– Они в маршевых колоннах, Уран-1, в маршевых колоннах… Уперлись в минные поля! – оповестил Громова захлебывающийся от возбуждения голос Алтуфьева.

– Первая, вторая группы – атака. Третья группа – охват! – четко отдавал приказы Громов. – Связь с «Кобальтом»… Запрашивайте авиацию и ракетный удар.

Первым под удар угодил 3/8 батальон[145]«Warhorse». Прежде чем «Абрамсы» успели развернуться фронтом к атакующим «Барсам», управляемые ракеты «Инвар» собрали богатую жатву.

Полковник Алтуфьев со злобной радостью наблюдал, как одна из ракет угодила в так называемую «вышибную» панель на крыше американского танка, и на месте шестидесятитонной боевой машины расцвел огненный цветок. Красивый и страшный одновременно. Детонировавший боекомплект вместе с тонной высокооктанового топлива разорвал танк в стальные клочья.

– Вот так, гады! Это вам не Ирак! – заорал Алтуфьев.

Один за другим «Абрамсы» исчезали во вспышках оранжевого пламени. Те, кто уцелел, прикрывшись дымовой завесой от губительного прицельного огня «Барсов», стали медленно отползать обратно, на запад, пытаясь отстреливаться от наседающих русских.

Когда Гэйбл Фокс пришел в себя, от батальона «Warhorse» осталось меньше половины наличных сил. В современном бою все решают секунды, этих секунд у «боевых коней» не было. Но своей гибелью они дали основным силам, как бригадной группы, так и всей дивизии, развернуться для отражения флангового удара.

Помимо первой и второй боевых тактических групп Алтуфьева и Слоенова, уже брошенных в бой, в распоряжении Громова была еще и третья, подполковника Федора Давыденко, мрачного, неразговорчивого кубанского хохла. Она выполняла сейчас обходной маневр, заходя в тыл сражающимся американцам.

Да, по большому счету особых шансов на достойный выход из сложившейся критической ситуации у «Grey Wolf», как и у всей первой кавалерийской дивизии, не было. За исключением быстрого отхода, о котором генерал Аллен слышать не хотел.

Не имея связи ни со штабом корпуса, ни с EUCOM, при полном отсутствии воздушной поддержки, Даниэль продолжал выполнять приказ, потерявший актуальность после первого ядерного взрыва в стратосфере. Дивизионная авиабригада «Warrior» из-за полного выхода из строя большинства двигателей и систем вооружения была прикована к земле и ждала прибытия ремонтников и электронщиков.

Вместо ремонтников и запчастей дождалась целого полка фронтовых бомбардировщиков Су-34 и Су-24 М2. Летя в условиях «почти чистого неба», не опасаясь ударов ЗРК и атак «Рэпторов», русские пилоты не стали торопиться, сделав над аэродромом во Вроцлаве еще несколько заходов и поливая уцелевшие «Апачи», «Кайовы», «Блэк Хоуки» из пушек ГШ-301 уже после того, как истратили управляемые ракеты и корректируемые бомбы.

Танк М1 А2 SEP «Абрамс» был прекрасно приспособлен для двух вещей. Во-первых, для подвижной обороны, когда лезущий на рожон противник расстреливался с дальнего расстояния и затем добивался последующей контратакой, исходя из реалий древней советской военной доктрины.

И во-вторых, для фронтального удара по неподвижному противнику. Как было в случае с армией Саддама Хусейна. Никто не думал, что противник будет навязывать американцам маневренный танковый бой небольших подразделений, имея при этом высокоточное управляемое вооружение. Здесь играло главную роль более мощное и более рациональное бронирование русских Т-80УМ. При равной подготовке экипажей преимущество было на стороне атакующих, и роты «Абрамсов» сразу же стали нести тяжелые потери.

Чрезвычайно опасный и рискованный план «Сирена-2», задуманный задолго до того, как в воздухе Европы запахло пороховой гарью, стал приносить успех. Временно парализованный электромагнитным импульсом противник здорово напоминал огромного тираннозавра, у которого выбили глаза. Реветь ревет, пастью хлопает, но поймать никого не может, особенно тех зубастых тварей, что вцепились ему в шею и бока.

Смятая ударом бригадная группа Гэйбла Фокса стала откатываться назад, в направлении на Равич, откуда атаковала русских буквально несколько часов назад.

Следом за отступающими, волнами, словно от броска камня в заросший пруд, расходилась паника. Связи нет, авиации нет, взаимодействия нет. Нет ничего из того, к чему привыкли солдаты, ведущие по всему миру победоносные войны в начале XXI века.

Самая хорошо вооруженная и обученная армия, столкнувшись с полной потерей управления, рано или поздно превращается в толпу. Вот и сейчас на узких полях под Олесно, Калишем, Острув-Великопольски происходил стремительный распад некогда грозного военного механизма, известного как третий армейский корпус армии США. Часть шестеренок еще исправно крутилась, но винтики и крепежные болты уже посыпались…

Стараясь выиграть каждую минуту у ошарашенного, ослепленного противника, командиры танковых бригад, рвущиеся в тыл противника, частенько пренебрегали обходными маневрами и огневой поддержкой, сходясь с американцами в лоб. При равном количестве тяжелой бронетехники это порождало яростные танковые схватки по всей линии противостояния.

– Какие потери? – Громов, выпрыгнув из КШМ, подошел к Слепневу, спокойно курившему на фоне сгоревшего «Абрамса» со свернутой набок квадратной башней.

– Сто четыре человека. Тридцать девять убито, остальные ранены.

– Характер ранений?

– Тяжелый. Много ожогов, осколочных тоже хватает.

– А техника?

– Потеряно шестнадцать «восьмидесятых», двенадцать «бэшек», три «ноны».

Громов покачал головой: много, как много… А солнце еще даже не зашло.

– Техника восстановлению подлежит?

– Процентов сорок – вполне. Остальное – только на свалку.

– Гадство! Откуда такие потери?

– Не с пацанами воюем… Первая кавалерийская дивизия – это, пожалуй, лучшее, что у них есть в сухопутных войсках. Тем более американцам досталось гораздо сильнее. Думаю, счет четыре – один в нашу пользу.

Под покровом быстро сгущающихся сумерек генералу Аллену удалось перебросить на помощь погибающим «серым волкам» Фокса, четвертую бригадную группу «Long Knife» и короткой контратакой остановить продвижение соседней к Громову восьмой гвардейской танковой бригады генерала Куркина.

Обе стороны, утомленные боем, готовились встретить очередную тревожную фронтовую ночь.

– Спать будете после победы, Громов. Надо давить американцев, пока их электроника не пашет. Атакуйте ночью, полковник. Одна, минимум одна боевая тактическая группа должна быть в деле. Остальных задействуйте днем. Не давайте противнику ни секунды покоя! – В наушниках звучал усталый голос Бородулина.