Дети

Через несколько месяцев после свадьбы, в 1991 году, у Пауэлл родился сын, которого две недели называли «малыш Джобс», поскольку выбор имени оказался лишь немногим проще выбора стиральной машинки. В конце концов его назвали Рид Пол Джобс. Полом звали отца Джобса, а имя Рид (как настаивают и Джобс, и Пауэлл) выбрали за хорошее звучание, а вовсе не в честь университета, где учился Джобс.

Рид во многом был похож на отца — проницательный и умный, с выразительным взглядом и гипнотическим шармом. Но отличался от отца приятными манерами и скромностью. В нем проявилась тяга к творчеству: в детстве он любил переодеваться в разные костюмы и исполнять соответствующие роли, отлично учился, интересовался естественными науками. Он научился копировать пристальный взгляд отца, однако не скрывал присущей ему нежности, и, кажется, в нем не было ни капли жестокости.

Эрин Сиена Джобс родилась в 1995 году. Она оказалась чуть спокойней брата и порой переживала от нехватки отцовского внимания. Она унаследовала от отца интерес к дизайну и архитектуре и научилась держать эмоциональную дистанцию, чтобы не страдать от его отчужденности.

Младшая дочь, Ив, родившаяся в 1998 году, — волевая, веселая и заводная. Она не из пугливых и не требовала к себе внимания, но всегда умела общаться с отцом, договариваться с ним (порой одерживая верх) и даже подшучивать над ним. Отец говорил, что именно она возглавит когда-нибудь Apple, если, конечно, не станет президентом США.

У Джобса сложились очень тесные отношения с сыном, но от дочерей он обычно отстранялся. Как и в отношениях с другими людьми, он порой уделял им внимание, но так же часто вообще не замечал их, если его занимали другие вещи. «Он концентрируется на работе, и тогда для девочек его просто не существует», — говорит Пауэлл. Как-то он с восхищением сказал жене, что их дети выросли отличными людьми, «учитывая, что мы не всегда уделяли им достаточно времени». Эти слова удивили и немного обидели Пауэлл, потому что, когда Риду исполнилось два года, она отказалась от карьеры, решив посвятить себя детям.

В 1995 году глава Oracle Ларри Эллисон устроил торжественный прием в честь сорокалетия Джобса, созвав множество знаменитостей из мира высоких технологий. Он стал близким другом Джобса и часто приглашал всю семью погостить на одной из своих роскошных яхт. Рид называл его «нашим богатым другом», что забавным образом свидетельствовало о том, насколько его собственный отец был сдержан в демонстрации богатства. Из своего увлечения буддизмом Джобс вынес убеждение в том, что материальное часто вовсе не обогащает жизнь, а даже мешает ей. «У всех знакомых мне глав компаний есть служба охраны, — говорил он. — Даже в их домах. Это идиотский стиль жизни. Мы решили, что не хотим так растить наших детей».

Джеффри Катценберг

«Довольно занятно совершать невозможное», — сказал как-то Уолт Дисней. Такая позиция находила отклик у Джобса. Он восхищался страстью Диснея к деталям и оформлению и считал, что Pixar и студия, основанная Диснеем, очень подходят друг к другу.

Компания Уолта Диснея имела лицензию на Computer Animation Production System, производимую Pixar, и потому являлась главным покупателем компьютеров Pixar. Однажды Джефф Катценберг, начальник отдела фильмов в Disney, пригласил Джобса в студию в Бербанке, чтобы тот посмотрел на их технологии в действии. Сотрудники компании устроили для Джобса экскурсию, а он повернулся к Катценбергу и спросил: «Disney довольна Pixar?» Катценберг восторженно ответил, что да. Тогда Джобс спросил: «А как ты думаешь, мы в Pixar довольны Disney?» Катценберг предположил, что да. «Нет, — ответил Джобс, — мы не довольны. Мы хотим сделать фильм с вами вместе. Вот тогда мы будем счастливы».

