Бабушка отмахнулась.

— Олежка просил поздравить тебя, столько теплых слов сказал…

— Кто это еще такой? — тихо спросила Инга.

— Потом расскажу. — Олега она с того дня, когда упомянула про послания, толком и не видела. Столкнулись несколько раз на лестнице, перекинулись парой фраз, но встречу он больше не назначил. Ей и не хотелось. Слишком уж разными они были.

Старый год проводили спокойно: папа, дедушка и бабушка традиционно смотрели «Иронию судьбы», мамы сдружились на удивление быстро и болтали о кулинарных рецептах, Карина показала подруге альбомы с фотографиями, а сытый Артемон спал, свернувшись клубочком вокруг миски, поставленной в комнате, чтобы он ел со всеми.

На улице грохотали петарды, черное небо разукрашивали шумные фейерверки, с площади доносилась музыка и радостные крики.

Пока торжественно били куранты, Карина смотрела на лица дорогих ей людей и чувствовала себя необыкновенно счастливой. Раньше она иногда представляла, как Люся придет к ней со своей семьей на Новый год, как они обменяются подарками, а потом пойдут на улицу…

Инга поднесла бокал к ее бокалу и легонько прикоснулась. Дзинькнуло стекло, и от этого звука, чистого и хрупкого, у Карины сладостно замерло сердце, а по спине побежали мурашки. Прежде она не знала, какой бывает музыка настоящей дружбы. Потому что много лет искала подругу не там — стучалась в глухую стену, вместо того чтобы где-нибудь найти дверь. Ей было жаль, что прожитые годы оказались отличными от ее фантазий, а мечты словно вошли в один очень узкий коридор и не знали из него выхода.

Обмен подарками, много чудесных пожеланий, теплых улыбок — Новый год начался именно так, как ей всегда хотелось. Пока не произошло непредвиденное.

— Карина у нас очень хорошо учится, — похвалилась мама перед Тамарой Александровной.

— Вот видишь, — посмотрела та на Ингу. — А у тебя одни трояки да замечания! Директриса школы наш телефон наизусть уже знает.

— Подумаешь, — фыркнула Black Night, — я же не виновата, что до меня все докапываются! Чуть что, так сразу Инга виновата! Достали!

— Кариша, — кивнула мама на дверь, — принеси дневник показать.

— Ма-а-ама, — слабо выговорила Карина, в панике заламывая руки.

— Покажи-покажи, — поддержала Тамара Александровна, — не скромничай.

— Я…

— Да покажи ты им этот дневник, не ломайся! — воздела глаза к потолку Инга.

Карина чувствовала, что не в силах встать с места, точно приросла к стулу.

Мама поднялась и с улыбкой сказала:

— Ладно, сиди, сама принесу. — Она ушла, но уже спустя минуту вернулась с дневником в руках и, усаживаясь рядом с Тамарой Александровной, сообщила: — Как-то раз десять пятерок за один день принесла, представляете?

Карина в ужасе следила, как дневник переходит в руки матери Инги, а страницы прошедших недель вытаскивают из-под обложки. Еда в животе медленно начала переворачиваться.

— Смотри, Инга, — продемонстрировала аккуратно заполненный дневник Тамара Александровна дочери, — одни пятерки!

Black Night бросила в рот оливку.

— Меня этим не удивишь! С таким дневником и вспомнить будет нечего! Вот у меня что ни день, то новое замечание. Как книжку можно читать!

— Нашла чем гордиться, — неспешно листая дневник, вздохнула Тамара Александровна.

Карина увидела, как мелькнула красная неделя с замечаниями, и, сама не понимая, что делает, вскочила.

— Ты чего? — удивилась бабушка.

— Я… я… — Карина задохнулась и, шумно ловя ртом воздух, особо тонким голосом простонала: — Давайте танцевать!

Инга засмеялась.

— Шампанское, что ли, в голову ударило?!

Тамара Александровна улыбнулось и уже хотела вложить дневник в протянутые руки Карины, но прежде пролистнула еще пару страниц. Глаза ее изумленно расширились, она захлопнула дневник и с неестественной веселостью заявила:

— Танцы — это хорошая идея.

От облегчения Карина медленно выдохнула. Она так стремилась поскорее схватить дневник, что как только кончики пальцев ухватились за него, потянула на себя и… выронила. Дневник шлепнулся на пол и раскрылся, как назло, именно на той самой неделе, где четверг, пятница и суббота были сплошь исписаны красным убористым текстом. На миг в комнате стало тихо, а потом с улицы донеслось свистящее «пиииуууу» и ракета с грохотом разорвалась на разноцветные огни.

Мама подняла дневник, быстро пробежала глазами текст и посмотрела на Карину.

Инга с любопытством заглянула в дневник. Брови ее медленно стали подниматься.

— Круче только тучи, — обалдело прокомментировала Black Night.

Карина собралась с мыслями и на удивление спокойно произнесла:

— Это все неправда.

— Уверена? — спросила мама.

— Да.

Она и представить не могла, насколько легко будет рассказать правду. Никто и не подумал искать в ее словах подвоха. Папа посмеялся и назвал «циркачкой», бабушка, как всегда, пожалела, дедушка махнул рукой: «Ну куда с такой в бой, заложит первому встречному». А мама огорчилась из-за липовой подписи, но не ругалась, сказала лишь с обидой: «Скрыла, как будто мы монстры какие-то». Татьяна Александровна вовсе не придала значения и вскоре стала рассказывать о каком-то особом сорте помидор, который выращивает летом на шести сотках где-то в Ленобласти.

— А гулять-то пойдем? — подошла к окну Инга.

— Конечно! — встрепенулась Карина. Хотя никто о дневнике уже не вспоминал, ей было не по себе, не терпелось поскорее уйти из комнаты. Поэтому она устремилась в коридор и крикнула на ходу: — Только сперва к соседям сходим!

Они взяли огромный пакет, сложили подарки для Кирюши, Аленки, деда Гены, тети Маши и Олега.

Геннадия Ларионовича дома не оказалось, поэтому девочки сразу отправились на четвертый этаж.

Кириллу они вручили игрушечный арбалет с колчаном стрел на присосках. Мальчик был в восторге и, после того как подарил Карине огромного розового медведя, а Инге преподнес статуэтку ангела, стал собираться с ними на улицу.

Аленка, тетя Маша с Геннадием Ларионовичем тоже оделись и все вместе вышли во двор, где возле елки собрались соседи из их дома.

Карина почувствовала, как ее кто-то тронул за плечо.

Олег широко улыбнулся и в любимом жесте склонил голову.

— С Новым годом!

— И тебя, — она полезла в пакет за подарком, но он ее опередил и первым преподнес небольшую прямоугольную коробку. В ней оказался ежедневник в голубом плюшевом переплете.

— Мне жаль, что мы не виделись последнее время, — с сожалением произнес юноша.

— Да, — смущенно согласилась она.