Большой оптический телескоп Специальной астрономической лаборатории расположен в горах Карачаево-Черкесии в Нижнем Архызе, что в сорока километрах от станицы Зеленчукская, на высоте 2100 метров. Место это было выбрано с учетом астроклимата. Для наблюдения важно, чтобы воздух был чистым, а место сухим с большим количеством ясных дней. Точнее ночей. Телескоп следует строить на самой вершине горы, с тем чтобы обозревать всю полусферу неба и подняться над низкой облачностью.

Возможности телескопа напрямую зависят от размеров его зеркала. В данном случае его диаметр 6 метров. Сделано оно из стекла толщиной в один метр. Такая вот громадина с исключительной точностью сферической поверхности была изготовлена под Москвой, затем с большими предосторожностями отвезена на Кавказ и поднята на гору, для чего пришлось построить специальную дорогу, расширить тоннель и укрепить мосты. Трудности возникали не только из-за веса и размеров зеркала. При таких габаритах стеклянного слитка даже небольшая (в доли градуса) температурная неоднородность могла привести к его растрескиванию, подобно льду на Байкале. Только в данном случае возникший узор никого бы не порадовал, поскольку двухлетний труд мастеров – стекловаров и полировщиков пошел бы насмарку, а физики надолго остались бы без работы.

Здание телескопа очень красиво и снаружи, и внутри. Ночью куполообразная крыша раздвигается, и взору открываются далекие миры. Наблюдения ведутся только глубокой ночью, когда не создает помех свечение атмосферы.

Прогноз погоды для астрономов предопределяет образ жизни. К сожалению, получилось так, что астрономический микроклимат меняется здесь год от года, и не в лучшую сторону. Ясную ночь приходится ждать и ждать. Малейшая облачность срывает работу.

Драматизм ситуации продемонстрирую на примере американцев. Их ученые пошли еще дальше, установив инфракрасный телескоп на горе в Антарктиде. Однако долго там не поживешь, поэтому работы ведут вахтовым методом. Когда прибыла первая научная экспедиция, погода резко испортилась и наладилась лишь через месяц, но к тому времени испарился весь запас жидкого гелия, привезенного для охлаждения приемника. Степень разочарования ученых описать не берусь, поскольку свидетелем не был, хотя можно вообразить.

Чтобы представить себе возможности телескопа с диаметром зеркала шесть метров, приведу еще один пример. В Зеленчукской обсерватории есть телескопы и меньших размеров. Посетителям обычно дают заглянуть в космос с помощью метрового зеркала. Я поинтересовался:

– Можно ли взглянуть через него на Луну?

– Можно… но только один раз.

– А что так?

– Потерять второй глаз обычно никто не соглашается.

Представляете, холодный, призрачный лунный свет, будучи сфокусированным метровым зеркалом, обретает такую яркость, что может повредить сетчатку глаза. Так вот, шестиметровое зеркало обеспечит интенсивность сфокусированного света в 36 раз большую, достаточную, чтобы вызвать пожар в обсерватории.

Вторым по важности элементом телескопа является приемник. Наблюдение на современных телескопах ведется не глазом, а сверхчувствительной полупроводниковой матрицей. Она регистрирует каждый пришедший квант. Это тоже чудо техники.

Несколько ниже по ущелью построен радиотелескоп РАТАН, предназначенный для изучения реликтового излучения Вселенной. Обычно радиотелескопы имеют антенны в виде металлической чаши, обращенной в небо вогнутой стороной. Это циклопические сооружения с диаметром антенн под сотню метров, что обеспечивает сверхвысокую чувствительность телескопов. При этом зеркала должны свободно поворачиваться в любую точку неба и строго сохранять свою форму в самых сложных метеоусловиях (при сильном ветре, дожде и снеге, жаре и холоде).

РАТАН своим размахом превосходит традиционные радиотелескопы в несколько раз. По кругу диаметром 576 метров установлено 895 металлических зеркал, каждое площадью 25 кв. метров. Их ориентация контролируется электродвигателями с таким расчетом, чтобы все они фокусировали излучение на единый приемник. Такая оригинальная конструкция дает некоторые преимущества перед обычными однозеркальными приборами, но одновременно имеет и особенности, осложняющие и без того непростую работу радиоастрономов.

В отличие от нейтринных телескопов, в Зеленчуке работа ведется не вахтовым методом, а стационарно. Для исследователей и обслуживающего персонала был построен в горах уютный поселок на тысячу жителей. Тридцать пять лет тому назад поселок заселили молодые, полные энтузиазма люди, которые успешно совмещали работу с туризмом, альпинизмом и горными лыжами. Сейчас многое изменилось. Повзрослели не только первопроходцы, но и их дети. Возникли проблемы со здравоохранением, образованием и трудоустройством. Социальные трудности усугубились резким сокращением финансирования науки и старением научного оборудования. Значительная часть работников покинула обсерваторию, продав свои квартиры. В результате в научном поселке появились «чужаки», которые не приняли сложившиеся правила жизни и культурные устои. В общем, все осложнилось сразу, и трудные судьбы сотрудников научных учреждений Москвы кажутся на этом фоне почти благополучными.

Примеров уникальных физических комплексов можно было бы привести еще много. Они были построены в разных регионах, в том числе в Сибири, в частности в Якутии, где природные условия оптимальны для наблюдений, но не для наблюдателей.

Труд физиков на мегаустановках имеет свою специфику. С одной стороны, они причастны к работам вселенского масштаба, что не может не вызывать душевного подъема. С другой же стороны, события здесь развиваются очень медленно, от проекта комплекса до получения первых научных результатов проходят многие годы, и бывает до слез обидно, когда заграничные конкуренты, кои почти всегда имеются, опередят всего на месяц-другой и успеют «снять сливки».

Еще более драматические ситуации возникают подчас при реализации космических проектов. Так, амбициозный проект «Фобос – Грунт», предполагавший посадку станции на спутник Марса и возвращение на Землю, был утвержден в 1998 году и планировался к запуску в 2004 году. Реально запуск состоялся в 2011 году и был неудачным. Не знаю, с чем сравнить разочарование и огорчение исследователей, потративших более 10 лет усилий впустую.

В прежние годы что в космосе, что в физике шло постоянное соревнование между СССР и США. Это придавало динамизм научным исследованиям и способствовало полноценному финансированию амбициозных проектов. Теперь все больший упор делается на международные суперпроекты. По-видимому, это разумно. Чем скорее человечество осознает необходимость единения, тем дольше оно (в том числе и мы!) просуществует.

Однажды в министерстве я, по неопытности, ввязался в борьбу со лженаукой. Началось с того, что на глаза попалась статья в «Российской газете» (замечу, органе правительства Российской Федерации) о так называемых торсионных полях.