айсберги, башни естественного происхождения, крутые скалы и буераки — порождение эрозии высокогорья.

Этот великолепный пейзаж внезапно нарушает апокалиптическое зрелище: у подножия плато, на котором остановилась колонна солдат и чиновников, на несколько километров вширь простирается огромный лунный кратер, лишенный деревьев и жизни. Он напоминает дно высохшего озера, но на самом деле гораздо страшнее: это настоящая глубокая рана на теле Земли, дыра, зияющая внутри столь гармоничного пейзажа.

Это не творение богов, а дело человеческих рук. В этом Дантовом организме тысячи микроскопических человеческих фигурок двигаются и волнуются, подобно муравьям. Они принялись за работу с первыми лучами. Снизу доносится неясный гул, в котором слились крики и звуки орудий. Пожалуй, ад действительно схож с этим местом.

Таков вид крупнейших золотых приисков империи.

Высоченная скала, на которой стоит сейчас Марк, должна обрушиться в жерло лежащей у ее подножия лунной долины. Таким образом можно будет обнаружить золотую жилу, скрывающуюся внутри. Для разрушения будет использована специальная система подрыва, буквально названная Плинием Старшим «разрушитель гор» (ruina montium). За этим названием скрывается целая программа…

Момент близок. Все почти готово для нового обвала. Минуту назад был дан сигнал покинуть шахты.

В нескольких точках невдалеке от Марка на поверхность плато выходят множество колодцев, из которых начинают появляться редкие группки шахтеров. Они истощены, грязны, лица напряжены, в глазах — ужас. Но момент обрушения, естественно, еще не наступил, однако они этого не знают.

Кто эти люди и что таится в недрах темных коридоров, вертикально прорезающих землю на малом расстоянии от края горного обрыва?

В мгновение ока река человеческих существ изливается из недр рудников. Кто-то из копателей спотыкается и попадает под ноги спешащих товарищей. Все словно обезумели, в спешке пихают друг друга к выходу по бесконечной череде деревянных ступенек, ведущих вон из этого подземного ада. Кто-то совсем наг, на других — истлевшие лоскуты материи, исхудавшие тела покрыты грязью, царапинами и ранами. Лица в рытвинах, с многодневной щетиной. Нехватка зубов подчеркивает безнадежность выражений их лиц.

Нам на ум сразу приходит догадка, что они рабы. Но это не так. Пришедшие сюда трудятся добровольно, будучи свободными людьми. То есть это — местные жители, а также всякого рода отчаявшиеся субъекты. Они получают мизерную оплату, которой едва хватает на выживание.

Такая ситуация очень напоминает происходящее сегодня в некоторых областях стран третьего мира, где добывается золото (Африка, Южная Америка и пр.). Труд в таких зонах крайне тяжел, условия работы чудовищны, но речь все же не идет о рабах, во всяком случае с официальной точки зрения. В каждом теплится надежда найти крупный самородок, который изменит его жизнь. На этих приисках тоже происходит нечто подобное.

При Траяне прииски в Лас-Медуласе достигают апогея своего использования. По проведенным подсчетам, здесь трудится как минимум восемь тысяч человек. Все они разделены по специальным видам деятельности: кто-то рубит породу, кто-то выгружает из штолен материалы наружу, кто-то просеивает… Излишне добавлять, что трудовые смены смертельно изнурительны.

В данный момент из шахт выходят последние работники. Они поддерживают раненых товарищей. Кого-то выносят на руках, с чудовищной раной на голове. Кровь хлещет из нее потоком. Видна кора мозга. По всей видимости, этот человек уже мертв. Разносится весть, что в глубине одной из малых штолен произошел обвал. Возможно, имеются жертвы. Такие происшествия довольно часты на этих приисках. Но римские власти научились не терять времени из-за похожих трагедий: производство золота для империи не может остановиться. Приказ ясен: никто не спускается в шахту в поисках выживших товарищей, а также не может вытащить тела умерших. Кто замешкался — поплатился жизнью. Таков закон приисков. И все об этом знали. Тела несчастных через некоторое время обрушатся вниз вместе с горной породой. Не понадобится даже думать о погребении…

Как обрушить гору

Марк приближается ко входу приисков. Он пытается что-нибудь рассмотреть, но глазам непросто приспособиться к темноте, и дальше первых нескольких метров ничего не видно. Мрак и пыль словно защищают это безнадежное место.

Мы тем не менее можем продвинуться дальше, поскольку археологи и ученые обнаружили остатки местных шахт и поняли, что происходило внутри.

Разработка этой возвышенности продолжалась на протяжении нескольких поколений с удивительной точностью.

Представьте, что вам надо отрезать кусок торта и вы прикладываете нож в определенном месте с целью наметить размеры куска. Именно эту операцию производят римские инженеры: они сверлят в плато отверстия на определенном расстоянии от края обрыва, отмеряя, сколько от него «отхватить». Затем в отмеченных точках работники вручную копают ведущие вниз наклонные траншеи. Такие шахты (прозванные arrugiae) уходят вглубь породы по диагонали, на равном расстоянии друг от друга и разветвляются сетью боковых коридоров, шириной не больше метра, в которых еле может уместиться в рост один человек.

Инструменты римских рудокопов просты: лопаты, кирки, заступы и клинья. Представьте себе их условия труда: работа идет в темноте, при свете простых горелок, отходы материала складываются в корзины и выволакиваются наружу. Воздуха не хватает, частицы пыли забиваются в легкие, стоит невыносимая жара.

Что же происходит потом? Каким образом можно отвалить целые ломти породы от горного массива за один раз? Единственный выход — использовать динамит. Но во времена Римской империи его еще не существует. Поэтому римские инженеры изобрели абсолютно гениальное решение, задействуя элемент, которым отлично умеют пользоваться. Это вода.

Им удалось использовать воду в качестве… взрывчатки. Сейчас увидим как.

Итак, все готово. Марк неотрывно следит за обширной поверхностью искусственного водоема, созданного на небольшом расстоянии от входа в шахту. Похоже на обыкновенное горное озерцо. Белые облачка, словно ватные шарики, мирно отражаются в зеркале воды. Не многие знают, что, чтобы наполнить этот резервуар, понадобилось воплотить настоящий шедевр гидравлической инженерии: акведук длиною целых 80 километров! Он забирает воду из дальних рек и доставляет сюда посредством системы каналов, называемых corrugi (часть из них можно увидеть и сегодня).

Наше внимание привлекает мельтешение цветных флажков — таким образом всем работникам и служащим шахт сообщается, что необходимо эвакуироваться из долины. Прииск тоже опустел (остались лишь тела мертвых и смертельно изувеченных). Служащие дамб искусственного озера ждут сигнала к началу операции.

Начальник, называемый procurator metallorum, представитель императора, медленно встает, край тоги изящно ниспадает с предплечья. Театральным жестом он воздевает другую руку, произнося слова в честь императора, а затем резко опускает ее.

Таков сигнал. Эхом разносится клич труб. И, словно в ритме звуковой эстафеты, следуют один за другим выкрики и приказы. Вплоть до последнего, решающего, который орут во