– А ракета? Хотите сказать, что она пронесла ее через ваши хабы?

– Нет, – ответил Юрий. – Мы в межзвездных хабах проводим глубокое сканирование. От звезды к звезде оружие пронести невозможно.

– Тем более что в том и не было надобности, – подхватила Джессика. – С адским снарядом нам больше повезло. Его отпечатали на фабрикаторе в столице Алтеи, Ярре. Некий Корри Чу в ап-такси провез его через бронкалский грузовой хаб за четыре минуты до того, как Юрий все перекрыл. Ап-такси было зарегистрировано как общественный транспорт, но регистрация служила для отвода глаз: машина принадлежала Чу. Он не в первый раз перевозил на ней незаконные изделия.

– Хорошая работа – его выследить, – заметил Алик.

– Мы при том взрыве потеряли семерых членов тактической группы, – угрожающе ровным голосом произнес Юрий. – И еще бог весть что сотворили люди Батиста с беднягой Люциусом. Энсли после этого предоставил нам все необходимые средства.

– С ракетой было несложно, – объяснила Джессика. – Корри Чу с его ап-такси мы нашли уже через десять часов: на парковке, до которой от порта и двух километров не набралось. Меланома перерезала ему глотку.

– Да, не любит она оставлять неподобранные концы, – заметил Алик.

– Экспертиза разобрала квартиру Чу на молекулы. Мы переправили все помещение целиком в нашу криминологическую лабораторию. Специалисты по бухгалтерии проследили и его выплаты, но они все шли через фирмы-однодневки на независимых астероидах, на которых большей частью и живых людей-то не было – одни Ген 6 и Ген 7 Тьюринги для освоения территорий.

– И вы так и не узнали, кто ему платил?

– Нет.

– Но считаете, что оликсы?

– Не напрямую, но все началось с их деятельности, с их представлений о том, что для нас норма, – сказал Юрий. – Я говорил вам, что их образ действий чреват последствиями. Батист Девруа, как нам известно, пустился в бега, едва мы с Джессикой показались у дома Горацио. То есть за домом явно велось наблюдение. А Хаи‑3, встречая меня в женевском представительстве, уже знал, кого я ищу. Для какой бы цели ни похищались люди, оликсы по меньшей мере обладали сведениями об этом.

– И все же зачем? – спросила Кандара. – Какой мотив?

– Рабочая версия у нас: нелегальные медицинские исследования, – ответил Юрий. – Двадцать один процент медицинских расходов в системе Сол составляют траты на процедуры с К-клетками для замены органов. Это серьезные деньги, поскольку мы, скажем прямо, – нация ипохондриков.

– Однако исследования и разработка новых применений К-клеток – не быстрое дело, – пояснил я. – Регулирующие органы человечества предъявляют строгие требования и протоколы. Простое и легкое использование К-клеток вроде выращивания нового сердца первым получило допуск и до сих пор составляет основной объем продаж. Но более сложные органы и железы требуют времени. Человеческим ученым, сотрудничающим с оликсами, приходится действовать осторожно, а инвестируют в эти исследования люди. Мы предполагаем, что они нацелились ускорить процесс. И если бы предложили подпольные сделки, оликсы и от таких бы не отказались. Что ни говори, люди есть люди.

– Дерьмо. – Кандара, судя по ее лицу, была шокирована. – Вы имеете в виду, что они ставили опыты на живых людях?

– Не сами оликсы, – поправил я. – Организовать тайные лаборатории для ускорения работ могли компании, работающие с К-клетками. От продажи К-клеток они получают лишь малый процент, но все относительно. А новое применение К-клеток, выйдя на рынок, принесло бы новые законные доходы. К чему и стремятся оликсы. Они по необходимости законопослушны. Как заметил Юрий, деньги там задействованы фантастические. Энергия для подзарядки межзвездного ковчега недешево обходится.

– И они продолжают этим заниматься? – спросила Кандара. – Люди по-прежнему пропадают?

Смешок Юрия больше походил на стон отчаяния.

– Люди пропадали всегда. Большая часть случаев внушает подозрения. Продолжаются ли такие незаконные опыты, нам попросту неизвестно. – Он пожал плечами. – За последние тридцать семь лет на рынок выпустили несколько хороших К-клеточных трансплантатов: селезенка, лимфатические узлы, слизистые брюшины, не говоря уже о косметике.

– Властям Универсалии наверняка известно о похищениях, – сказало Элдлунд. – Сколько народа ежегодно исчезает при подозрительных обстоятельствах?

– По всем пятнадцати солнечным системам и тысячам космических поселений? Кто может знать? – ответил Юрий. – Только на Земле таких насчитывается десятки миллионов в год. Большей частью наши службы относят их к обычным случаям пропажи: люди впадают в депрессию, хотят порвать с партнером, с родными, или это мелкие преступники, или люди, увязшие в долгах, или мальчики и девочки, которых обработали и вовлекли в систему услуг определенного рода. Кое-кто потом обнаруживается, но многих так и не находят. И попросту невозможно сказать, кто из них был похищен ублюдками вроде Батиста.

– Так много? – изумилось Элдлунд. – Не может быть!

– Но так и есть, – подтвердил я. – И всегда было. С двадцать первого века процент немного упал, потому что наша экономика наладилась и снизила уровень недовольства в обществе. Но все равно цифры ошеломляют. Хуже того, с такими количествами не справляются даже наши сети и Ген 7 Тьюринги. Люди вечно ворчат, что мы живем в полицейском государстве, что авторитарные правительства следят за каждым их шагом. А на самом деле властям – по крайней мере, в Универсалии – нет дела до отдельного человека.

– Пока он не перестанет платить налоги, – буркнул Каллум.

– Туше, – признал я.

– Утопийское правительство больше заботится о благополучии граждан, – заявила Джессика. – Это основа нашей конституции.

– Похвально, – усмехнулась Кандара. – Но и у вас случаются пропажи.

– Крошечный процент.

– Мы здесь для экспертизы чужого корабля, – напомнил я, – а не для политических склок.

Алик фыркнул.

– Итак, те, для кого Батист похищал людей, наняли Меланому уничтожить улики? – спросил он.

– Мы пришли к тому же выводу, – кивнула Джессика. – Какая-нибудь медицинская исследовательская компания с деньгами, нулевой этикой и подпольными связями.

На дальнем конце салона Элдлунд отставило свою чашку.

– А эта убийца, наемница или кто там она есть, – Меланома? Вы ее нашли? Или еще ищете?

– Мы всегда ее ищем, – сказал Юрий. – Как и все прочие.

– Крутая сука, – проворчал Алик. – Ее даже Бюро не может найти.

– Так вам она известна? – проницательно заметил Каллум.

– Она мелькала в одном из моих дел.

– Вы ее поймали?

Я отметил, с каким скрипом неподвижные мускулы Алика складываются в недовольную гримасу.

– Нет. Но то дело было не из обычных.