ближе ко мне. Верхушка посоха коснулась моей щеки, и меня пронзила колющая боль. Кейден сделал едва заметный шаг ко мне, прежде чем его остановил Кратос.

– Если ты ей как-то навредишь… – процедил он.

Агрий развернулся.

– Что тогда, братец? Убьешь меня? – Он рассмеялся как сумасшедший, и его союзники присоединились к нему. – Бросишь в Тартар? Я уже был там, позволь напомнить. Мы все там были. Кроме тебя. Ты подмазался к моему отцу. Но это не помогло, да? Он так и не исполнил твое самое сокровенное желание.

У Кейдена заходили желваки.

– Что за спор, Агрий? – Я вновь переключила внимание титана на себя. – Говори.

– Прометей и Зевс заключили сделку, – начал тот, наслаждаясь каждым словом. – Мы мало о чем мечтаем, а большинство своих желаний можем осуществить самостоятельно. Но есть то, что нам не под силу… – Он сделал театральную паузу. Мне показалось или здесь внезапно потемнело? В окно я выглянуть не решалась. – Мы не можем умереть, а он мечтает об этом больше всего на свете. – Агрий крутанулся вокруг своей оси и указал посохом на Кейдена.

Он хотел умереть? Почему? Какое безумное желание. Умирать ужасно. Больно. Ты, может, и не почувствуешь ничего, если повезет, но это причинит боль всем тем, кто любит тебя и кого ты покинешь. Поэтому он использовал девушек? На протяжении стольких веков? Он использовал Робин, меня, Джули только ради того, чтобы Зевс исполнил такую дурацкую мечту, а все об этом знали? Наверняка они знатно повеселились над моей глупой надеждой, что я все-таки что-то значу для него.

– Я хочу не умереть, идиот, – оборвал его Кейден. – Я хочу стать смертным. Это разные вещи.

Пусть тогда объяснит мне, в чем разница. Видимо, я была такой же идиоткой, как и Агрий. Я взглянула на Афину и Аполлона, которые пристыженно опустили головы. Гера – единственная, кто не отвела взгляд. В ее глазах блестели слезы. Впервые я заметила тени, окружающие ее фигуру. Зевс же, напротив, сиял ослепительно-ярким светом.

– Извини, – прошептал Кейден, обратившись ко мне. – Я никогда не желал сделать тебе больно. Это не имело никакого отношения к тебе.

«Не имело отношения ко мне?»

– Каковы условия спора? – задала я Агрию вопрос словно не своим голосом.

– О, весьма простые. – В его красных глазах вспыхнул огонь. – Согласно сделке Прометей должен сделать все возможное, чтобы соблазнить девушку, которую выбрала Афина. Должен заставить поверить в то, что любит ее. Что она – всё для него. И если девушка, несмотря ни на что, все равно устоит перед ним, Зевс дарует ему смертность. Только, к сожалению, он так и не встретил такую девушку. Потому что… просто взгляни на него. Кто сможет сказать ему нет? Вот он и разбивает сердца. Одно за другим. У него всегда есть три попытки. Каждые сто лет. Ты сейчас стала его второй попыткой. Возможно, он выбрал бы тебя еще и в первый раз, но было очевидно, что ты никогда ему не откажешь.

К моему лицу прилила краска, щеки запылали огнем. Видимо, все присутствующие в этом зале знали, что я ни за что бы не оттолкнула Кейдена, поэтому он остановил свой выбор на Робин, когда в лагере Афина позволила ему решать. Никогда в жизни меня так не унижали. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Хотелось накричать на него, выместить злость, однако я была не способна облечь свои ярость и разочарование в слова. Как можно быть таким бессердечным, смотреть мне в глаза и утверждать, что я для него что-то значу? У меня в висках запульсировала боль, переросшая в тошноту.

– Третьей попытки не будет, потому что власть в Олимпе теперь в моих руках, – продолжил Агрий. – Все кончено, Прометей. Вслед за моим отцом ты отправишься в Тартар.

Я покачнулась, перед глазами все начало расплываться. Лица богов стали нечеткими.

– Джесс! – Кейден вытянул руку и поймал меня. – Ты меня слышишь? – настойчиво спросил он. – Мне плевать. Меня больше не волнует, смертен я или нет. Единственное, чего я хочу, – это ты. Поверь мне.

Он что, издевался надо мной?

– Прекрати лгать, – прошептала я. – Ты хочешь не меня. Я с самого начала это знала.

– Но я хотел тебя. – У него на лице читалось отчаяние. Какой же он все-таки талантливый актер! В моем мире он зарабатывал бы миллионы. – Но я так долго хотел стать смертным и понимал, что ты мне не откажешь. – Да я не особенно это и скрывала. Овца. – Мне бы пришлось покинуть тебя. Поэтому в лагере я выбрал другую. Зевс не позволил бы остаться с тобой. Таковы правила. Я должен сопровождать его, покуда бессмертен. – Он показал кольцо. – Одно из его условий, благодаря которым меня освободили с Кавказских гор.

Я взглянула на Зевса.

– Это шантаж. – Я едва сдерживала свой порыв придушить его. Меня утешало лишь то, что Агрий сделает это за меня. Всей шайке лжецов действительно было место в аду.

– Я не хотел, чтобы он натворил еще больше глупостей, – неуверенно оправдывался Зевс. – Откуда мне было знать, что для него это было всерьез? Как думаешь, сколько раз я просил его завершить игру?

– Есть еще кое-что, о чем тебе следует непременно узнать, прежде чем сделаешь окончательные выводы, – продолжил свою словесную пытку Агрий. – Татуировка. Вероятность того, что она убьет тебя, была довольно высока. Они выбрали, что для них важнее. Оказалось, это не твоя жизнь. – Он внимательно посмотрел на меня. – Полагаю, твоего мнения в данном вопросе они не спросили. Или не дали выбора. Или ты знала, что в твоем мире нет ничего более ядовитого, чем палладий?

Я – просто игрушка для богов. Иапет предупреждал меня, Агрий и Ариадна тоже. Могла бы и догадаться. Я не должна была позволять этому зайти так далеко.

– Лучше бы я никогда тебя не встречала, – тихо произнесла я.

Кейден кивнул и закрыл глаза.

– Пожалуйста, прости меня.

Мой обзор будто бы сузился. Мне казалось, что в зале мы были совсем одни, а не окружены множеством богов.

– Как ты мог?

Кейден беспомощно поднял руки.

– Тогда я считал это хорошей идеей. – Он запустил пальцы в волосы. – Я не хотел причинить тебе боль. Ты должна поверить.

– Не могу. Тебе плевать на меня, как и на всех остальных девушек. Даже если ты будешь последним человеком на земле, я не захочу быть с тобой.

– Ты не хочешь быть со мной? – бесцветным голосом повторил он. – Джесс, прошу тебя…

Я решительно покачала головой.

– Что бы ты ни сказал или сделал. Ты зашел слишком