Второй раз за последнюю неделю его захлестнули обида и горечь. Я ухожу, подумал он. Завтра же подам прошение об отставке. Пускай сами заканчивают это окаянное расследование.

По дороге домой раздражение так и не улеглось. Мысленно он продолжал запальчивый разговор с Мартинссоном.

И заснул очень не скоро.

Среда, восемь утра. Все в сборе. В том числе Викторссон. И Нюберг, пальцы у которого по-прежнему были в машинном масле. Валландер проснулся в немного более спокойном расположении духа, чем накануне вечером. В отставку он сейчас не уйдет. И с Мартинссоном конфликтовать не станет. Пускай внутреннее расследование сперва установит, что, собственно, произошло в допросной. А уж тогда он найдет удобный случай высказать коллегам, как воспринимает их недоверие.

Они тщательно проанализировали события вчерашнего вечера. Мартинссон уже успел опросить пассажира по фамилии Тумандер. Ни он, ни его жена ничего не видели и не слышали из соседней каюты. Пассажир по фамилии Ларсен, проживающий в Моссе, до дома еще не добрался. Но ответившая по телефону женщина, видимо госпожа Ларсен, сказала, что ждет его в первой половине дня.

Потом Валландер изложил две версии, которые продумал вчера в ходе разговора с Мартинссоном. Возражений ни у кого, по сути, не нашлось. Совещание шло неторопливо, методично. Однако Валландер чувствовал, что в глубине души всем не терпится вернуться к своим конкретным задачам.

Когда сотрудники разошлись, комиссар решил сосредоточиться на Тиннесе Фальке. Сейчас он более чем когда-либо был уверен, что началось все именно с Фалька. Выяснение того, каким образом убийство таксиста связано с прочими событиями, пока подождет. Фактически Валландер задал себе очень простой вопрос: что за темные силы пришли в движение, когда Фальк скончался во время вечерней прогулки? В тот миг, когда получил из банкомата контрольную выписку. И вообще, вызвана ли эта смерть естественными причинами? Он позвонил в Лунд, в судмедэкспертизу, и настоял, чтобы его соединили с патологоанатомом, производившим вскрытие. Мог ли Фальк, невзирая ни на что, оказаться жертвой некой формы насилия? В самом ли деле учтены все возможности? Кроме того, он позвонил Энандеру, доктору, который приходил к нему в управление. Суждения о том, что могло произойти, противоречили друг другу. Но во второй половине дня, когда в животе громко урчало от голода, Валландер все-таки пришел к выводу, что Фальк умер естественной смертью. Преступления не было. Но эта естественная смерть возле банкомата запустила цепочку событий.

Он придвинул к себе блокнот и записал:

Фальк.

Норки.

Ангола.

Посмотрел на эти строчки и добавил еще одну:

20.

Потом устремил взгляд на эти четыре слова, которые словно бы замыкались сами на себя. Что же такое ему никак не удается обнаружить? Стремясь избавиться от раздраженности и нетерпения, он вышел на улицу: надо пройтись, проветрить мозги. Заодно пообедал в какой-то пиццерии. И вернулся в управление. В пять часов комиссар был на грани капитуляции. Он не в состоянии заглянуть под поверхность событий, увидеть мотив, путевой указатель, который так необходим. Он топчется на месте.

Телефон зазвонил как раз в ту минуту, когда он принес из кафетерия чашку кофе. Звонил Мартинссон:

- Я на Руннерстрёмсторг. Свершилось.

- Что?

- Роберт Мудин пробил защиту. Вошел в фальковские файлы. И на мониторе происходят странные вещи.

Валландер бросил трубку.

Наконец-то, подумал он. Прорыв.

Выйдя из машины на Руннерстрёмсторг и запирая дверцу, Валландер не огляделся по сторонам, а зря. Он бы, вероятно, заметил тень, которая поспешно исчезла в темноте выше по улице, и понял, что за ними не просто ведут наблюдение. Этот соглядатай вдобавок отлично знает, где они находятся, чем заняты, и чуть ли не мысли их читает. Патрульные в машинах, постоянно дежурившие на Апельбергсгатан и Руннерстрёмсторг, никак не могли ему воспрепятствовать, он прячется в тени.

Но Валландер по сторонам не посмотрел. Просто запер машину и поспешил через улицу к дому, где, по словам Мартинссона, в компьютере творились диковинные вещи. Когда комиссар вошел, и Роберт Мудин, и Мартинссон сосредоточенно глядели на дисплей. К своему удивлению, Валландер заметил, что Мартинссон захватил с собой раскладной походный стул. Кроме того, в комнате появились еще два компьютера. Мудин и Мартинссон что-то бормотали, тыча в экран. У Валландера возникло ощущение, будто здесь проводится сложнейшая электронная операция. Или некий религиозный ритуал? Ему вспомнился алтарь, где Фальк поклонялся себе самому. Он поздоровался, но никакого ответа, собственно говоря, не получил.

Экран монитора выглядел иначе. Раньше по нему метались и исчезали в неведомом пространстве рои цифр, теперь же цифры опять-таки были, но стояли неподвижно. Роберт Мудин снял наушники. Пальцы его без устали танцевали сразу по трем клавиатурам, словно у виртуоза, играющего одновременно на трех инструментах. Валландер ждал. Мартинссон держал наготове блокнот и время от времени что-то записывал под диктовку Мудина. Минут через десять оба вдруг осознали, что Валландер вправду уже здесь. Перестук клавиш умолк.

- Что случилось? - спросил комиссар. - И зачем вам несколько компьютеров?

- Если нельзя взобраться на гору, надо ее обойти, - сказал Роберт Мудин. Лицо у него вспотело, но светилось радостью - парню удалось открыть запертую дверь.

- Объясни поподробнее, - попросил Мартинссон.

- Пароль на входе взломать не удалось, - сказал Роберт. - Тогда я подключил к фальковской машине мои собственные компьютеры и сумел зайти с черного хода.

Уже теперь разговор приобрел для Валландера чересчур абстрактный характер. Он знал, что в компьютерах есть окошки, но про двери слыхом не слыхал.

- Я прикинулся, будто стучу в парадную дверь, - продолжал Мудин, - а на самом деле стал пробираться к черному ходу.

- Как это происходит?

- Объяснить трудновато. К тому же это вроде как профессиональный секрет.

- Ну и черт с ним. Что же вы обнаружили?

Тут слово взял Мартинссон:

- Фальк, понятно, был подключен к Интернету. В файле, который носит странное название «Якобова трясина», имеется целый ряд телефонных номеров, расположенных в определенном порядке. По крайней мере, сперва мы так решили. Но, как теперь выяснилось, это вовсе не телефоны. А коды. Две группы. Слово плюс комбинация цифр. И сейчас мы пытаемся установить, что это такое.

- Собственно говоря, - вставил Мудин, - это и телефоны, и коды. Вдобавок здесь хранится множество цифровых групп, которые представляют собой закодированные названия различных учреждений. Расположенных, похоже, по всему миру. В США, Азии, Европе. Даже в Бразилии. И в Нигерии.

- Что это за учреждения?