– Неисчерпаемый запас пищи! – догадался Анри. – Что-то вроде скатерти-самобранки, с которой еда не исчезает, сколько ни ешь!

– Ну да! – кивнул граф. – Что-то вроде этого. Мы высасываем из тела моррона очень питательные соки, а Коллективный Разум тут же берется «чинить подпорченный инструмент». Здоровье моррона постепенно восстанавливается, и трапеза повторяется заново. Причем чем старше и опытней моррон, тем больше питательных веществ мы из него извлекаем…

– А ты не боишься нам то рассказывать? – спросил Анри, едва сдерживая гнев.

– Ничуть, – как ни в чем не бывало ответил граф. – Видите ли, господин Фламмер, я один из рьяных противников этой методы питания. По некоторым причинам, которые не назову, по крайней мере, сейчас, я и мои сторонники считаем, что от такого «морроньего рациона» нам, симбиотам, больше вреда, чем пользы! Таким образом, мы в некотором роде союзники. И это главная причина, почему я остался и почему сейчас помогу вам вызволить пленников.

– Чужими, то бишь нашими, руками хочешь со своими врагами расправиться! – не спросил, а произнес с утвердительной интонацией Дарк.

– Да, хочу! – ответил Норвес, все-таки посчитавший это заявление вопросом. – Трудно сказать, какой враг страшнее: внешний или внутренний, тот, с кем открыто вступаешь в бой, или тот, кто плетет интриги у тебя за спиной и, пока ты денно и нощно трудишься на благо клана, строит козни и незаслуженно возвышается за твой счет! Нет, я вас, господа морроны, ни к чему не принуждаю, можете отказаться от моей помощи, коль хотите. Но только учтите, если мое положение в клане Мартел еще сильнее ослабнет, то туго придется многим, особенно Геркании и Одиннадцатому легиону. Вы погрязнете в бесчисленных распрях да войнах и потеряете многих собратьев! Прежде всего тех, ради спасения жизней которых вы сюда пришли…

– Хватит трепа! Мы согласны, – взял на себя смелость ответить за обоих Анри, хоть Аламез еще колебался. Как-то непривычно было принимать помощь от врага. – Где темница и как в нее быстрее попасть?!

– Выйдите через дверь, точнее, через то, что от нее осталось… Кстати, не стоило ее выламывать, достаточно было постучать, – усмехнулся граф, бывший явно не сторонником применения грубой физической силы. – Пройдете по коридору налево, увидите коврик-телепортер. Вы, Анри, уже таким наверняка пользовались. Комбинация «О182» отключает ловушку, затем введите «Р347» – и тут же перенесетесь на место. Советую поторопиться! Я был краток как мог, но все же времени на беседу изрядно потрачено…

Отвесив на прощание морронам учтивый поклон, Его Сиятельство неспешно опустился в кресло, а затем едва заметно надавил правой рукой на потайной рычаг в подлокотнике и тут же бесследно пропал, растворился в воздухе, как дым.

– Ты ему веришь? – спросил Дарк, весьма пораженный столь эффектным исчезновением.

– Да, – как ни странно, сразу и без раздумий ответил Анри. – Те, кого он величает «оппонентами», для него куда большие враги, чем мы. Не удивлюсь, если именно он через пару-тройку лет предстанет перед Советом Легиона в качестве посланника мира и будет убеждать наших мыслителей заключить с кланом Мартел союз.

– Такое возможно? – искренне удивился Дарк, но не получил ответа.

– Надо спешить! – произнес Фламмер и тут же пустился бегом в сторону пустого дверного проема.

* * *

Люди – далеко не самые умные на свете создания, но когда они объединяются в общность, именуемую «народ», то способны порождать настоящие перлы мудрости, например, такие как: «Дома и стены помогают!», «На чужой каравай рот не разевай!», «Чужим топором лес валить – лишь руку портить!». Верность этих истин никто никогда не взялся бы оспорить, тем более Аламез, не раз убеждавшийся в их правоте, а в последнее время почти что на каждом шагу. Стены цитадели помогали вампирам, то и дело преподнося проникшим в них морронам неприятные сюрпризы, ну а чужое добро (прежде всего чужие телепорты) как будто пыталось в меру своих скромных сил извести хозяйских врагов, но вот только это у них плоховатенько получалось.

