И вдруг я заметила в публике человека совершенно иного вида.

Это была Алиса. Сейчас она выглядит совсем иначе. По-моему, красится меньше. Волосы у нее в беспорядке. Она одевается в те же вещи, что и раньше, но соединяет их по-другому и сегодня выудила из своего гардероба то, чего я не видела на ней уже много лет. Это была длинная юбка из блекло-кремового джерси, перетянутая широким поясом, и блестящий шарф с кисточками – его я видела в шкафу Оливии. Сестра прекрасно выглядела, и в кои-то веки я не рассердилась, что она находила время и деньги, чтобы поддерживать себя в отличной форме и каждый вечер не втыкать в живот иголки. Когда я заметила ее, она улыбнулась и прикрыла лицо ладонью, как бы давая знак: «Меня здесь нет».

Почему-то вид ее лица взволновал меня. Голос дрогнул, когда я отвечала, сколько будет стоить почтовая рассылка от компании «Билл оф райд».

Она подошла ко мне в первый утренний перерыв и восторженно произнесла:

– Я так волнуюсь, как будто говорю со знаменитостью!

Не думаю, что это был сарказм. Это было даже приятно.

– А почему ты не пошла вчера на вечер Фрэнни? – спросила она.

Я чуть не сказала ей правду. Признание буквально висело у меня на языке. Только оно не отвечало бы на ее вопрос, да и, кроме того, я точно знала, что реакция ее будет совсем не такой, какой должна быть.

Впрочем, не только ее. Любого нормального человека…

Если бы только я увидела ее, я бы тут же снова погрузилась в пучину сумасшествия, из которой только что – и не без труда – выбралась.

Думаю, Джереми, что надо назначить встречу и рассказать тебе все.

Хотя нет… Не буду говорить ничего вслух. Лучше переждать…

Сделать вид, что ничего не происходит, дождаться неизбежного и не позволить ему коснуться меня.

Клевые заметки классной прабабушки!

Сегодня я в полном одиночестве отправилась в отделение эвтаназии; все остальные предпочли морской круиз.

Это оказалось необыкновенно интересно и заставило о многом подумать.

Жаль только, что день выдался на редкость ясный. Было немного завидно думать о том, как хорошо они проводят время на воде, под легким приятным бризом.

И все-таки я рада, что отправилась туда!

Я уже отправила это письмо нашим местным членам. Напишите мне, пожалуйста, что вы думаете.

Но, знаете, я почувствовала себя неловко и очень глупо, когда прочитала ваши комментарии об Иксе. Я совершенно уверена, что он не делает попыток ухаживать за мной, да если бы и попробовал, я бы, наверное, испугалась до смерти! В нашем возрасте! Смешно! Вспомнила бабушка, как девушкой была…

Кстати говоря, вечер семейных талантов прошел очень успешно! Фотографии здесь. Моя маленькая правнучка Оливия произвела настоящий фурор своим танцем бабочки. Она заняла третье место! (Не была я в жюри!) Я отмела все комплименты: не хочу казаться тщеславной.

Икс довольно долго болтал с моей старшей правнучкой Мадисон. Он сказал, что она «умненькая девочка». Само собой!

От моего правнука Тома он разузнал, что я прилично играю в «PlayStation», и вызвал меня на игру. Он играет со своим внуком. Он сказал мне, что сегодня мы будем вместе мыть полы. Я иду вечером к нему. Он уже приготовил свой «PlayStation»! Он еще сказал, что сделает для меня ужин в духовке.

Должна признать, не такой уж он и сухарь.

Между прочим, я очень волнуюсь за свою внучку Элизабет. Она не была на нашем вечере, что совсем на нее не похоже. Мне не хочется об этом говорить, но упорные попытки забеременеть разрушают всю ее жизнь.

И еще: память к Алисе пока не вернулась. Если бы вы только видели, как они с Ником танцевали! Если бы я не знала всего, то подумала бы, что у них есть шанс.

КОММЕНТАРИИ

АБ74

Фрэнни, этот тип явно хочет залезть вам в трусы!

Супербабулька

Отвратительный комментарий!

Молодчина

Всем привет! Только что нашел ваш блог и перечитал все архивы. Здо’рово! Но надо сказать, с первым комментатором я согласен. Этот Икс ухлестывает за вами! И что тут такого? Моя бабушка по уши влюбилась и в третий раз вышла замуж, когда ей стукнуло восемьдесят три. Еще не вечер!

ДорисизДалласа

Фрэнни, а что вы будете делать, если Иксу вдруг вздумается вас поцеловать? Вы его поцелуете?

Фрэнк Нири

Мисс Джеффри, по-моему, мне пора уходить. Вы разбили мне сердце. (А вы, случайно, не общаетесь с миссис Паско? Она вела у нас географию. Не подскажете, как бы мне ее найти?)

– Смотри, Том, смотри – полиция! – вскричала Алиса, когда мимо них проехала полицейская машина, сверкая синей сиреной. – Тара-тира, тара-тира!

Она обернулась, ожидая увидеть на заднем сиденье взволнованную маленькую мордашку, и поняла, что в машине она одна, а Том уже вырос и перестал интересоваться полицейскими машинами. И вообще, она совсем не помнила его ребенком.

Эти неожиданные воспоминания – воспоминания ли? – теперь всплывали у нее в голове каждые несколько минут. Это было похоже на надоедливый нервный тик. Вот сейчас, на утреннем перерыве семинара Элизабет, она увидела, как один из мясников взял два шоколадных бисквита сразу, и еле удержалась, чтобы не схватить его волосатую лапищу и не сказать: «И одного хватит!»

Она часто ловила себя на том, что уверенно идет куда-нибудь, скажем в кабинет, в кухню или прачечную, но, оказавшись на месте, не может понять, для чего она здесь. Как-то она перешла дорогу, проследовала почти до середины подъездной дорожки к дому, где жила Джина, ни с того ни с сего остановилась и произнесла: «О…» Или она брала телефон, набирала номер и тут же бросала трубку, не имея ни малейшего представления, кому собиралась звонить. Однажды, дожидаясь детей, она вдруг заметила, что раскачивает сумку, как ребенка, баюкает ее и напевает мелодию, которую не могла узнать. «Ну-ка… Ложку за папу, ложку за маму!» – сказала она за обедом, покачивая ложкой с едой перед ртом Оливии.

– Мамочка, дорогая, а ты, случайно, не тронулась немножко? – произнесла дочь, сделав большие глаза.

Воспоминания теперь возвращались к ней в любой момент. Она научилась чувствовать их приближение: в голове все плыло, в горле щекотало, как в начале простуды. Она только не могла решить, сопротивляться этому или приветствовать.

Сейчас она ехала с семинара Элизабет в школу: была ее очередь помогать в школьной библиотеке. Видимо, она делал это каждый четверг, и это была большая любезность с ее стороны.

По дороге она думала об Элизабет, о том, как уверенно та стояла на сцене, говорила со своими мясниками, как заставляла их смеяться, как подсказывала, что делать. Она очень естественно смотрелась с микрофоном. Она была самой собой. Так знаменитости непринужденно держатся с журналистами, которые берут у них интервью, как будто на них не направлены никакие камеры. И все же, когда Элизабет разговаривала с ней в перерыве, она не могла избавиться от ощущения, что сестра притворяется и перед ней не настоящая Элизабет. Что на сцене она больше была собой, чем когда говорила с Алисой.