Теодор довольно ухмыльнулся и позвал с собой рабочих. Чак взобрался на один из штамповочных станков.

— Многие из вас были направлены сюда из полков корпуса Барри, следовательно, вам знакомо военное дело. Я хочу, чтобы вы разбились на отряды по двадцать — тридцать человек. Мы хорошо поработали вместе, теперь нам предстоит сражаться.

Чак нерешительно помолчал.

— У нас имеется около двух с половиной сотен ружей, а вас пятьсот человек, то есть вдвое больше. Когда погибнет один, второй должен принять из его рук оружие и продолжать борьбу.

В толпе собравшихся раздались одобрительные возгласы. Чак всегда мечтал о командовании на полях сражений, теперь ему предстояло попробоваться в этом деле.

— Захватывающая картина, — зловещая, но захватывающая, — произнес Винсент, опуская бинокль и оборачиваясь к Димитрию.

Он снял шляпу и загородил ею глаза от яркого предполуденного солнца. Внизу, на равнине, армия мерков продолжала формировать строй. Десять уменов, подсчитал Винсент, два из них — конные. Артиллерийские расчеты выдвигали орудия вперед, почти на самый край долины, образуя дугу из двух сотен пушек. Еще одна партия орудий только заканчивала переправу и медленно направлялась к северному и южному флангам.

Со стороны реки донесся легкий ветерок, и Винсент не удержался от гримасы отвращения.

— Жара не меньше сорока градусов. Эти дохлые твари уже испеклись.

— Представь, каково им там, внизу.

Винсент снова надел шляпу и опустил поля. Он чувствовал странную легкость во всем теле и сильную жажду. Хотелось выпить, но он удержался. Предстоит долгий день, жара еще усилится, запасы воды скоро подойдут к концу, даже в тех огромных цистернах позади линии обороны.

Винсент обернулся к своим солдатам. Опять возникло знакомое чувство благоговейного страха. Люди сидели на земле, многие дремали, пользуясь короткой передышкой. Три дивизии Готорна занимали фронт почти в две мили, по сто ярдов на каждый полк. Слева располагалась батарея из пятидесяти орудий. Винсент взглянул поверх батареи, вспоминая свое первое появление здесь всего несколько дней назад. Белая вилла была теперь полностью разрушена, обломки известняка громоздились перед орудиями, прикрывая батарею.

На бруствер поднялся командир батареи с биноклем в руках. Он громким голосом отдавал приказы своим солдатам: трехдюймовым пушкам поручалось вывести из строя артиллеристов противника, расчетам «наполеонов» предстояло отражать атаки пехоты Валерии.

Напряжение все росло и казалось физически ощутимым, как будто кто-то перекрыл выпускной клапан в кипящем паровом котле.

Несколько конных упряжек, управляемых мерками. потащили орудия по узкой дорожке мимо развалин винодельческой давильни.

Винсент посмотрел в сторону батареи. Он знал, что расстояние до каждого объекта на местности было точно выверено накануне.

Полторы тысячи ярдов!

Командир батареи наклонился над траншеей, и секунду спустя выстрелила первая трехдюймовая пушка, снаряд со свистом устремился в долину. Винсент подстроил свой бинокль и посмотрел ему вслед. Батарея мерков все еще выдвигалась на позицию. Облачко дыма появилось справа от дороги, сразу за давильней, через несколько секунд грохот взрыва эхом вернулся к холмам. Одиннадцать трехдюймовок выстрелили залпом, снаряды захватили мерков в вилку, лошади понеслись в разные стороны, сдетонировали боеприпасы, все скрылось в клубах густого дыма.

С севера донеслись глухие звуки выстрелов — это вступила в бой вторая из основных батарей. Винсент медленно обвел взглядом поле сражения. Пехота мерков все еще оставалась на месте, ожидая отставшие подразделения и выравнивая строй. Орудийные упряжки подходили к подножию холмов. Остатки обстрелянной батареи галопом неслись по дороге, стремясь поскорее вырваться из-под огня.

Снова раздался залп трехдюймовок, на этот раз снаряд угодил в хвост процессии, несколько лошадей упали. Передние упряжки пересекли высохшее русло ручья, затем развернулись, чтобы занять позицию для стрельбы.

— Вбейте снаряды им в глотки! — крикнул командир батареи. — Тысяча ярдов!

Раздался очередной залп. Взрывы гигантскими бутонами окружили вражеские орудия. Одна из пушек потеряла колесо и повернулась вокруг своей оси. Три оставшиеся выстроились в линию, расчеты торопливо загоняли снаряды в стволы.

На дороге появилась еще одна батарея, ей пришлось свернуть в сторону, чтобы обойти дымящиеся обломки повозки с разорвавшимися снарядами. Одновременно с территории виноградника немного южнее подоспели две другие батареи. Теперь орудийные упряжки двигались по всей линии, веером расходясь от центра.

Первая из установленных пушек произвела выстрел. Секунду спустя снаряд зарылся в землю в пятидесяти ярдах от их бруствера, вверх взлетел фонтан земли, ядро рикошетом поднялось в воздух и упало далеко в тылу. Солдаты презрительно рассмеялись и произвели еще один залп, лишив лошадей следующую упряжку.

Наконец вторая из батарей мерков подготовилась и выстрелила. Снаряды со свистом полетели вперед и оглушительно разорвались в ста ярдах впереди, тучи пыли в воздухе смешались с картечью.

Перестрелка усиливалась, все больше и больше орудийных упряжек мерков добирались до подножия холмов, разворачивались и начинали стрельбу. Огненная дуга почти закрыла собой долину.

Снова раздался свист снаряда, на этот раз взрыв произошел прямо над батареей. В следующий момент стонущие раненые были отправлены в тыл, артиллеристы перестали смеяться и угрюмо сосредоточились на своей работе, как будто попадание вражеского снаряда нанесло им смертельное оскорбление.

— А это что такое?

Винсент обернулся и увидел, что Димитрий показывает на трех солдат, приближающихся к линии огня. Двое были одеты в темно-зеленую форму артиллеристов, на третьем был голубой мундир Армии Союза. На плече у него виднелась длинная винтовка с оптическим прицелом, ярко блестевшим на солнце.

Троица остановилась, оживленно жестикулируя. — вероятно, они о чем-то спорили. Затем они спустились в окоп и человек с винтовкой начал пристраиваться в нем. Винсент напряженно наблюдал.

— Одна из двух оставшихся у нас винтовок Уитворта, — с восхищением произнес он.

— Что это за штука?

— Из такого же оружия был застрелен Джубади.

Винсент направился к окопу. Трое солдат мгновенно вскочили на ноги и отдали честь, не скрывая, однако неудовольствия в связи с тем, что любопытный офицер отвлек их от важного занятия.

— Это ты, Патрик О'Квинн?

Снайпер внимательно вгляделся в лицо Готорна и улыбнулся.

— Он самый, однако ты теперь генерал, а я все еще рядовой старого 35-го.

Винсент только покачал головой. Димитрий удивился, что Готорн не взорвался, несмотря на дерзкий тон солдата.

— Если бы ты отвлекся от бутылки и женщин, ты тоже смог бы командовать.