Катценберг не возражал. Он восхищался короткими мультфильмами Джона Лассетера и безуспешно пытался переманить его обратно в Disney. Итак, он пригласил к себе команду Pixar, чтобы обсудить сотрудничество. Кэтмалл, Джобс и Лассетер уселись за стол переговоров, и Катценберг начал без обиняков. «Джон, раз ты не хочешь переходить ко мне на работу, — сказал он, глядя на Лассетера, — я устрою это иначе».

Если у Disney и Pixar были некоторые общие черты, то же самое можно сказать про Джобса и Катценберга. Они оба умели быть очаровательными, если им это было нужно, или агрессивными (а то и хуже), если того требовали их интересы или настроение. Как-то, еще окончательно не уволившись из Pixar, Элви Рэй Смит присутствовал на совещании. «Сходство между Катценбергом и Джобсом бросалось в глаза, — вспоминал он. — Оба тираны и удивительно одаренные болтуны». Катценберг прекрасно это понимал. «Все считают меня тираном, — поведал он команде Pixar. — Я и есть тиран. Но обычно я прав». Легко представить себе подобное высказывание и в устах Джобса.

Как и следовало ожидать от двух людей, столь схожих по темпераменту, переговоры между Катценбергом и Джобсом растянулись на месяцы. Катценберг настаивал, чтобы Pixar передала Disney права на запатентованную технологию создания трехмерной анимации. Джобс отказался и победил в данном вопросе. Он предъявил встречные требования: совместное владение правами на фильм и персонажи и совместный контроль над видеозаписями и продолжениями фильма. «Если вы на этом серьезно настаиваете, — сказал Катценберг, — мы заканчиваем разговор и прощаемся». Джобс не захотел прощаться и уступил.

Лассетер зачарованно наблюдал, как два непреклонных директора обменивались выпадами и парировали удары. «Даже простому зрителю споры Стива и Джеффри внушали благоговейный ужас, — вспоминал он. — Это походило на фехтовальный поединок. Они оба были мастерами». Разница состояла лишь в том, что Катценберг был вооружен острой саблей, а Джобс — тупой рапирой. Стоя на грани банкротства, Pixar нуждалась в этой сделке гораздо больше, чем Disney. Вдобавок Disney могла финансировать все предприятие, а Pixar — нет. В результате в мае 1991 года было заключено соглашение, по условиям которого Disney становилась единственным владельцем фильма и его персонажей, выплачивала Pixar около 12,5 % от продажи билетов, контролировала творческий процесс, могла зарубить проект на любой стадии за небольшую неустойку и была вправе (но не обязана) сделать два следующих фильма Pixar, а также создать продолжение нынешнего фильма как с Pixar, так и без нее.

Лассетер предложил сюжет под названием «История игрушек». В основе лежала идея — близкая и ему, и Джобсу — о том, что у каждого продукта есть смысл, цель, ради которой он создан. И если бы предмет мог чувствовать, то мечтал бы выполнять свое предназначение. Смысл стакана, к примеру, в том, чтобы содержать воду, и, будь у стакана душа, он бы радовался, когда он полный, и огорчался, когда пустой. Смысл монитора — взаимодействовать с человеком. Смысл одноколесного велосипеда — чтобы на нем ездили в цирке. А назначение игрушек — чтобы с ними играли дети, и самый страшный их кошмар — что их выбросят или заменят новыми. Пусть это будет в жанре так называемого «приятельского фильма», то есть фильма о мужской дружбе, где столкновение старой любимой игрушки с блестящей новенькой обернется жизненной драмой, тем более что игрушки будут действовать сами по себе, без ребенка. Оригинальный сценарий начинался словами: «Каждый с детства помнит, как это больно — потерять любимую игрушку. Наша история рассказана с точки зрения игрушки, которая теряет и стремится снова завоевать единственное, что для нее важно, — любовь и внимание своего маленького хозяина. Это и есть смысл жизни всех игрушек, эмоциональная основа их существования».