— Ты собираешься стрелять наобум? Что за чушь? Демоны прячутся за пеленой тумана. Мы не увидим, попали мы или снаряд пролетел мимо.

— Я исходил из того, что ты достаточно мудр, чтобы понять более глубокий смысл данного мероприятия, Мадьяс, — иронично отозвался Артакс. Ему было неприятно выслушивать оскорбления от человека, которому не пришло в голову ничего умнее, нежели провести бессмысленную лобовую атаку конницы на хорошо охраняемый мост.

Лицо князя степей побагровело, на виске забилась толстая жилка.

— Слушай сюда, надутый...

— Нет, слушать будешь ты, — холодно перебил его Артакс. — Причем ровно столько, пока не предложишь что-то дельное, что заслуживает моего внимания. В противном случае будешь молчать. А если тебе этого не дано, мы можем выйти из шатра и раз и навсегда решить этот спор на мечах, после чего ты замолкнешь навеки. Ты не первый выскочка, именующий себя бессмертным, которого я остановил. Ты ведь помнишь судьбу Муватты, правда?

Мадьяс расстегнул пряжку на перевязи и уронил ее на пол.

— Мы не будем решать это на глазах наших воинов, а выясним все прямо здесь, в юрте.

— Что, боишься, что я перережу тебе горло, если мы воспользуемся мечами?

Мадьяс поднял кулаки.

— Судя по тому, что я слышал про Муватту, ты отрезаешь мужикам сразу и член, а мой мне еще пригодится, — он усмехнулся. — Что? Испугался, что я выбью тебе зубы?

Артакс поставил шлем-маску на стол для карт, расстегнул перевязь и тоже поднял кулаки.

— Судя по тому, что слышал я, ты любишь ломать носы тем, кто красивее тебя, — и усмехнулся. — А глядя на тебя, я понимаю, что тебе хочется сделать это со всеми.

В этот миг полог шатра раздвинулся, и в юрту вошел Львиноголовый.

— Что здесь происходит? — Он поглядел на Длиннорукого и Великого Медведя. — А вы просто стоите и смотрите?

— Иногда небольшая драка полезнее бесполезной болтовни, — проворчал девантар Друсны. — Пусть разберутся!

Львиноголовый поглядел на Артакса, и в глазах его читалось разочарование.

— А я считал, что ты мудрее.

— Великий Медведь прав. Иногда нужно решить все именно таким способом, вместо бесконечных разговоров, — несмотря на собственные слова, ему было больно от того, что он вызвал разочарование своего девантара.

— Утратишь его расположение, и вскоре распростишься с жизнью, — вмешался голос прежних Ааронов. Тех, чьи воспоминания он носил в себе и кто поистине обрел бессмертие, несмотря на то что все они были обречены лишь смотреть и быть только шепотом в его мыслях.

— Дай посмотреть на хорошую драку, брат!

Что-то в голосе Длиннорукого не понравилось Артаксу. Интересно, он действительно хочет просто стать зрителем кулачного боя? Или его цель посеять раздор?

— А ты как думаешь, Артакс? Он друг Ишты, — усмехнулся голос в мыслях. — Здесь тебе не победить. Одолеешь Мадьяса — и среди бессмертных у тебя появится новый враг. Выиграет он, и тебя будут лишь презирать.

—Что, хвост поджал? — Мадьяс вышел в центр юрты и жестом подозвал его. — Давай, или храбр ты только тогда, когда в руках у тебя меч духов?

Артакс вспомнил истории, которые рассказывал ему о кулачных боях Коля. Там драка продолжалась ровно до тех пор, пока нравилась публике. Друсниец любил рассказывать и о том, как дрался в караван-сараях и кабаках.

— Есть ли какие-то особые правила, по которым ты хочешь сражаться, Мадьяс, хранитель стад, свет солнца, сын Белого Волка?

— Молодец, выучил все мои титулы, — усмехнулся тот. — Если поцелуешь мои сапоги, то так и быть, драться не станем. А правила — это для мальчиков, которые еще сосут титьку кормилицы. Довольно болтать, мужик, дерись, пока я...

Артакс схватил стоявший на столе ящик с песком и швырнул им в Мадьяса. Бессмертный заслонился от ящика локтем, но песок ослепил его. Не успел он оправиться от изумления, как Артакс уже был рядом. Не колеблясь, он ударил Мадьяса между ног, а когда степняк со стоном стал заваливаться на пол, Артакс изо всех сил поддал коленом Мадьясу в подбородок.

Бессмертный опрокинулся навзничь. Артакс тут же подскочил к нему и поставил ногу на горло. Он думал о Шайе, и ему с трудом удавалось сдерживать себя, чтобы не раздавить правителю ишкуцайя трахею.

— Довольно ли этого, чтобы понять, как я дерусь?

Мадьяс оттолкнул ногу, стоявшую у него на горле. Поразительно, но он улыбался.

— Рад буду сражаться рядом с тобой.

Артакс отступил на шаг, готовый тут же нанести новый удар, если Мадьяс решит напасть, но степняк лишь вытер окровавленные губы.

— Я недооценил тебя. Настоящий мужик, с яйцами! А теперь расскажи мне, зачем нам нужны катапульты. Если мы начнем стрелять во врага не глядя, то, скорее всего, не промахнемся.

— Дело не во врагах. Мы сделаем это ради наших воинов. Всем в лагере уже известно, что ждет нас на другом берегу. Если мы станем стрелять в ответ, то это поднимет моральный дух. Кроме того, с этого берега не видно, что мы не попадаем, — он улыбнулся. — И, кто знает, если мы будем использовать горючие снаряды, возможно, сможем увидеть сквозь туман. В любом случае попробовать стоит.

Артакс обернулся к божественному кузнецу.

— Крылатые львы готовы?

— Три, — обреченно вздохнул Длиннорукий. — Их очень тяжело делать, и испытаний пока было мало.

— Они полетят?

— Хм... Ты хоть представляешь себе, что значит соединить воедино магию и механику? Эти силы не очень-то гармонируют друг с другом.

— Они полетят? — не отставал Артакс.

— Да, но с приземлением могут быть проблемы.

— Прилетел большой дракон, произнес Артакс и поглядел на Мадьяса. — Ты умеешь ездить верхом на львах?

Бессмертный не очень обрадовался вопросу.

— Конечно.

— Будешь рядом со мной?

Мадьяс побледнел чуть сильнее.

— Я что, похож на труса?

— Ты же понимаешь, что драконы изрыгают огонь, — вмешался Львиноголовый. — Кроме того, он летает гораздо лучше тебя. Ты убьешься, если сразишься с ним в воздухе.

— Кто-то же должен прикрывать наших ребят с воздуха. Я никогда не требовал от своих воинов ничего, что не готов совершить сам. Значит, мое место там, наверху, хоть мне и страшно, — ответил Артакс.

— Думаешь, если командовать битвой будешь ты, атака на мост наконец увенчается успехом? — поинтересовался Великий Медведь, отвернувшись от ложа Володи.

— На этот раз мы поступим иначе. Мы дадим им столько целей, что они не будут знать, куда стрелять. Впрочем, для этого потребуется чуть больше скоординированности, чем раньше. План у меня такой...