— Понял. Принял к сведению. Хорошо, спасибо. Похоже, что Плиев остался доволен работой своих ракетчиков. Однако уже спустя всего несколько часов Исса Александрович пришел в ярость и устроил Гречко с Гарбузом разнос:

— Как вы могли открыть огонь по самолету без моего личного распоряжения! Буквально вчера я категорически запретил вам это делать! А вы меня не услышали! Проявили самоуправство! А то, что вы не могли до меня дозвониться, — не оправдание! Не надо было ничего делать! Вы даже не представляете, что вы натворили!

Генералы Гарбуз и Гречко переменились в лице. Вот те раз! Еще совсем недавно Плиев если не одобрял, то уж точно не возражал по поводу сбитого самолета-шпиона. Что же произошло?

— У меня тут на столе целая пачка телеграмм из Москвы, — продолжал Плиев, потряхивая клочком бумаги с печатями и росписями. — Иво всех говорится об одном и том же: нельзя поддаваться на провокации!

Узнав об инциденте с У-2, маршал Родион Малиновский, испугавшись эскалации конфликта, немедленно отправил на Кубу Плиеву-Павлову шифротелеграмму:

«Тростник — товарищу Павлову. Мы считаем, что вы поторопились сбить американский разведывательный самолет У-2, в то время как уже наметилось соглашение мирным путем разрешить конфликт и предотвратить нападение на Кубу.

Мы приняли решение демонтировать Р-12 и эвакуировать их, приступайте к исполнению этого.

Получение подтвердить. Директор».

— Любой огонь по американским военным самолетам или кораблям служит поводом к войне! — продолжил разнос Плиев. — В Белом доме уже поднялся шум, что мы начали стрелять первыми! Это для них повод начать вторжение!

И в самом деле. «Русские начали стрелять первыми! — воскликнул Роберт Кеннеди, узнав об инциденте с самолетом У-2. — Мы немедленно должны начать вторжение на Кубу!

И, несмотря на то, что президент США попытался охладить пыл своего брата, в Белом доме возникло стойкое убеждение, что русские таким образом решили активно выразить свой протест в отношении морского карантина.

Из книги Н.С. Леонова «Лихолетье».

«По сию пору ведутся дискуссии на тему, имел ли право командующий советской группой войск на Кубе Исса Александрович Плиев дать приказ на применение ядерного оружия или же такое право Москва оставляла за собой. Свидетельства очевидцев и участников носят противоречивый характер, но можно сказать, что если бы американцы в тех условиях перешли границы разумного и все же рискнули бы совершить крупномасштабное нападение на Кубу, то не миновать было бы большой беды. Вряд ли удалось бы удержаться от защитного контрудара, если бы под огнем противника оказались наши части и соединения. Никто не дал бы убивать себя безнаказанно, как баранов. Американцы понимали это, и когда 27 октября советской высотной ракетой «земля — воздух» был сбит над Кубой американский разведывательный самолет У-2, то сами же постарались ослабить впечатление от этой истории разговорами, что, мол, у кого-то сдали нервы, произошла ошибка, случайность, и т. п. На самом деле приказ о пуске этой ракеты был отдан заместителем командующего ПВО С. Гречко, а выполнила команду бригада ракетчиков 507-го зенитного полка. Москва и Фидель Кастро были немедленно поставлены в известность о произошедшем. Мотивировка решения была простой — если дать самолету уйти, то он доставит в Вашингтон полные данные о позициях всех развернутых на Кубе ракет. Пуск ракеты был сознательным актом самозащиты. Счастье американцев, что у них не сдали нервы».

Запутанный узел мотивов и целей вокруг сбитого самолета-шпиона, полный недосказанного и недоговоренного, затягивался все сильнее. В Кремле разгорались страсти. Никита Хрущев, получив информацию о сбитом У-2, вскипел:

— Этот сукин сын, Кастро, не ведает что творит! Разве можно сейчас сбивать американские самолеты! Теперь они скажут, что мы стреляли первыми, прекрасный повод начать вторжение на остров!

Его поправили: это не Кастро, а мы сами, советские военные, сбили треклятый У-2. А если бы он улетел во Флориду с бесценной информацией по нашим ракетам? Хрущев, потный и красный от гнева, пристукнул кулаком по столу. Вызвал помощника и начал ему надиктовывать телеграммы для Кастро и Плиева. Формулируя послания, советский лидер лихорадочно наливал себе в хрустальный бокал шипучей минеральной воды из зеленой бутылки и отпивал ее большими глотками, пока не осушил всю бутыль.

Одновременно в исполкоме Совета национальной безопасности США обсуждали, какой политический подтекст имеет история со сбитым самолетом-разведчиком. Похоже, что пообещавший сбивать американские самолеты Кастро исполнил свое обещание, решили в Белом доме. Потом спохватились: откуда у Кастро высотные ракеты? Значит, стреляли русские, по приказу Кастро? Но возможно ли такое? Самолет был сбит на большой высоте, в 21 км, ракетой С-75, с зенитной установки, которая могла находиться лишь у русских. Тогда американцы стали грешить на Кремль, мол, сам Хрущев и отдал такое распоряжение… Приведем документ, как шло обсуждение этого инцидента в Белом доме.

Исполнительный комитет возобновил работу 27 октября в ЗАЛЕ КАБИНЕТА ПРЕЗИДЕНТА в 16 часов дня. Президент Кеннеди поставил магнитофон на запись, и совещание началось с отчета министра обороны США, Роберта Макнамары.

Президент Кеннеди. Нужно подождать, пока мы не получим больше сведений о том, почему полет У-2 прерван. Возможно, нам придется остановиться. Потому что на Кубе сейчас все проявляют чрезмерную враждебность. (…) Я считаю, что мы должны обсудить все варианты, пока они не прекратят работы. Думаю, что Турция может стать предметом обсуждения. Иначе Хрущев заявит, что мы отвергли его предложение, а оно было мирным и разумным. И что тогда нам делать? Все будет в порядке, если он прекратит работы и демонтирует установки. Тогда мы сможем вести нормальные переговоры.

Алексис Джонсон. Советский посол в ООН господин Валериан Зорин встретился с председателем ООН У Таном в Нью-Йорке. И нам сообщили, что Зорин утверждает следующее: первое письмо от Хрущева, датированное 26 октября, такое большое и миролюбивое, было конфиденциальным, и Хрущев писал его лично для уменьшения напряженности. Но Зорин подчеркнул, что реальное предложение Хрущева содержится как раз во втором письме, которое было передано в радиоэфире.

Президент Кеннеди. Я думаю, нам сегодня надо спросить У Тана, а сможет ли он получить от СССР хоть какие-нибудь гарантии того, что работы по монтажу ракет прекратятся? (.)

Раск. Господин президент, вот еще один вариант вашего письма в адрес г-на Хрущева. Мы подготовили. Взгляните.

Президент Кеннеди. Я думаю, что самое сейчас правильное в отношении Хрущева и мировой общественности, так это сказать, что мы с удовольствием обсудим этот вопрос, в смысле Турцию, как только увидим, что работы на Кубе по монтажу ракет прекращены.

Банди. Мы получили ответ от Финлеттера и длинную телеграмму от Хэара о возможной реакции Турции на устранение ракет «Юпитер» в Турции. Они оба сходятся на том, что если мы пойдем на сделку Турция — Куба, то эффективность НАТО значительно уменьшится.