– Ну, Коля, давай по последней. – Широкий и массивный Колесников расправил полы армейской плащ-палатки, обнаружив под ней признаки солидного зрелого брюшка.

Николай поднялся со складного стульчика и, пошарив в вещах, нашел початую бутылку водки. Он, как и тесть, не особенно любил выпить, но рыбалка, чисто мужские посиделки вот так вечером – это совсем другое, это не шумная мужская выпивка, это единение родственных мужских душ. В такие минуты чувствуешь, что и водка над тобой не особенно властна, и опьянение по-настоящему не наступает. Накатывает какое-то приятное, добротное успокоение, ощущение понимания смысла бытия и своего места в безграничной вселенной. Выпить рюмочку-другую с близким человеком – это вам не пьянка.

– Тут на пару раз хватит, – хмыкнул в темноте Николай, усаживаясь рядом с тестем.

– А нам спешить некуда, – улыбнулся Иван Мефодьевич. – Ночь, рыбалка, хороший разговор и благостность какая-то. Покемарим, а на зорьке еще окуньков наловим. Давай, Коля, за то выпьем, чтобы семья у тебя была крепкая, надежная, как корма у авианосца, чтобы с Настенкой прожили вы большую и хорошую жизнь.

– Давай, батя! – кивнул Воротников и опрокинул в рот содержимое пластикового стаканчика. Прижал руку к носу… выдохнул и полез искать на расстеленном полотенце огурчик. – Я вот вам, если честно, завидую.

– Не надо завидовать, Коля, – вздохнул Колесников. – Чужая жизнь, она всегда непонятна, а поверхностно судить не стоит. Моя первая ведь несчастная была женщина, так и сгорела. Так чему уж завидовать? А вот Марину я встретил, это от Бога подарок просто. За все мои переживания и всю мою боль. И Настю тоже небо послало. Не надо завидовать. Вы живите так, чтобы покой на душе был у каждого, и чтобы домой вечером хотелось вернуться. А нам бы внуков дождаться, а то что за пенсия, что за старость, когда карапузы под ногами не бегают и дедом тебя не зовут.

– Не сейчас, батя. Насте учиться надо, профессию получать, для того чтобы детей заводить, база должна быть крепкая. Фундамент семьи.

– Фундамент семьи, парень, это…

Колесников не договорил, замерев с повернутой в сторону моста головой. Новый мост протянулся через реку в их поселке недавно. Был он не широк и в стороне от больших трасс. Местного значения дорога, такой же и мостик. Правда, машины по нему ездили теперь часто, но только днем. А по вечерам поселок как будто вымирал. Поэтому у властей и не дошли руки поставить на мосту освещение. И сейчас старый участковый увидел, как на мост въехала легковая автомашина. Въехала и сразу потушила ближний свет фар. По задним фонарям было видно, как она катится к середине моста. Вот мигнули стоп-сигналы – машина остановилась, подфарники вообще погасли. Опытный полицейский сразу подумал о том, что эти люди ведут себя как-то странно.

– Чего, батя? – спросил Воротников и тоже посмотрел на мост.

– Что за мутная машина, – тихо произнес майор. – Там узко, если встречная поедет, могут быть проблемы. Зацепятся. Там же знак стоит, а они додумались останавливаться. Точно пьяные или обкуренные.

– Может, просто дураки? Дебилов сегодня развелось ох как много, – вздохнул Николай.

– Смотри!

Оба рыбака с берега реки хорошо видели, как на фоне звездного неба двигались фигуры на мосту. Вот они, кажется, открыли багажник машины. Трое что-то делали, копошились там. Потом вытащили какой-то мешок или что-то темное, перевалили через ограждение моста и сбросили в воду.

– Етическая сила! – срывая с плеч плащ-палатку и путаясь в ее полах, воскликнул Колесников. – Ты знаешь, на что это похоже, Коля? Так трупы в реку сбрасывают. Черт! Дуй на мост, там кто-нибудь из местных поедет, ты останавливай любой ценой, хоть на проезжую часть перед ними ложись. Или у двора, может, кого увидишь на улице. Зови, веревку ищи или трос буксировочный. И спускайся, может, не унесло течением. А я на перехват.

– Батя, а если это бандиты? – В запале Николай схватил тестя за рукав.

– Да меня тут все знают с сопливого детства. И местные, и приезжие. Я хоть номер запомню, на рожи их погляжу. Я же не буду сразу орать «стой, руки вверх!». Закурить спрошу. Дуй, Коля, живее, пока мешок течением не уволокло. А может, просто мусор какой сбросили…

Лейтенант Воротников поправил куртку, привычно провел рукой по застегнутому карману, в котором лежало служебное удостоверение, и побежал вдоль берега, пригибаясь под низко спускавшимися к воде ветками ив. Мост недалеко, только берег в этом месте заросший весь, да и бежать в резиновых сапогах неудобно, крутятся они на ногах, несмотря на портянки и шерстяные носки. Но зато ноги сухие. Николай пару раз оступился, соскользнув в воду, ободрал руку о кору вяза, но быстро выбрался на ровное место и прибавил шагу. Машина, как и предполагал тесть, задом съехала с моста и, развернувшись, пошла по дороге в сторону трассы. Сейчас она обогнет лесок, и Иван Мефодьевич ее там перехватит. Там узко, больно-то не разгонишься.

Николай забежал на мост, когда навстречу ему из поселка выскочил мотоцикл с коляской. Кто-то из местных вез огромный ворох сена, возвышавшийся выше головы мотоциклиста. Николай вышел на середину и стал активно махать руками, останавливая мужчину на мотоцикле. Мотоцикл вильнул в сторону, задел передним колесом бордюр тротуара и, дернувшись, заглох.

– Ты, бляха-муха… – И мужик выдал такое витиеватое ругательство, что Николай даже не решился его сразу перебивать. – Я ж теперь не заведу коня своего, у меня аккумулятор совсем сдох. Теперь толкай меня… – Снова ночной воздух наполнили лихие эпитеты.

– Мужик, стой! – наконец осадил его Воротников, доставая удостоверение. – Я участковый, из Алексеевского. Мне помощь твоя нужна.

– Че, довезти, что ли? Я туда не доеду, да и сено растеряю по дороге. Туда ведь…

– Нет, преступление здесь совершено! – рубанул Воротников, сразу осадив мужика. – Веревка есть? Только что неизвестные что-то в реку сбросили. Возможно, что человеческое тело. Мне спуститься надо, пока его не унесло течением. Понимаешь?

– Да тут… – сдвинул кепку на затылок мужик. – Ну, если только мою копну развязывать. Эх, собирать потом… Ладно, потерпят мои кролики! Давай развязывать, валим ее на тротуар, оттуда легче собрать будет, а то на проезжей части колесами враз разметут до конца моста.

Пока они развязывали веревку, опутывавшую копну сена на мотоцикле, Воротников несколько раз опробовал веревку на прочность. Ему показалось, что хоть и старая, но вполне его 85 килограммов выдержит. А не выдержит, так до берега и доплыть можно. Вода еще не смертельно ледяная. Дело важнее.

– Саныч, ты че? – вдруг раздался мужской голос. – Сеном торговать тут собрался?

Воротников выглянул из-за мотоцикла и увидел, что около них остановились двое парней и девушка, державшая обоих под руки. Сзади эту троицу нагоняла еще одна пара.

– Да тут такое дело, парни, – начал было мужик, но участковый остановил его и быстро объяснил, что здесь произошло.

Трое парней переглянулись, девушки тихо зажали ладошками рты, с ужасом глянув с моста вниз на чернеющую там воду.