3.8.12. Зевс же тайно от прекрасноланитой Геры обманом добился дочери Океана и пышноволосой Тефии, Метиды, хотя она и противилась этому. Крепко ухватив ее руками, он воспринял ее в свое чрево, ибо страшился, что она родит нечто сильнее Перуна.

3.8.13. Именно из-за этого высокоцарящий обитатель эфира Кронид тут же поглотил ее. Но она уже зачала Афину-Палладу, и отец людей и богов породил ее через макушку на берегах реки Тритон. А Метида была сокрыта во чреве могучего Зевса, матерь Афины, вершительница справедливого, наимудрейшая среди богов и смертных людей.

3.8.14. Там с Зевсом сошлась Фемида, превосходная в искусствах среди всех бессмертных, имущих домы в Олимпе. Она смастерила страшащую рати эгиду для Афины, находящейся внутри Зевса, Зевс родил ее имеющей эгиду и боевые доспехи”»[316].

3.8.15. Написав так, Хрисипп тут же присоединяет к этому следующее: «Вот что говорят об Афине, и этим явно подразумевается другое значение.

3.8.16. Во-первых, о Метиде говорят как о своего рода мысли и ремесленном искусстве, и в этом смысле все искусства должны “проглатываться” и помещаться внутри нас. Точно так же мы говорим, что некоторые “глотают” сказанное. И сообразно этому проглатыванию, говорят, что это помещается “во чреве”.

3.8.17. Затем, разумно предположить, что такое искусство, будучи “проглочено”, порождает в “проглотивших” дочь, похожую на мать; таковы, помимо всего прочего, вещи, порожденные в них от знаний. Вполне возможно выяснить, как и от чего они по большей части происходят.

3.8.18. Ясно, что они выносятся речью через рот с помощью головы, причем слово “голова” мы наделяем здесь тем же самым значением, как и тогда, когда говорим о голове овцы или о том, что кого-то лишают головы. И если нечто появляется таким образом, то говорят, что оно возникает “из макушки”, и подобные замены весьма часты в аллегорическом изложении.

3.8.19. Даже если отвлечься от этого рассказа, похожее объяснение можно было бы дать на основании одного лишь того, что она родилась с помощью головы. Поэт ведь не говорит, что она родилась “в голове”, — разве что некоторые, изменяя или переиначивая его рассказ, утверждают, что из чего она родилась, от того же она и возникла. Но и это аллегорическое толкование, как я сказал, можно считать более подходящим, чем другие. Ибо возникновение искусства и знания “внутри” людей наилучшим образом свидетельствуют в пользу приведенного выше рассуждения»[317].

3.8.20. Таково рассуждение Хрисиппа. Поскольку оно очень длинно и из-за этого некоторые оказываются не в состоянии полностью уразуметь его смысл, я попытаюсь кратко сказать то, что он хочет объяснить.

3.8.21. Он говорит: «Миф не противоречит моему учению, говоря, что Афина, которая есть здравый смысл, была рождена из головы Зевса.

3.8.22. Ведь в этом мифе говорится не только это, но еще и то, что Зевс, проглотив Метиду и как бы беременный ее плодом, произвел на свет деву, рожденную в нем, посредством головы.

3.8.23. Так говорится в мифе, — говорит он, — потому что все искусства, собранные в сердце посредством разума, проявляются через слова, а слова выходят из головы.

3.8.24. Ведь рот есть часть головы, поскольку не только часть, покрытая волосами, но и все то, что находится выше шеи, называется головой, и в этом смысле мы говорим, что у кого-то голова была отрублена.

3.8.25. А в том, что миф сообщает, что Афина вышла не через рот Зевса, но из верхней части головы, то нет ничего странного, — говорит он, — такие замещения часто случаются в аллегорическом изложении».

3.8.26. Этими словами Хрисипп убедительно и остроумно толкует миф, подгоняя его под учение стоиков, а суть и самое важное во всем повествовании, ради чего справедливо было бы спорить, он проскакивает на большой скорости, как он делал и раньше, когда объяснял, что имеет в виду большинство людей, когда говорит, что у кого-то мозги есть, а у кого-то их нет.

3.8.27. Как тогда он очень быстро пробежал мимо того, что имеет отношение к поставленному вопросу, и очень долго задерживался на том, что к нему отношения не имеет, так же и здесь он быстро пробегает главное в повествовании, считая достаточным сказать, что Афина была рождена из верхней части головы, а не изо рта, поскольку «подобные замены весьма часты в аллегорическом изложении».

3.8.28. Ему следовало бы либо вовсе не касаться этого мифа, поскольку философу, доказывающему свое учение, мифы не нужны, либо, если уж он затронул его, разобрать точно и обстоятельно именно то, что в наибольшей степени вступает в противоречие с его учением, даже если это требует подробного разъяснения.

3.8.29. Я думаю, если бы кто-то хотел истолковать это другим способом, он мог бы взять за исходный пункт многие феномены анатомии, о которых нам придется подробно рассказать в последующих книгах, когда речь пойдет о психической пневме, но и теперь я хотел бы кратко изложить главное из того, что впоследствии будет доказано.

3.8.30. Ведь, как тело сердца, поочередно расширяясь и сокращаясь, то втягивает, то обратно выделяет вещество, таким же образом и головной мозг, когда ему нужно выделить находящуюся в его желудочках пневму, которую мы называем психической, чтобы послать какому-то органу, совершает соответствующее движение и таким образом посылает ее.

3.8.31. Зарождается же незначительная часть этой пневмы, находящейся в желудочках, в идущих к ним венах, а большую, основную часть доставляют в паутинную оболочку в основании головного мозга артерии, которые исходят от сердца.

3.8.32. Так, если кто желает соединить правду с мифом, то скажет, что здравый смысл, то есть психическая пневма, вынашивается в нижней части, дозревает в голове и более всего в верхней ее части, где находится средний и главный из желудочков головного мозга.

3.8.33. Впрочем, я, как говорил сам Платон, «считаю, что подобные», то есть всевозможные мифологические, «толкования хотя и привлекательны, но это дело человека особых способностей; трудов у него будет много, а удачи — не слишком, и не по чему другому, а из-за того, что вслед за тем придется ему восстанавливать подлинный вид гиппокентавров, потом химер и нахлынет на него целая орава всяких горгон и пегасов и несметное скопище разных других нелепых чудовищ. Если кто, не веря в них, со своей доморощенной мудростью приступит к правдоподобному объяснению каждого вида, ему понадобится много досуга»[318].

3.8.34. Следовало бы, чтобы Хрисипп, хорошо усвоив эти слова, оставил в покое мифы и не тратил попусту времени в поисках их скрытого смысла. Ведь если кто-то однажды заглянет в эту область, его захлестнет бесконечный поток