явились ещё одним примером дальновидности Владыки Мира и избавили многих от растерянности. Искатели мудрости, хоть в прежние времена, хоть в нынешние, сходятся в том, что сердца справедливых правителей — железная крепость и небесная броня для праведно мыслящих и искренних;, а также для честных торговцев, но для двуличных, строптивых и порочных они — обрывающий жизнь меч и пронзающий сердце кинжал. Удачливый, который поселится в том граде Божьем4 или случайно вступит туда, освободится от могущественной длани Времени и благополучно утвердится на вершине счастья, тогда как глупец, замысливший противодействовать тем людям, что крепко держатся за Божественное, или затаивший злую мысль о них, насаживает сам себя на лезвие меча и собственным упорством себя уничтожает.

Судьба всех, кто мечтаниям предаётся, —

Это меч обнажить5 против солнца.

Те, кто раскрыл дальновидное око, поняли, что Господняя помощь способствует Его Величеству, а его любовь к ним [бунтовщикам] лишь упрочивается, ибо он понимает, что они действуют под покровом невежества. С начала правления Шахиншаха любого, кто по низости характера или в силу общения с порочными поддался дурным мыслям либо начал противодействовать, постигло подобающее воздаяние, и [он] вступил на тропу поражения без усилий правителей царства. Чита-

ющим сию книгу удачи не требуются доказательства сего. Смерть этого [упомянутого] являет тому новый пример. Когда он творил деяния неблагодарности в прежнее время, то вследствие нежного возраста и невежества не понёс большого ущерба, но шайка порочных людей, сделавших его орудием раздоров, обеспечила ему соответствующее наказание. Было время, когда он принял урок [к сведению] и прибег к мольбам. Однако злобные мысли у него укрепились, и Индия вновь наполнилась пылью [смуты]. Он ушёл с поражением, потеряв честь на поле боя. Милостивый повелитель вновь простил его и даровал ему Афганистан, как уже говорилось. От стыда ему подобало 467 бы даже не поднимать головы, но из-за мерзости его натуры [проявленное] великодушие [породило в ответ лишь] зло, [а оказанные] милости [окончательно] сбили его с Властители судеб сделали его пьяницей, что стало для него источником бедствий.

После продолжительного [периода] безумия у него начались боли, которые трудно было унять, и чаша его жизни излилась. Несмотря на высокое рождение и знатность рода, он, связавшись с негодяями и льстецами, не собрал цветов с древа существования, а также не почуял аромата в весеннюю пору верховной власти. Когда же испустил дух, бавар мятежных ватих, и двуликие обратились к единству. В эту пор;/ радости Его Величество охватила скорбь, иго он постиг власть судьбы, и обратился к поискам лечебного средства, и взял путь в обитель отречения. Также ванялся утешением детей и уделил внимание умиротворению высоких и низких [людей] в той земле. Поскольку некоторое время афганцы по своему скудоумию пребывали в ужасе и подумывали о том, чтобы бежать в Туран, и использовали детей мирзы как орудие для собственных целей, через Вали бек Зулкадра и Фатх-ал-лаха послали приказание ободрить храбрых и отвратить их от столь дурных затей. Повелели им передать, что прошлые дела стёрлись из его сердца, и ничто не входит в него, помимо прощения. Также дали приказ, чтобы! куар Ман Сингх немедленно двинулся в Кабул с войсками и всем, высоким и низким, возвестил о любви и справедливости [Шахиншаха]. Ему надлежало также успокоить наследников мирзы и всех остальных, тюрков или таджиков. В соответствии с прежними замыслами об умиротворе-

нии кабульцев Его Величество по велению небес узрел, что покой остальных зависит от его деяний, и, подобно звезде, ощутил, что их спокойствие должно стать следствием его подвижности. (Поэтому) 11 шахриюра (22 августа 1585 г.), когда истекла одна стража и два гхари ночи, Шахиншах выступил в Пенджаб и разбил лагерь близ Даулатабада. Для охраны столицы он отправил Шейх Ибрахима и некоторых иных, а 22-го числа расположился на отдых близ Сараи Абада, на берегу водоёма, устроенного раджой Тодар Малом. Раджа рассыпал щедроты, и поднёс дары, и возгласил признательность. На этой остановке Хан-ханан распрощался, чтобы вернуться в Гуджарат. 31-го числа [Повелитель Века] остановился в Дели и посетил могилы святых. Большую же часть времени провёл, раздавая милостыню на могиле Джаннат-ашияни (Хумаюна). В этот день Мирза Юсуф-хан изъявил почтение. Когда Шахбаз-хан был переведён из Бихара в восточные области, владения в Бихаре получил мирза. Только ему доставили приказ, отправил воинов в те земли, а сам на сменных: лошадях явился к падишаху. Уладив дела, распрощался. На рассвете дом Шейх Фарида бахши беги прославился посещением Шахиншаха, и [хозяин] достиг [исполнения] самого заветного желания. Царские стяги направились путём через Сонпат и Панипат и 13 михра достигли Тханесара. Поскольку о дурных замыслах кабульцев ныне стало известно в иных землях, Его Величество в своей неизмеримой милости направил Мир Садр Джахана Муфти и Банда Али Майдани в те края, дабы они поспешили и утешили людей. Высочайшая процессия проследовала через Шахабад и Амбалу и остановилась 18 -го числа в Сирхинде. Здесь он насладился восхитительными садами, славящимися [изумительной] красотой. Тут же состоялось благородное собрание. В этот день пришли вести, что рана чуть не был пленён, но благодаря предусмотрительности [?] сумел ускользнуть. 4-го числа Джаганнатх, Джафар бек, Сайид Раджу, Вазир Джамил, Сайид Саиф -ал-лах, Мухаммад-хан, Джан Мухаммад, Шер Бихари и некоторые иные выступили скорым маршем и на исходе дня достигли его жилища. Видимо, один из слуг раны предупредил его, и тот вместе с семьёй укрылся в ущельях. Его дом и имущество разграбили. По предусмотрительности он [Джафар бек?] счёл нежелательным возвращаться тем же путём и потому направился в Гуджарат. Пройдя некоторое расстояние, повернули к Дунгарпуру. 14 начали понимать рану тех земель, двуличного по призванию. Они отобрали у него крупную сумму и множество скота в качестве дара [Шахиншаху] (савари — дань), после чего вернулись. Рана вознамерился выйти из гор и учинить смуту в тех землях, однако, поскольку внезапно прибыло войско, ему пришлось отступить ни с чем.

468

В это же время Дауд, сын Сурджана, окончил свои дни, и мир очистился от скверны. Умер и Шейх Исмаил. Он был сыном Шейх Салима Фатхпури, и на лике его сияла благопристойность. Под влиянием дурного общества сойдя с [праведного] пути, [впал] в привычку пьянства, и [постепенно] безумие овладело его душой, и одолели его прискорбные недуги.

Пусть мудрец не потонет в вине, Ибо сей поток дворец мудрости разрушит.

Вино пьют, чтоб смерть призвать6:

Не ради счастья или опьянения.

469 Поскольку [Исмаил] оказался серьёзно болен,