— Полагаю, это все равно не сработало бы, — сухо подытожил он. — Неужели я настолько отвратителен, девица?

— Просто немного… жутковатый.

Он отвернулся.

— Но по-прежнему чертовски сексуальный, — добавила я.

Он взглянул на меня и улыбнулся.

— Вот это Кристиан, которого я знаю, — поддразнила я. — Ты все еще здесь.

— Надеюсь, когда я выберусь из Зеркалья, все будет не так, как сейчас. Я не буду таким, как сейчас.

И он не единственный, кто хотел, чтобы, как только мы выберемся отсюда, все поскорее стало как прежде. Я посмотрела на гробницу. Рано или поздно мне придется открыть ее. Встретиться со своим страхом лицом к лицу и покончить со всем этим. Действительно ли там король? Это он пугал меня? Зачем? Что там могло быть такого, из-за чего я кричала?

Он проследил за моим взглядом:

— Ну, теперь ты знаешь, почему я здесь. Как насчет тебя? Как ты нашла это место?

— Оно снилось мне каждую ночь, когда я была ребенком, словно я была запрограммирована прийти сюда.

Он скривил губы:

— Да, трахать нам мозг — это в ее духе.

— В ее? В чьем?

Он кивком указал на гроб:

— Королевы.

Я моргнула.

— Какой еще королевы? — ерунда какая-то.

— Эобил, Королевы Светлых.

— Так это она в гробу?

— А кого ты ожидала найти?

Вся нерешительность исчезла. Я подошла к гробу и посмотрела сквозь крышку.

Сквозь дымчатый лед и руны мне едва виднелась бледная кожа, золотые волосы и изящные формы.

— Мы должны вытащить ее отсюда и побыстрее, — сказал он, — если она вообще еще жива. Я затрудняюсь сказать наверняка, лед мешает разглядеть. Пытался открыть гроб, но крышка так и не сдвинулась с места. Несколько раз мне показалось, что Королева пошевелилась. И готов поклясться, что один раз она издала звук.

Я едва слушала его. Почему из всех возможных мест королева оказалась именно здесь? В’лейн сказал, что она в безопасноти в Фейри.

В’лейн солгал.

О чем еще он лгал?

Это он перенес ее сюда? Если нет, то кто? Зачем? И почему я закричу, открыв крышку? Я уставилась на гроб, вцепившись руками в волосы, откинула их с лица. Что-то ускользает от меня.

— Ты точно уверен, что в гробу лежит королева Светлых? — зачем ей понадобилось призывать меня — конкубину? Как ей вообще удалось узнать, кем я являюсь в моем новом воплощении? Не похоже, что я по-прежнему выгляжу как возлюбленная короля. Было бы глупо предполагать, что она выбрала меня случайно. Не вижу в этом никакого смысла. И не могу придумать ни единой причины, которая могла бы заставить меня закричать, увидев королеву Светлых.

— Да, я уверен. Мои предки писали ее портреты на протяжении многих тысячелетий. Я узнал бы ее где угодно, даже сквозь лед.

— Но почему она звала меня? Какое я имею отношение ко всему этому?

— Мои дяди говорят, что она вмешивалась в судьбу нашего клана на протяжении тысяч лет, подготавливая нас ко дню, когда она будет нуждаться в нас больше всего. Дядя Кейон видел ее четыре или пять лет назад: она стояла за балюстрадой в нашем Главном Зале, наблюдая за нами. По его словам, она потом приходила к нему во сне и сообщила, что в скором будущем ее убьют и ей нужно, чтобы мы выполнили определенные задания, только так мы сможем предотвратить её смерть и разрушение мира таким, каким мы его знали. Она предсказала падение стен. Мы сделали все что могли, чтобы удержать их. Кейон сказал, что даже в Царстве Сновидений она выглядела ослабленной, словно ее преследовали. Теперь я думаю, она каким-то образом проецировала себя из своей гробницы в этой тюрьме. Эобил обещала вернуться позже и рассказать Кейону больше, но этого так и не произошло. Похоже, в судьбу твоего рода она тоже вмешивалась.

Она меня использовала. Королева фейри узнала, кто я, и использовала меня. И это бесило. Хотя я знала, что она лишь далекая преемница, а не первая королева, которая отказалась исполнить желание короля и превратить меня — конкубину, поправила я сама себя — в фейри. И не она была той сукой, что посеяла ненависть и месть, хотя могла бы использовать свое огромное могущество во имя добра. Несмотря на все это, как смеет какая бы то ни было королева Светлых использовать меня для собственного спасения? Меня, конкубину! Я ее ненавидела, хотя никогда не встречала.

Неужели это никогда не кончится? Неужели я вечно буду пешкой на их шахматной доске? И я так и буду заново рождаться, или меня будут заставлять пить из Котла — или что там со мной случилось и повредило мои воспоминания — и использовать снова и снова?

Я отвернулась. К горлу подкатила желчь.

— Для нас сейчас самое главное — вытащить ее отсюда. Я не могу вернуться тем же путем, каким попал сюда. Выбросившее меня Зеркало было на высоте пары этажей в стене утеса. Падение оглушило меня, и я не смог найти хреново Зеркало снова. А ты как сюда попала, девица?

Я с трудом отвела взгляд от гроба и посмотрела на Кристиана. Сейчас передо мной была совершенно иная, пока нерешенная, проблема: как вытащить его отсюда.

— Ну, ты определенно не сможешь воспользоваться тем способом, каким пришла я, — проворчала я.

— Почему нет, черт возьми?

Интересно, как много он узнал о способностях фейри, пока находился здесь? Может, мои источники ошибались, и Бэрронс умер по какой-то иной причине, а вовсе не из-за Зеркала? Возможно, услышав мой ответ, Кристиан посмеется надо мной и скажет, что моя версия полный вздор, и что масса людей и фейри могут пользоваться тем Зеркалом, или что проклятие Круса изменило его свойства.

— Потому что я попала сюда через Зеркало в спальне короля.

— Не смешно, девица, — сказал он после недолгого молчания.

Я ничего не ответила, лишь смотрела на него.

— К тому же, это невозможно, — категорически заявил он.

Я сунула руки в карманы и стала ждать, пока он переварит этот факт.

— Эта легенда известна во всех мирах, где я побывал. Только двое могут пройти через Зеркало короля, — сказал он.

— Может, проклятие Круса изменило его.

— Зеркало короля было первым из когда-либо созданных им, и совершенно иного состава. Оно было незатронуто. Зеркало продолжало использоваться в качестве способа казни еще долго после времен Круса.

Черт. А я так надеялась, что он не скажет этого. Я отвернулась от него и подошла к гробу. Королева фейри заставит меня закричать. С чего бы? Мне надоело гадать. Пришло время узнать правду.

У меня за спиной Кристиан продолжал говорить:

— И, авжеж, ты — не одна из этих двоих.

— Ти мені тут не авжежкай, хлопчик, — передразнила я его собственную когда-то сказанную мне фразу, пытаясь пошутить, пока моя жизнь не полетела ко всем чертям после того, что я увижу.