это так, вытекает из наименования реки, находившейся в Леведии — Хингулос, которое легко отожествляется с именем правого притока низового Днепра — Ингулом[1120]. В общем это та же область, в которой находились реки Варух (Днепр), Куву (Буг), Трулл (Днестр), Врут (Прут) и Серет и которая называлась Ателькузу[1121].

Мы не можем останавливаться на рассмотрении существующих мнений о значении этого наименования; первая часть его «атель» — река — совершенно прозрачна, а вторая, «кузу» вызывает зато немало разногласий[1122]. Для нас важно, что страна Ателькузу обнимала только степи северо-западного Причерноморья от Днепра до Дуная, так как примыкающая к ним полоса лесостепи, не говоря уже о простирающихся к северу и северо-западу от неё лесах, была в это время, как свидетельствуют археологические данные, занята славянами, и нет решительно никаких признаков, что они были оттеснены оттуда пришельцами. Русская летопись называет здесь уличей по Бугу и тиверцев по Днестру; поселения последних простирались вдоль Карпат до низового Дуная.

Другим названием занятой мадьярами территории в целом или только в части было Леведия — по имени мадьярского вождя или воеводы Леведия. Поиски Леведии где-то в другом месте, да ещё с помощью топонимических обозначений с основою «лебедь», в роде пресловутой Лебедяни, не могут привести к положительным результатам уже по одному тому, что имя венгерского воеводы не имеет ничего общего с названием птицы, а тем более травы — лебеды, так как должно произноситься Левед, с «в», а не с «б»[1123]. Венгерское предание возводит происхождение этого народа к предку Элёд, имя которого связано с венгерским корнем «лел», «лелек», «лёве» — душа, дышать, жить, быть, существовать. Вполне возможно, что и имя Леведии возникло на той же основе.

При отожествлении Леведии с Ателькузу вопрос о передвижении мадьяр в Причерноморье под новым натиском печенегов совершенно снимается. Для вопроса о времени появления мадьяр в Ателькузу большое значение имеет сообщение византийских хроник об их участии в делах Дунайской Болгарии во второй четверти IX в. У продолжателя Георгия Амартола и некоторых других византийских авторов имеется рассказ о том, как македонские пленники, захваченные болгарами в 813 г. в Адрианополе в количестве 12 тысяч человек и поселённые ими на северной стороне Дуная между Серетом и Днестром, подняли мятеж, стремясь вернуться на родину на судах, присланных за ними из Византии.

Болгары, пытавшиеся им воспрепятствовать, были отбиты. Так как военные силы болгар в это время были заняты войной с Византией, болгары обратились за помощью в обуздании непокорных к уграм (венграм), которые и напали на македонских греков. Греки обратили их в бегство и благополучно вернулись на родину[1124]. Весь этот рассказ приводится хрониками потому, что он имеет отношение к императору Василию Македонянину, который был в болгарском плену вместе со своими родителями и вернулся оттуда при императоре Феофиле 25-летним молодым человеком. Дата этого события определяется годами византийско-болгарской войны 836–837 гг. В это время мадьяры жили поблизости от Дуная, т. е., очевидно, находились уже в стране Ателькузу. В начале 60-х годов IX в. шайки мадьяр проникали в Крым, где их встретил Константин Философ на своём пути в Хазарию[1125].

По сообщениям франкских летописцев, в 862 г. венгры появились на франкской границе в области Эльбы (Гинкмар); Сангалленский монах относит это событие к 863 г.[1126]. В 881 г. венгры вместе с кабарами упоминаются возле Вены[1127], а в 892 г. они в союзе с королём франков Арнульфом воевали против моравского князя Святоплука[1128]. Затем в 894 г. они совершили поход в Паннонию. Во время этих походов венгры могли хорошо ознакомиться со страной, которая стала родиной их потомков.

К сказанному выше можно добавить, что никаких сведений о мадьярах-венграх в Причерноморье ранее IX в. нет. По всей вероятности, они появились лет на десять раньше основания Саркела, когда вызванное их вторжением, вместе с другими вышеизложенными событиями, изменение политической ситуации в Северном Причерноморье привлекло к этой стране пристальное внимание Византии, озаботившейся и своевременным ознакомлением с положением на месте (миссия Петроны) и усилением своих позиций в Крыму (преобразование Херсона в фему).

Мадьяры прорвались из-за Волги в Причерноморье, воспользовавшись гражданской войной в Хазарии, когда правительство этого государства не могло оказать им надлежащего отпора. К тому же кабары, по-видимому, привлекли их на свою сторону и втянули в борьбу с хазарским иудейским правительством, чем и объясняется присоединение кабар к мадьярам после разгрома восставших. Строительство укреплений по западной (донской) границе собственно Хазарии, о чем сообщает Ибн Русте[1129], самым значительным из которых и был Саркел, свидетельствует о том, что в течение некоторого времени отношения между хазарами и мадьярами, подстрекаемыми к тому же кабарами, были остро враждебными. Мадьяры предпринимали нападения на хазарскую территорию. Однако после стабилизации внутреннего положения и укрепления границы по Дону хазары не только отодвинули мадьяр дальше на запад, но и подчинили своему влиянию. Если три года пребывания мадьяр в Леведии, указанные Константином Багрянородным[1130], считать за время нахождения их в непосредственном соседстве с Хазарией, то приведённая цифра не нуждается в исправлении ни на 30, ни на 33, тем более на 203, 300 или 303, как полагают некоторые исследователи, считавшие мадьяр древними обитателями Причерноморья[1131]. Это были годы, в течение которых мадьяры находились в Хазарии, принимали участие в раздиравшей её гражданской войне и притом, вероятно, не в начале её, а в конце, в 20-х г. IX в., примерно в то время, которым датирует их появление Бюри — 822–826 г.[1132].

Венгерский учёный Моравчик, связывая венгров-мадьяр с оногурами, думает, что они появились в степях восточного Приазовья ещё в V в. и до IX в. жили вместе с хазарами[1133]. Г. Вернадский в качестве предков венгров прибавляет к оногурам сарагур — белых угров и ведет тех и других из Предкавказской степи на Северский Донец в область салтовской культуры, которая якобы им и принадлежала[1134]. Всё это не подтверждается фактами, хотя оногуры и сарагуры, как и другие гунно-болгарские племена, представляли собой смешавшихся с тюрками и отюреченных угров. По-видимому, сарагуры слились с хазарами, что же касается оногур, то их история в основных чертах прослеживается вплоть до переселения их под именем болгар на Дунай. Во всяком случае, ни то ни другое из названных племён так же, как и салтовская культура, не имеют никакого отношения к венграм-мадьярам, ставшим известными в IX в.[1135]. Ни в области салтовской культуры между Донцом и Доном, ни где-либо в другой части лесостепи мадьяры