— Я не знал, что кристалл генерирует силовое поле Дария, — мрачный напряженный голос Эвана.

— Дэмонион об этом по понятным причинам предпочитает не распространяться, — спокойно отзывается отец Марк.

— Откуда тогда вы знаете про генерацию силового поля планеты?

— Мой мальчик, не забывай: до принятия сана я был профессором физики. Сам занимался изучением и разработкой силовых полей.

— Получается… — Эван встает из-за стола, с задумчивым видом прохаживается по кабинету. — Если бы я выполнил просьбу Ромеро и вывез этот кристалл с Дария, то…

— …планета осталась бы без защиты. Альтаиру и Земному Альянсу не составило бы большого труда либо полностью завоевать Дарий, либо…

— Уничтожить, — услужливо подсказывает альтаирец. — И тогда извечная военная угроза со стороны Дэмониона канет в Лету. Делить залежи топливных кристаллов начнут Альтаир и Земля — уже только между собой.

— Да. И львиная доля рудников достанется той империи, которая первой подчинит себе Дарий. Думаю, Айлит Боро не будет особо раздумывать. Выжженная дотла планета и сохраненные рудники — куда выгоднее, чем планета, населенная Дарийцами. Ты же сам прекрасно понимаешь: человеческий ресурс — всегда существенная помеха. Люди, в отличие от кристаллов, непредсказуемы… Тебе решать, мой мальчик, что делать с кристаллом. — Голос отца Марка звучит сухо и устало. — Безусловно, ты можешь попытаться вернуть его на место. А можешь…

Чувствую, как внутри все холодеет. Вот уж не думала, что отец Марк может быть столь циничен. Я жду, что Эван возмутится такому положению дел, скажет, что это неприемлемо, но в кабинете воцаряется напрягающая меня тишина.

М-да… Похоже, за последние годы Эван сильно изменился.

Слишком сильно.

Впрочем, в сложившейся ситуации меня пугает другое. Кристалл больше не у меня. Перед тем как пойти ужинать, Эван предложил положить его в сейф в кабинете. Что я и сделала. И теперь у меня нет ни кода от сейфа, ни кристалла, ни уверенности в том, что альтаирец не отдаст мою пусть не идеальную, но все же родную планету на растерзание врагам.

Дождавшись, когда отец Марк покинет кабинет, захожу к Эвану. Плотно закрываю дверь. Не хочу, чтобы наш разговор кто-то услышал.

Какое-то время просто молча стою, прислонившись к двери лбом. Нет сил вымолвить ни слова. Понимаю: не хочу задавать вопросы, потому что панически боюсь услышать ответ, который мне может совсем не понравиться.

— Ада, ты в порядке?

— Ты не сказал ему «нет»…

Эван понимает, что я слышала их разговор.

— «Да» я тоже не сказал.

Испытующе смотрю в самоуверенные синие глаза альтаирца. Раньше он не был таким. Мой альтаирец был отзывчивым, чутким. Он бы никогда…

Но передо мной стоит уже не тот болезненный, слабый, ранимый мальчишка из Катара. Передо мной самоуверенный человек, в руках которого судьба моей планеты. И он не спешит принять решение.

Вглядываюсь в его аристократически красивые черты лица, пытаясь уловить в них хоть что-то, оставшееся от моего старого верного друга. Доброго, ранимого, справедливого, неспособного на подлость.

— Ты изменился.

— Ты тоже.

— Раньше ты бы никогда не поставил под удар чью-то жизнь. Не говоря о судьбе целой планеты.

Нет. Он не отводит взгляд. Зато я не выдерживаю — отворачиваюсь. И тут же злюсь на себя за это.

— Что тебе надо, Адамаск? Гарантий, что кристалл не покинет Дарий? Их я могу дать. Забыла, что только ты можешь удержать его в руках? Без твоей помощи я даже не смогу достать его из сейфа. — Он усмехается. — Не Дэмониона мне же для этого вызывать.

— Ты не сказал мне код от сейфа, — парирую я.

— Дата твоего рождения.

Так тихо и просто.

Парень подходит к сенсорной панели, демонстративно вводит код. Сейф открывается, после чего Эван вновь его запирает.

— Захочешь забрать кристалл — останавливать не стану. Я не горю желанием. И без того неприятностей хватает.

Можно подумать, я горю! Ну уж нет! Связываться с императором Дария в одиночку я не собираюсь. Не самоубийца! Но альтаирцу все равно не верю. На всякий случай все же проверяю код. Действительно — дата моего рождения. Не думала, что Эван помнит ее спустя столько лет.

— Что ты планируешь дальше делать с кристаллом?

Альтаирец пожимает плечами.

— Пока не знаю. Отец Марк обещал достать схему замка императора. Я сам неплохо знаю Аскорэор, но в подвальных помещениях, где расположены хранилища, никогда не был. Говорят, там настоящий лабиринт. Ты не помнишь, где находится хранилище Жезла Власти?

— Относительно. Но толку? Без сонного порошка мы все равно до него не дойдем. Там полно стражи. В прошлый раз Глэдис усыпила их. А я израсходовала на тебя последнюю заначку старухи.

— Когда усыпила меня в ту ночь? — догадывается Эван. — Кстати, зачем ты это сделала?

— Догадайся с трех раз, — огрызаюсь я.

До парня, видимо, только сейчас доходит, что в мои планы не входило оставаться с ним до утра.

— Шатеры всегда таким оригинальным образом ублажают своих хозяев? Усыпляя их сонным порошком?

За этот надменный тон так и хочется съездить по голове Эвана чем-нибудь очень тяжелым.

— Нет, — дарю альтаирцу милую улыбку. — Они так ублажают только тех хозяев, — специально делаю акцент на неприятном слове, — с которыми им противно делить постель. Видишь ли, среди нас, шатер, считается дурным тоном спать с мужчинами другой расы. Особенно с альтаирцами. Это противоестественно! Не веришь мне — спроси Мэд. Даже у шатер есть чувство собственного достоинства.

Я напропалую вру, откровенно наслаждаясь эффектом, который производит на альтаирца мои слова. Они для Эвана — звонкая оплеуха. Жду в ответ колкостей, уже готовая дать резкий отпор, но вместо этого…

— Ада, уйди, пожалуйста.

До боли знакомые нотки в голосе. Да… Интонация моего мальчишки-альтаирца. Доброго, ранимого, неспособного причинить мне зло… и уж тем более оскорбить.

— Что?

— Уйди. Пожалуйста.

И я ухожу. Обратно в кухню. Растерянная. Обиженная. Обескураженная. Злая… на саму себя. Похоже, на этот раз я перегнула палку. Хотела сделать больно ему, а в результате сделала больно себе. Не могу видеть Эвана в таком подавленном состоянии.

На душе мерзопакостно. Пытаюсь мысленно оправдаться. В конце концов, я не сказала ничего такого, что не соответствовало бы действительности. Что его так оскорбило? Что я допустила мысль, будто он хочет вывезти кристалл с планеты и тем самым уничтожить мой родной Дарий? Ну извините! Сколько себя помню, ни разу не слышала, чтобы между дарийцами и альтаирцами существовали какие-то отношения, кроме враждебных. С чего бы это ему, альтаирцу, желать долголетия нам — дарийцам? Только из-за сомнительной детской симпатии ко мне? Вряд ли. Мы ведь им тоже немало крови во время войны попили. Не святые, чай…