Западный фронт по-прежнему приковывал к себе основные силы немецко-фашистских войск, а основную нагрузку в руководстве фронтом нес маршал Б. Шапошников, посланный туда Сталиным еще 22 июня. Генерал Д. Павлов был потерянным для армии человеком, и к его мнению уже никто не прислушивался. 29 июня нарком обороны маршал С. Тимошенко командующим Западным фронтом назначил генерал-лейтенанта А Еременко, но повальная дезорганизация управления войсками и последовавшее вслед за этим падение порядка и дисциплины в войсках были столь пагубны, что восстановить ее мог только человек с именем и хорошо известный в войсках. Солдаты и офицеры были готовы сражаться и умирать; они лишь ждали сильного человека, способного объединить распавшиеся на отдельные части силы фронта и организовать надежное управление ими. Маршал С. Тимошенко трагедию первых дней войны воспринял как личную и как человек высокого долга он стал проситься у Сталина на фронт, где решалась судьба войны.

Война шла совсем не так, как к ней готовились, и нарком видел в этом и свою вину. В первый же день война высветила ряд крупных проблем и вопросов, которые были плохо проработаны в наркомате обороны при подготовке к войне. Ведь все хорошо знали, что гитлеровская армия победы в войнах против Польши, Франции, а потом и над Югославией и Грецией добивалась за счет массированного применения танковых сил и авиации на избранных направлениях. Знали, но подготовка к этому новому виду боевых действий велась неосмотрительно плохо. Тон должен был задавать нарком обороны маршал Тимошенко, но в нем недоставало широты стратегического кругозора. Маршал лишь обозревал поле применения новых форм военного искусства, показанных вермахтом, но адекватного ответа им не было найдено.

Выстроенная Наркоматом обороны группировка советских войск перед нападением фашистской Германии была ошибочной; главные силы двенадцати приграничных армий были равномерно распределены от Балтийского до Черного морей, протяженностью 2000 км, по кордонному принципу, и нигде в глубине не было сосредоточено достаточно сильного стратегического резерва на случай глубокого прорыва противника. Стратегические резервы были разбросаны по всей европейской части Советского Союза, и их пришлось наспех собирать перед Смоленским сражением. Ошибки, допущенные в первоначальной расстановке сил, Ставке удалось устранить только под Москвой.

Еще более неверным было решение Тимошенко в течение 22–24 июня проводить контрнаступательные операции войсками западных фронтов с целью «разгрома вклинившихся группировок немецко-фашистских захватчиков»[446]. Контрудары осуществлялись в условиях полного превосходства гитлеровских войск на земле и в воздухе, и наши войска уже испытывали опасность охвата флангов и окружения. В ходе проведения этих контрударов разгрому подверглись механизированные корпуса, составлявшие основу бронетанковых сил Красной Армии, медленное возрождение которых началось весной 1942 года.

Большая часть танков, имевшихся в их составе, была уничтожена или брошена при отступлении и государство на тот период не имело возможности восполнить такие потери боевой техники. Ведь многие заводы, выпускавшие танки, эвакуировались в это время на восток. Поэтому, решением Ставки ВГК 15 июля 1941 года началось упразднение механизированных корпусов, продолжавшееся до середины сентября. С расформированием корпусов их танковые дивизии передавались в подчинение командующим армиями, а мотострелковые дивизии реорганизовывались в стрелковые. В это же время из механизированных корпусов, находившихся во внутренних округах, было создано 10 танковых дивизий. Началось и создание танковых бригад на новой штатной основе, опробованной войной, и уже в битве под Москвой они показали свою высокую боевую эффективность. Ставка позаботилась и о сохранении опытных танкистов, отозвав их в начале осени со всех фронтов для формирования новых соединений.

Очень большие потери понесли и военно-воздушные силы Красной Армии. По данным организационно-мобилизационного отдела штаба ВВС Красная Армия за 9 дней июня и за июль 1941 года потеряла 10 151 самолет, что составило от общего парка самолетов 31,8 %[447]. Титаническим трудом советского народа государство сумело восполнить эти потери только к весне 1943 года.

После крупного и неприятного разговора с военным руководством на станции метро Кировская, Сталин все больше и глубже вникал в дела армии, так как положение дел на фронтах становилось угрожающим, и нужно было находить новые решения, чтобы спасти войска от разгрома и стабилизировать положение. Маршал С. Тимошенко не мог не видеть, что Сталин глубже и лучше оценивал обстановку и рядом с ним достаточно было генералов и офицеров, способных быть ему советниками и помощниками в военном деле, в то время как на фронтах испытывалась острая нехватка опытных командных кадров. За плечами у маршала был опыт руководства фронтом во время Советско-финской войны, и Сталин поощрительно отнесся к его просьбе. Назначение маршала командующим Западным фронтом отвечало настроению войск, и оно было воспринято с воодушевлением как командным, так и рядовым составом фронта.

2 июля маршал С. Тимошенко возглавил Западный фронт, и на первом же заседании Военного Совета фронта он потребовал арестовать Павлова, его начальника штаба генерала Климовских, и нескольких генералов фронта, которых он считал ответственными за катастрофу с войсками фронта в первые дни войны, и немедленно предать их суду. Состоявшийся в середине июля суд нашел в действиях Павлова и ряда подчиненных ему генералов измену присяге и пособничество врагу в деле разрушения боевой мощи округа. Но для Сталина, уже успевшего в роли председателя Государственного Комитета Обороны вникнуть и понять размах и жестокость пришедшей к нам войны, и смотревшего далеко наперед, наказание еще одного или двух и даже трех предателей ничего не меняло и не служило делу укрепления дисциплины среди высшего командного состава. И он распорядился изменить формулировку приговора Павлову и его приспешникам, потребовав, чтобы они были осуждены за то, что «проявили трусость, бездействие власти, нераспорядительность, допустили развал управления войсками, сдачу оружия противнику без боя и самовольное оставление позиций Красной Армии…»[448]На этом примере он хотел дать урок всему командному составу Красной Армии, что не все их ошибки могут быть прощены и что каждому военному начальнику надо научиться отвечать за действия своих войск

22 июля 1941 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Павлова и ряд генералов Западного фронта к смертной казни с конфискацией имущества и лишением их воинского звания В тот же день они были расстреляны и похоронены на подмосковном полигоне НКВД. Это был урок, крепко усвоенный высшим, средним и младшим командным составом армии и флота, способствовавший повышению их ответственности за положение дел на своем участке и за жизнь десятков и сотен тысяч бойцов, находившихся в их подчинении.