Быстро добравшись до указанного Норвесом места, собратья и соратники легко отключили вампирскую ловушку и, введя нужную комбинацию из одной буквы и цифр, один за другим ступили на мерно мерцавший коврик-телепортер. Первым переместился Анри, естественно, не забыв перед отправлением обнажить мечи и повторить Дарку свою просьбу-предостережение в измененной иносказательной форме: «Поперед меня в пекло не лезь!» Аламез и не думал геройствовать, но не знал, что их ждет впереди, и поэтому, перед тем как пуститься в полет следом за другом, приготовил оружие. Он привязал нитью перекрестье меча к ножнам, дабы оружие случайно не вывалилось при возможной тряске и кувырках, а затем, выбросив сослужившую добрую службу, но теперь уже бесполезную котомку, вооружился двумя последними дротиками. Лишь после этого, с запозданием в пару секунд, моррон сделал решающий шаг.

Уже в следующий миг Дарк понял и ощутил разницу между перемещениями через телепорт и ковриком-телепортером. Они были не только совершенно разными по времени и ощущениям, но и пакостили морронам каждый на свой лад. Никакого полета в багровом тумане не было. Путешествие свершилось мгновенно, но вот только закончиться никак не могло. По какой-то странной, необъяснимой причине Фламмер завис над самым ковриком приемного устройства и никак не мог на него опуститься. Следовавший же за ним Аламез парил в воздухе в паре метров позади товарища и на целый метр выше, дожидаясь очереди на приземление. Немного успокаивали Дарка два маленьких положительных момента в их, в общем-то, незавидной ситуации. Во-первых, нахождение вне пространства, а возможно, и времени протекало абсолютно безболезненно. Кожу моррона не жгло, не щипало, а слезы вместе с иными жидкостями не пытались покинуть болтавшийся в воздухе организм. Во-вторых, никто из врагов, которых рядом находилось немало, не замечал паривших над ковриком морронов, в то время как сами они прекрасно видели все, что происходило в огромной темнице, и могли не только сосчитать занятых работой врагов, но даже разглядеть их лица.

Место, в которое они, с одной стороны, уже попали, а с другой – никак не могли обрести в нем плоть и кровь, то бишь материальную оболочку, сложно было назвать тюрьмой. Здесь вовсе не было ни узких, извилистых коридоров, ни пыточных, ни камер, да и узники не гремели кандалами и не пугали чужаков своим изможденным, грязным и заросшим видом. Этот просторный зал, заставленный какими-то ящиками да большими продолговатыми цилиндрами из блестящего материала, весьма напоминавшего вороненую сталь, походил, с одной стороны, на корабельную пристань в ходе погрузки товаров на борт, а с другой – исследовательскую лабораторию во время подготовки к ответственному эксперименту. Дюжина вампиров-ученых корпела над сложным, занимавшим добрую треть помещения оборудованием, то ли пытаясь его разобрать, то ли починить, то ли приготовить к запуску. Еще столько же грузчиков, а точнее, обычных солдат, только без доспехов и вынужденных заниматься неблагодарной и очень утомительной физической работой, подносили к кругам двух телепортов деревянные ящики да зачем-то подкатывали, а затем и закатывали на их горизонтальные платформы цилиндры. Еще с полдюжины лиц слонялись по залу без дела туда-сюда и занимались лишь тем, что корчили важные рожи да соревновались между собой в том, кто искусней подгоняет работающих. Одни измывались над солдатами, принуждая их шевелиться быстрее, другие упражнялись над ученой обслугой, хоть вряд ли понимали, что означают мерцавшие на оборудовании индикаторы. Одним словом, здесь, как и в мире людей, было несложно понять, где обычные вампиры, а где и «белая кость», то есть «ястребиные когти».