О.: Я не понял. Уточните, пожалуйста, свой вопрос. Что не произошло?

В.: Не было тех разговоров с господином Березовским, о которых вы нам только что рассказали.

О.: Во-первых, они, без сомнения, были. Я пришел в этот суд говорить правду, и я клялся говорить правду. И вы меня постоянно хотите уличить во лжи. Я не сказал ни в своих свидетельских показаниях, ни в нынешних своих показаниях ни слова лжи. Я могу что-то забыть, я могу забыть даты, я могу забыть кого-то в списке фамилий или назвать неправильно, но по всем принципиальным вопросам и фактам я даю честные, правдивые показания.

В.: После создания «Сибнефти» вы лично отслеживали финансовые показатели работы «Сибнефти»?

О.: В рамках того, как все бизнесмены или инвесторы отслеживают деятельность крупнейших компаний в своей стране, я был осведомлен о том, что происходит в «Сибнефти» в основном из средств массовой информации.

В.: Вы, значит, знали, что «Сибнефть» не объявила никаких дивидендов до 2000 года?

О.: Я об этом не помню.

В.: В период первого предполагаемого слияния между «Сибнефтью» и ЮКОСом, о котором вы нам рассказывали только что, вы были первым заместителем генерального директора «ИТАР-ТАСС», это была медийная государственная компания новостей, это так?

О.: Да, она и осталась государственной медийной компанией до сих пор.

В.: В то время у вас не было какого-то повседневного участия в деятельности ЮКОСа. Это так?

О.: У меня было достаточно активное участие в делах ЮКОСа как крупного акционера ЮКОСа. Никакого участия в операционной деятельности компании я не принимал.

В.: И лично вы не принимали участия в каких-либо переговорах, которые привели к первому предполагаемому слиянию между ЮКОСом и «Сибнефтью», не так ли?

О.: Не совсем так. Я не принимал участия в переговорах, которые касались конкретных юридических и фактических процедур, но при принятии принципиального решения о слиянии и встречах вокруг этого решения между акционерами я участие принимал.

В.: Но в параграфе 20 ваших свидетельских показаний вы говорите, что вы лично не принимали участия в переговорах по слиянию?

О.: Да, я сейчас уточню эту позицию. Да, естественно, я находился в постоянном контакте с Ходорковским и другими акционерами и менеджерами компании ЮКОС, но я не участвовал в написании документов соответствующих, не принимал участия в переговорах, касающихся технических и юридических процедур, и не мог принимать участие.

В.: Вы также утверждаете в этом параграфе, что господин Ходорковский сказал вам: «…что Абрамович ему показал какие-то документы, которые четко показывали, что у господина Березовского и у господина Патаркацишвили была доля в 50 % „Сибнефти“». Видите, да, это место?

О.: Да, я так сказал. Потому что Ходорковский, встретившись со мной и Дубовым (другим акционером ЮКОСа), рассказал, что он своими глазами видел подтверждение того партнерского соглашения между Патаркацишвили, Абрамовичем и Березовским. И он сказал, как я и написал, — думаю, что я не ошибаюсь, — что это касалось компании «Руником». Но, естественно, я не видел этих бумаг и никаких деталей этого не знаю. Единственное, я знаю, что Ходорковскому не имело смысла нам с Дубовым это говорить, если бы это было не так.

В.: Господин Ходорковский говорил вам, что представляли собой эти бумаги, эти документы?

О.: Нет, не говорил. Как я вам сказал выше, я запомнил из этого только то, что он упоминал компанию «Руником», никаких деталей он мне не говорил.

В.: Понимаете, показания господина Абрамовича таковы, что не было никогда никаких документов «Руникома», где Березовский фигурировал бы как акционер. Если это так, то господин Ходорковский вам не мог этого сказать, правда ведь?

О.: Да, во всяком случае, если бы Ходорковский что-то не видел и сказал — такая ситуация невозможна. Если он говорил о чем-то, то он это видел своими глазами.

В.: На момент слияния господин Ходорковский давал интервью в прессе. Одно из них давайте посмотрим вместе. Вам должны были передать интервью Ходорковского, которое он дал газете «Коммерсантъ» 20 января 1998 года. Прочтите это, пожалуйста: «Да, мы обсуждали эту сделку, и также с Березовским, но он не является прямым акционером в „Сибнефти“. Пять, а не две компании участвуют в этой сделке».

О.: Да, я прочитал это.

В.: Вы видите, что господин Ходорковский во всеуслышание подтверждает, что господин Березовский не является акционером в «Сибнефти», хотя он станет акционером в новой компании. Вы видите это, да?

О.: Я вижу это, однако я вынужден с вами не согласиться. Что Ходорковский имел в виду, так это то, что господин Березовский не акционер «Сибнефти», однако он член группы, как один из совладельцев, и на этом основании он будет являться акционером новой компании. Таким образом, я могу полностью подтвердить, что фактически господин Березовский был акционером «Сибнефти».

В.: Я же утверждаю, господин Невзлин, что господин Ходорковский не сказал вам, что он видел документы, которые бы показывали, что у господина Березовского была 50-процентная доля в «Сибнефти».

О.: Вы не правы. Как я уже сказал, я пришел сюда говорить правду, и то интервью, которое вы мне показываете и которое Ходорковский, очевидно, дал до того, как увидел документы о партнерстве, — это интервью подтверждает факт того, что Березовский был партнером в рамках группы, которая владела «Сибнефтью». Вот что я утверждаю.

В.: Вы только что сказали, что, очевидно, Ходорковский дал это интервью до того, как он видел документы о партнерстве. Что заставляет вас так сказать? На какой основе вы это утверждаете?

О.: Во-первых, смысл. А во-вторых, логически. Дата этого интервью 20 января, то есть самое начало 1998 года. Во всех случаях из этого интервью видно, что Ходорковский был заинтересован или ему было интересно знать о реальных владельцах «Сибнефти». И из этого интервью видно, как и из моих слов, что он это узнал в ходе слияния.

В.: Ну вы не можете сейчас, в 2011 году, господин Невзлин, вспомнить, состоялась ли ваша беседа с господином Ходорковским на эту тему до или после этого его интервью «Коммерсанту»?

О.: Вы знаете, это не имеет значения, во-первых. Во-вторых, то, что сказал Ходорковский в интервью, и то, что потом он сказал мне, абсолютно соответствует действительности и истине, и одно подтверждает другое. Возможно, просто неточность перевода с русского языка на английский вас подвела. Но вот эти слова о том, что Березовский в группе акционеров, в группе совладельцев — это именно то ключевое объяснение всей ситуации со владением «Сибнефтью» на тот период.

В.: В параграфе 42 ваших свидетельских показаний вы говорите об ужине в Яффе в Израиле с Бадри Патаркацишвили.

О.: Да, я даже могу вам сказать, почему я хорошо запомнил этот ужин, если вам интересно.

В.: Ну давайте сначала мы этот ужин как-то во времени определим. Вы говорите, что Николай Глушков на тот период был под стражей уже несколько лет. Значит, это было спустя несколько лет после ареста господина Глушкова, это имеется в виду?