– Нареканий? – переспросил Остин.

– Да, мистер Форд.

Бен ткнул пальцем в самую верхнюю фотографию: улыбающийся Остин на каком-то приеме пожимал руку Рафаэлю Казари. Преступнику, подозреваемому агентами ФБР в отмывании денег и наркоторговле.

– Насколько понимаю, мистер Казари не из тех людей, с которым ведут бизнес компании вашего уровня… если только вас с ним не связывают интересы более сомнительного свойства, – улыбнулся Бен.

– Снимки еще ничего не доказывают, – равнодушно произнес Остин.

– Да. А вот это может доказать.

Он выложил из портфеля еще две папки.

Глаза Форда скользнули по папкам.

– А в них что?

– Доказательства. – Бен подался вперед. – Финансовые документы, которые по понятным причинам добыть было труднее, чем остальную документацию по вашей компании. Мистер Форд, слово «присвоение» вам что-нибудь говорит?

Это было сродни удару боксера-тяжеловеса. Бен знал, что почва под ногами Форда, обутыми в лоуферы стоимостью две тысячи долларов, закачалась. Он еще раз взглянул на фотографии, потрогал узел галстука, затем посмотрел на Бена. От самоуверенности Форда не осталось и следа. Весь первоначальный набор масок был отброшен. Его лицо не выражало ничего, кроме угрозы. Иначе и быть не могло. Его загнали в угол, а Остин Форд очень не любил, когда его загоняли в угол.

– Что… вы… хотите? – сквозь зубы спросил он.

Бен спокойно выдержал его взгляд:

– Мой клиент владеет шестьюдесятью процентами акций корпорации WCS общей стоимостью шестьсот миллионов долларов. – Бен выразительно поднял брови. – Если бы он пожелал перевести эту стоимость в наличные, для ваших инвесторов это стало бы ударом ниже пояса.

– Что… вы… хотите? – повторил Форд, уже не скрывая своей злости.

– Я хочу, чтобы вы незамедлительно сделали жест доброй воли по отношению к мистеру Картеру. Я хочу письменного подтверждения вашей доброй воли, составленного в трех экземплярах, где будет стоять ваша подпись и подпись вашего финансового директора. Соответствующие экземпляры еще до конца рабочего дня должны быть отправлены факсом в мой офис и моему клиенту. Я хочу, чтобы сегодня же соответствующая сумма была переведена на указанный им счет, а его имя внесено в общедоступный список акционеров. – Теперь уже Бен подался вперед и полоснул глазами по Форду. – Если вы не выполните упомянутые пожелания, думаю, полиции будет очень интересно узнать о специфике вашего бизнеса с Казари. – Бен достал фотографию. – Федералы давно интересуются этим человеком. За ним числятся преступления, совершенные еще тридцать лет назад.

Бен бросил снимок, и тот, качнувшись над столом, грациозно опустился на стеклянную поверхность. Он взял портфель и встал. Форд тоже вскочил. Забыв обо всех правилах приличия, он почти вплотную подошел к Бену.

– Вот что, Томас. Вы ведете очень опасную игру, – прорычал Форд. – Вы и Картер. Советую принять во внимание одно существенное обстоятельство. Я не проигрываю. Я всегда выигрываю. Всегда, чего бы мне это ни стоило.

– Правильнее сказать, до сих пор вы выигрывали, – спокойно сказал ему Бен. – Но после Казари вам будет не отмыться.

– Вы все сказали? – почти выкрикнул Форд.

– Почти… Держитесь подальше от Кэт. Как можно дальше. Теперь все.

Обстановка не располагала к словам прощания. Бен молча повернулся и пошел к двери.

– Я не собираюсь сдаваться, Томас! – крикнул ему вслед Форд. – Передайте это вашему клиенту. Я не собираюсь сдаваться.

– Обязательно передам, – весело пообещал Бен, словно речь шла о привете. – Кстати, Остин. Снимки и бумаги можете оставить себе. У меня есть копии.

Весь обратный путь Картер и Кэт убегали от собиравшейся грозы. Уже возле дома из черных туч хлынул ливень. Кэт понеслась в дом. Едва они вбежали внутрь, небо рассекла яркая молния. Кэт завизжала, а Картеру стало смешно. Он попытался ее обнять, но она вырвалась из его рук и принялась сбрасывать с себя промокшую одежду. Спутанные волосы приклеились ко лбу.

Кэт побежала наверх переодеваться. Картер задержался внизу, чтобы растопить камин. Ему по-прежнему не давала покоя внезапная перемена в настроении Кэт. Он даже помнил, когда произошла эта перемена: вскоре после ее предложения поехать с ней в Чикаго. Картер что-то слышал о внезапных и беспричинных переменах настроения у женщин, но никогда не интересовался подобными вещами. Однако с Кэт явно что-то происходило.

Он стал вспоминать все их разговоры на рынке запчастей. Что же могло на нее повлиять? Может, откровенный рассказ о Максе и о собственном прошлом? А может, ей не понравилось, что он представил ее Пити как свою подругу?

Картер поднялся наверх. Не сводя глаз с двери ванной, где переодевалась Кэт, он стянул промокшие джинсы и футболку, вытер волосы, после чего надел свои любимые серые спортивные штаны и синюю фуфайку с эмблемой нью-йоркской полиции. Такая вот ирония.

Вскоре из ванной вышла Кэт с комом мокрой одежды, который запихнула в сумку.

– Бен прислал эсэмэску. Встреча прошла успешно. Твой материал о связях Остина с Казари подействовал как заклинание.

– Еще бы. Даже Остина можно взять на шантаж.

Кэт стояла, уперев руки в бока, и сердито мотала головой. Лицо ее было красным от непонятной Картеру злости. Да что с ней?

– И как только Бет смела толкать меня к нему? Он куда больший преступник, чем ты, а у нее еще хватало наглости говорить о тебе…

Картеру не хотелось тратить ни одной лишней минуты на мысли об Остине Форде.

– Да черт с ним! Кэт, брось ты злиться из-за него.

– До чего он мне противен!

– Знаю. Мне тоже. Но он не заслуживает, чтобы мы здесь о нем говорили. – (Кэт засопела, но кивнула.) – Пока ты переодевалась, я растопил камин в гостиной. У меня здесь огромная коллекция дисков с фильмами. Давай посидим у камина, согреемся, посмотрим киношку и забудем про этого урода.

– Хорошее предложение. – Кэт слегка улыбнулась.

Картер обнял ее за талию:

– Скажи, тебя еще что-то тревожит?

– Нет. – Она спрятала лицо у него на плече.

Картера такой ответ не убедил, но он решил не допытываться. Он верил своему Персику, потому и раскрылся перед ней. Надо лишь потерпеть и дождаться, когда она сама захочет рассказать, в чем дело.

* * *

Картер налил им по бокалу красного вина. Кэт, стоя возле стеклянных дверей, смотрела, как над океаном несутся грозные стада черных туч.

– Люблю слушать шум дождя, но когда вокруг сухо и тепло, – тихо сказала она.

Последние ее слова были едва слышны из-за грома.

– Я тоже. – Картер подал ей бокал. – Мы с бабулей часто любовались здесь грозами и слушали дождь.