Слезы подступили к ее глазам и заструились по щекам, когда она продолжила:

— Но не сказав, что люблю, я не стала любить тебя меньше. А ты все равно уехал. И я осталась в печали и одиночестве с разбитым сердцем. Поэтому я приехала сюда. Потому что мне было невыносимо думать, что ты не знаешь, как я люблю тебя.

Изабель умолкла, тяжело дыша, эмоции душили ее. Она встретила его взгляд, и там, в глубине его голубых глаз, она увидела того Ника, которого, как она думала, навсегда потеряла в своей спальне из-за своих дурацких слов. Она не знала, что ему сказать, чтобы завоевать снова. Поэтому высказала то, что было у нее на сердце.

— Я приехала в Лондон, чтобы сказать, что люблю тебя. Пожалуйста, ты должен мне поверить.

Он подступил к ней и повернул к себе ее лицо, приподняв за подбородок. Слова, которые он произнес, шли из глубины его сердца:

— Я больше никогда тебя не покину, Изабель. Мне так жаль, что я поступил подобным образом. Прости меня. Я уже собирался вернуться, клянусь.

Поцелуй, который он запечатлел на ее губах, был нежным и опьяняющим и подтверждал обещание, звучавшее в его словах.

Когда он поднял голову, из глаз Изабель снова хлынули слезы.

— Ты уехал, не дав мне времени все исправить.

Он сжал ее в объятиях.

— Я знаю. Прости меня.

Она сбивчиво заговорила, уткнувшись ему в грудь:

— Я хочу все исправить, Ник.

— Я знаю.

— Я подумала, ты решил, что больше меня не любишь.

Он слегка отстранился и заглянул в ее встревоженные глаза.

— Ну что ты, Изабель. Бог с тобой, я люблю тебя теперь еще больше, чем раньше.

Она улыбнулась ему сквозь слезы:

— Хорошо. Я подумывала послать тебе Волюптас в знак примирения, но она слишком тяжелая.

— Я бы предпочел, — сказал Ник с улыбкой, — получить что-нибудь более реальное. — Он снова завладел ее ртом и целовал долго, пока они оба не задохнулись. Когда они прервались, Изабель обвила его шею руками, а Ник окинул ее лукавым взглядом.

— Твое платье просто потрясающее.

— Тебе нравится? — Она по-кошачьи прильнула к нему, и он застонал.

— Откуда ты его взяла? — пробормотал он, уткнувшись в уголок между ее плечом и шеей.

— Калли попросила свою модистку прислать его. У меня было только одно условие.

Ник принялся целовать ее груди.

— Мм?

Она судорожно вздохнула, когда его пальцы нашли ее соски под тканью.

— Чтобы оно было красное.

Ник поднял голову. В глазах его пылал огонь страсти.

— Оно великолепно. Я хочу снять его с тебя, чтобы получше рассмотреть.

Она захихикала на его поддразнивание.

— Нет, Ник. Нужно вернуться на бал. Мы уже и так устроили немыслимый спектакль. — Она ахнула отпрянув. — Думаешь, Калли когда-нибудь простит нас? Мы испортили ей вечер!

Ник рассмеялся над ее озабоченностью:

— Изабель, насколько я знаю мою невестку, она будет вовеки нам благодарна за представление. Оно станет образцом для всех последующих вечеринок в Ролстон-Хаусе, да спасет Господь моего брата. — Он поправил выбившийся локон. — Но если ты хочешь вернуться на бал, мы возвращаемся туда.

Она робко улыбнулась ему:

— Признаюсь, я хочу вернуться на бал, любимый мой. По двум причинам. Причем не последняя из них та, что я люблю танцевать со своим мужем.

— Отличная идея. — Глаза его потемнели. — Я очень хочу, чтобы все увидели, как я танцую со своей женой.

С последним тайным поцелуем они прошли назад по коридорам на террасу, где сразу же множество глаз устремилось на них.

Изабель сжала руку Николаса:

— Все на нас смотрят.

Он поднял ее руку к губам и поцеловал через шелк перчатки, затем прошептал ей на ухо:

— Они подсчитывают в уме время, которое мы провели наедине.

Она подняла на него смущенный взгляд:

— Для чего?

Ник многозначительно приподнял брови.

Изабель ахнула, прикрывшись ладошкой.

— Не может быть!

Ник рассмеялся, и у нее перехватило дыхание — так он был красив.

И принадлежал ей.

Как и она принадлежала ему.

Они спустились по лестнице и прошли в сад, держась за руки, как вдруг кто-то окликнул их:

— Сент-Джон!

Ник остановился, прижав к себе Изабель, когда мужчина приблизился. Он был высок, строен и очень красив. Сюртук сидел на нем превосходно, а сапоги были отлично начищены. В руке он держал трость с серебряным набалдашником и двигался с небрежным видом, специально предназначенным убедить окружающих, что перед ними богатый денди.

Он остановился перед ними, и Ник сжал руку Изабель.

— Денсмор.

Глаза Изабель широко раскрылись. Это Денсмор? Этот красивый, исключительно элегантно одетый мужчина с глуповатой улыбкой и есть Денсмор, которого они так опасались?

Денсмор коротко поклонился и повернулся к Изабель.

— Полагаю, леди Изабель…

Не потребовалось много времени, чтобы ее личность стала известна толпе. Их невестка сработала быстро.

— Николас, — поправила его Изабель.

— Прошу прощения?

— Если вы обращаетесь ко мне, милорд, вам следовало сказать «леди Николас». — Она ощутила одобрение Ника, омывшее ее теплой волной.

Денсмор с широкой улыбкой переводил взгляд с мужа на жену и обратно.

— Я был уверен, что меня разыгрывают, но вы и вправду женаты.

Ах да. Он и в самом деле приятель ее отца.

Изабель изобразила свою самую лучезарную улыбку:

— Поверьте, я вовсе вас не разыгрываю.

Ник с притворной серьезностью покачал головой:

— Моя жена не имеет склонности к розыгрышам, Денсмор.

— По крайней мере незнакомцев, — добавила она, заметив ямочку на щеке мужа.

Как ей нравилась эта ямочка! Надо будет сказать ему об этом.

Денсмор задумчиво покачивался на каблуках.

— Ну что ж, — сказал он, а затем: — Отлично! Все складывается превосходно!

Ник снова сжал руку Изабель.

— Я тоже так считаю.

— Нет, Сент-Джон. Я имею в виду, что теперь вы можете заняться делами покойного графа-расточителя. В любом случае я никогда не хотел лишней ответственности. — Он понизил голос до конспиративного шепота. — Не выношу подобной чепухи.