохли.

– Конечно. Твоей руки будут просить лучшие мужчины империи.

– Пока был жив папа, у меня не было ни одного друга. Его многие побаивались, хотя я и не понимаю почему.

– Он был чересчур строг с людьми. К тому же, раз ты его единственная дочь, он считал, что ты достойна самого лучшего. А такого человека не так-то легко найти.

– Это правда, – вздохнула девушка. – У меня всегда было самое лучшее. Папа следил за этим. Освободите меня, я обещаю, что больше не буду убегать.