Полковник вытащил из ящика стола пачку сигарет и зажигалку и направился в курительную комнату. Проходя по коридору, он увидел, что из-за двери кабинета Муромцева и Ветрова пробивается полоска света. Чернышов распахнул дверь и обнаружил своих товарищей за игрой в шахматы. Оба разом повернули головы в сторону вошедшего начальника.

– Вы почему еще здесь? – недоуменно спросил полковник.

Он пребывал в полной уверенности, что в десятом часу вечера Артем с Олегом уже находятся дома.

– Как же мы могли вас оставить? – за себя и за Олега ответил Артем. – И потом, мы же тоже хотели узнать, что за железки вы обнаружили на том озере.

– Это осколки от снарядов скорострельной авиационной автоматической пушки с программным управлением, – объяснил Чернышов.

– А я думал, что только станки бывают с программным управлением, а оказывается, и пушки тоже, – заметил Ветров.

Но полковнику в данный момент было совсем не до шуток.

– Не иронизируй, – сказал он, обращаясь к Артему. – В распоряжении террориста находится оружие, идеально подходящее для массового убийства. Эта пушка способна за одну секунду выпустить более полутора сотен снарядов с осколочно-фугасной разрывной частью. С таким оружием Раптор всего за несколько секунд может расстрелять многотысячную толпу.

– Эх, если бы знать заранее, какую цель выбрал Раптор? – сокрушенно вздохнул Олег.

Вопрос Муромцева остался без ответа. Полковника занимали совсем другие мысли.

– Я вот что думаю, – вслух рассуждал он. – Эта пушка весит семьдесят шесть килограммов, и это только чистый вес, без боекомплекта, системы наведения и системы управления огнем. Естественно, что на себе такое оружие переносить невозможно. Раптор установил эту артиллерийскую систему на автомобиле. Эксперт объяснил мне, что для этой цели годится джип или микроавтобус.

– «Форд-Бронко», на котором он вывозил груз из Санкт-Петербургского порта, – предположил Муромцев.

– Возможно, – согласился с ним Чернышов. – Хотя Раптор довольно предусмотрителен, поэтому он может использовать в качестве машины для перевозки орудия совсем другой автомобиль. Но я хотел сказать не об этом. Пушка слишком тяжелая. В одиночку даже физически сильному человеку ее в машине не установить. Значит, у террориста опять появился помощник.

Муромцев и Ветров удивленно переглянулись.

– Свисток, Замараев, – начал перечислять Олег, – все, с кем Раптор общался в Москве, убиты. Тогда кто же его помощник?

– Вот это нам и предстоит выяснить, – сказал полковник.

– Павел Андреевич, да для простой физической работы Раптор мог нанять обыкновенного бомжа, – высказал предположение Ветров.

– Тем не менее нам надо найти помощника террориста, даже если его уже нет в живых, – настойчиво повторил Чернышов. – И начать я предлагаю с проверки заявлений о пропавших людях, поступивших в милицию за последнюю неделю. Но этим займемся уже завтра. А сейчас, – Павел взглянул на часы, – все по домам.

Женская доля. 19.03, воскресенье, 09–15.

В воскресенье утром Чернышов, Муромцев и Ветров приступили к изучению заявлений о пропавших гражданах. Дежурный по столичному управлению внутренних дел взглянул на полковника и его сотрудников как на трех ненормальных, которым не лень потратить выходной день на изучение заявлений, на которые и в рабочие-то дни мало кто обращает внимание. Тем не менее дежурный предоставил оперативникам ФСБ отдельный кабинет, благо что в воскресенье пустующих кабинетов в управлении всегда много, и вскоре помощник дежурного принес туда папку с зарегистрированными за неделю заявлениями.

– Павел Андреевич, а что мы собираемся найти? – спросил у Чернышова Ветров, укладывая на стол перед собой в стопку третью часть от всех принесенных заявлений. – Ведь любой из этих пропавших может равновероятно оказаться помощником Раптора?

– Отнюдь, – отрицательно покачал головой полковник. – Во-первых, мы можем сразу исключить пропавших детей, женщин и стариков. Помощником террориста может оказаться только физически крепкий мужчина. Далее, мы можем исключить людей, которые исчезли без всякой причины. Например, пошел за хлебом и не вернулся. Не думаю, что Раптор просто захватил на улице первого попавшегося человека. Скорее всего тот, кто являлся помощником террориста, ушел из дома добровольно. Вот так, примерно понятно?

– Более или менее, – ответил Артем и углубился в чтение.

– Тогда сделаем так: сначала каждый читает свою часть заявлений, потом обмениваемся, – предложил Чернышов, – чтобы случайно не пропустить нужное.

Но обмениваться заявлениями не пришлось. Меньше чем через полчаса после начала изучения своей пачки заявлений Ветров громко воскликнул:

– Есть! – и замахал рукой, подзывая к себе товарищей.

– Смотрите, Павел Андреевич, – взволнованно говорил Артем, показывая начальнику стандартный заполненный бланк. – Рюмин Максим, аспирант кафедры вычислительной техники, 12 марта ушел из дома и не вернулся. Я как вспомнил, что вы говорили про пушку Раптора с программным управлением, сразу понял – вот он, его помощник!

– Аспирант кафедры вычислительной техники Московского института радиоэлектроники и автоматики, – прочитал Чернышов в графе, озаглавленной как «место работы».

«А эксперт как раз говорил, что у авиационной пушки компьютерное управление, – вспомнил полковник слова эксперта по артиллерийским системам. – Если Раптору потребовалась перенастройка управляющего компьютера в связи с установкой пушки на автомобиле, он, конечно же, обратился к услугам программиста».

– Кто написал заявление? – спросил он у Ветрова.

– Жена, вернее, сожительница этого Рюмина, – ответил Артем. – От посторонних заявления не принимаются, но, видимо, девушка сумела убедить тех, кто принимал у нее заявление, что она живет с пропавшим в гражданском браке.

– Адрес ее где-нибудь указан? – спросил Чернышов, переворачивая заявление и ища глазами графу «домашний адрес заявителя».

– Они живут вместе, поэтому у них один адрес, – поспешил объяснить начальнику Ветров.

– Немедленно едем туда, – объявил полковник.

Ему не терпелось узнать подробности исчезновения программиста.

* * *

– Кто там? – осторожно спросила Женька, когда в дверь настойчиво позвонили.

После исчезновения Максима она боялась открывать дверь, боялась оставаться одна в пустой квартире и боялась выходить на улицу. Девушка стала бояться всего и вздрагивать от каждого телефонного звонка или шороха в подъезде.

Нехорошее предчувствие появилось у нее сразу после того, как Максим уехал со странным заказчиком на его автомобиле. Однако Женька пересилила себя, и чувство тревоги постепенно отступило. Через пару часов Максим сам позвонил домой и сообщил ей, что уже приступил к работе, которую планирует закончить через несколько дней. Его голос показался девушке встревоженным, но она опять успокоила себя, что с Максимом все в порядке. А в понедельник, вернувшись из института домой, девушка обнаружила на рабочем столе Рюмина написанную его рукой записку. Вот тогда заглушенная усилием воли тревога проснулась в ней с новой силой. Более того, Женька испытала настоящий ужас.