У меня перед глазами появилась зелёная полоска индикатора, и голос в голове пропел на странном ломаном аграфском языке с сильнейшим акцентом и хрипяще-щёлкающими интонациями: «Доступ разрешён».

В это мгновение верхний клапан рюкзака немного отошёл от основания, и под ним обнаружилась защёлка, открывающая его.

«И что у нас там?» – С огромным интересом и любопытством я заглянул внутрь.

Сначала я ничего не увидел, только какие-то мелкие крошки на дне. И, только внимательно к ним приглядевшись, я понял, что это не совсем мусор. Соринками при достаточно сильном укрупнении, которое произвела нейросеть, оказались какие-то приборы, контейнеры, миниатюрная лаборатория, несколько чемоданов, вероятно с одеждой. Также в сумке-рюкзаке профессора наличествовали целые ящики с непонятными инфокристаллами и ещё много чего интересного. Арсенал профессора был даже богаче, чем у полковника. Кроме нескольких типов бластеров пистолетной и ружейной формы, было и старинное нарезное и гладкоствольное оружие, лазерные пистолеты, несколько тяжёлых плазменных и пулевых пулемётов, один стационарный боевой автоматический комплекс подавления огня – его я узнал сразу, несколько малых боевых дронов.

Увиденное поразило меня. Я, конечно, надеялся на что-то необычное, но настолько… Недоумённо взвесив в руке рюкзак, я убедился, что то, что в нём, предположительно, лежит, как-то не соответствует его весу. Я вспомнил, что читал в нашей фэнтези о чём-то подобном, называлось это «сумкой путешественника». Она в разы увеличивала внутренний объём и уменьшала вес переносимых вещей. Но то, что я увидел здесь, было нечто невероятное. Я примерно уже подсчитал вес находившегося там, и он превышал несколько тонн, но, держа сумку, я совершенно не ощущал хоть какой-то тяжести.

«Замечательный подарок сам по себе, но как им пользоваться и как помещать туда вещи? – задался я вопросом. – Хотя сканирование находящегося там барахла при открытом рюкзаке, думаю, вполне возможно выполнить любым из наличных у меня в доступе способов, а лучше всеми известными мне, не нужно пренебрегать даже такими мелочами».

«Использование артефакта основывается на желании оператора достать наличный в нём предмет или поместить туда какой-либо объект. Теоретически размеры не имеют значения, при приближении к границе перехода происходит преобразование объекта до заданного по умолчанию размера. Вся сложность и ограничение процесса заключаются в том, что как и на перенос объекта туда, так и на вызов его обратно из места хранения требуется ментоэнергия. Величина потребления энергии на процедуру переноса и преобразования не известна. С вероятностью 60 % она не должна сильно превысить двести тысяч энеронов при своём максимальном потреблении. Такова была ёмкость накопителя, найденного у предыдущего хозяина рюкзака».

«Ты хочешь сказать, что я туда могу поместить даже корабль?» Слово «удивлён» ко мне сейчас очень мало подходило.

«Да, если у оператора хватит энергии на осуществление этого переноса».

«Давай замерим по уже имеющимся там предметам, заодно и узнаем, что мы такое получили в наследство?»

«Рекомендую провести предварительное сканирование и обратить внимание на то, что там могут быть опасные предметы, настроенные только на предыдущего владельца. Их нужно будет обезвредить заранее».

«Хорошо, приступаем к сканированию. Я сам уже пробовал. Для меня не составит проблемы провести сканирование предметов внутри артефакта. Сеть, ты сможешь провести процедуру аналогичную той, что выполнила в инженерном комплексе?»

«Да. Мощности сканирующего луча хватает, чтобы охватить всё пространство внутри артефакта».

«Ну, тогда приступили, в ходе проведения процедуры генерируем список найденного и обследованного содержимого рюкзака».

Через час с полным сканированием содержимого сумки, вернее, сундука с сокровищами было закончено. Перечень полученного был обширен, но начну по порядку, с наименее интересного и значимого.

Чемоданы, шесть штук, как я и предполагал, оказались заполнены одеждой.

Также я стал счастливым обладателем целого арсенала, не верится, что именно профессор был его хозяином. Как-то не вязался его образ у меня в голове с фанатизмом убеждённого милитариста. Зато сейчас мой боекомплект составляли: бластеры армейские стандартные, разнокалиберные ружья, лазерные пистолеты, двенадцать пулемётов, списанное и вышедшее из употребления в связи с моральным устареванием оружие общим количеством восемьсот двенадцать стволов. Ящики с запасными боеприпасами, укомплектованными обоймами, питающими элементами, зарядными устройствами – триста штук по пятьдесят килограммов каждый. Восемь малых боевых дронов «Унисол-7» и один боевой стационарный оборонительно-защитный комплекс подавления огня «Велес», имеющий возможность работать как под управлением оператора, так и в автономном автоматическом режиме ведения тактического боя.

«С таким арсеналом можно спокойно заниматься абордажем и пиратством или в наёмники податься, уже и корабельный арсенал готов, осталось только команду набрать», – подумал я. Но пока ни одна из идей меня особо не прельстила, пиратствовать на караванных линиях я не хотел, да и не по мне это было, а наёмничать у меня также не возникало желания.

Далее мне досталось пять ящиков по сорок штук достаточно простых и стандартных, но от этого не менее эффективных имплантатов армейского образца на увеличение силы (+ 20 %), выносливости (+ 15 %), ловкости (+ 10 %), координации (+ 10 %) и точности стрельбы (+ 30 %). Суммарно они составляли индивидуальную боевую систему «Тяжпех» («Тяжёлый пехотинец»), которая в полном комплекте добавляла ещё 5 % к своей производительности.

К ним в дополнение шёл один контейнер с сорока пятью установочными комплектами нейросетей «Боец-1МК», которые являлись немного доработанным стандартным армейским пехотным вариантом, теперь дающим +14 % к интеллектуальному индексу (вместо 12 % у оригинала). Но главным их достоинством было увеличение скорости и реакции на 35 % (у оригинала 30 %), которое проявлялось в полном объёме только после окончательного завершения цикла адаптации нейросети.

«Бойцов своей будущей маленькой армии, если она мне понадобится, я могу укомплектовать уже достаточно неплохо», – оценил я масштабы подсчитанного имущества.

После этого пошло уже более интересное.

Три больших контейнера приблизительно на пятьсот кубометров каждый оказались неактивными, разобранными, автономными перерабатывающими комплексами «Шахт-100» для выработки драгоценных пород концентрата стандартной смеси металлов (КССМ), загрузка которого осуществлялась лишь малыми объёмами, и поэтому годились они только в частное производство.

Куча приборов, казалось бы никак не связанных между собой, на самом деле были составными элементами полевого универсального лабораторно-исследовательского комплекса «Эксперт-5», который мог самостоятельно проводить все типы работ, начиная от взятия проб и заканчивая генерацией гипотез и выдачей результатов.

Некоторые контейнеры из найденных были заполнены инфокристаллами, содержащими разнородные базы знаний неизвестного наполнения. Общее их количество превысило пятьсот штук. У меня прямо руки зачесались просмотреть их содержимое. Ведь к этому информационному богатству было найдено пять армейских компактных считывателей инфокристаллов повышенной надёжности, оформленных в виде браслетов своим контактом, подключающимся к разъёму нейросети на руке. Они позволяли выполнять загрузку данных непосредственно с кристалла прямо на нейросеть, через разъём или работать с данными из баз, размещённых в кристалле, напрямую с подключённого прибора, правда, в этом случае скорость обработки данных падала в десятки раз.