Малин удивленно приподняла брови. Об этом она в «Миллениуме» ничего не слышала.

— А это, если я не ошибаюсь, значит, что ты знаешь ее очень хорошо.

— Полагаю, что да — настолько, насколько вообще кто-нибудь знает Лисбет Саландер. Она, наверное, самый скрытный человек из всех, с кем я знаком.

Вдруг он встал и отвернулся к потемневшему окну.

— Не знаю, как ты, а я хочу выпить водки с лаймом, — произнес он наконец.

Малин улыбнулась.

— О'кей! Лучше уж водка, чем еще одна чашка кофе.

Драган Арманский провел выходные в летнем доме на Блиде и все это время размышлял о Лисбет Саландер. Его взрослые дети решили провести выходные отдельно от родителей. Его жена Ритва, прожившая с мужем двадцать пять лет, без труда поняла, что мысли его находятся где-то далеко. Он все время был погружен в мрачное молчание и невпопад отвечал, когда к нему обращались. Каждый день он садился в машину, ехал в магазин и покупал там дневные газеты, а потом, засев у окна на веранде, читал статьи об охоте за Лисбет Саландер.

Его мнение о себе заметно ухудшилось. Драган Арманский испытывал жгучую обиду из-за того, что мог так жестоко ошибаться в Лисбет Саландер. О том, что у нее есть проблемы с психикой, он знал уже давно. Его не удивила бы мысль о том, что она может применить насилие и причинить вред кому-нибудь, кто стал бы ей угрожать. То, что она обозлилась на своего опекуна, который, по ее мнению, без спроса вмешивается в ее личные дела, тоже можно было как-то понять, если взглянуть на дело ее глазами. Все попытки распоряжаться ею она всегда воспринимала в штыки, возможно считая их проявлениями враждебности.

Но у него просто в голове не укладывалось, с какой стати она вдруг вздумала отправиться в Энскеде и застрелить там двух человек, с которыми она, судя по данным всех доступных источников, была совершенно незнакома!

Драган Арманский все время ожидал, не откроется ли какая-нибудь связь между Саландер и парой из Энскеде и не выяснится ли, что кто-то из них имел с ней дело или совершил какое-то действие, способное привести ее в ярость. Однако ни о каких подобных связях газеты не сообщали, зато было много рассуждений о том, что у психически больной Лисбет Саландер, вероятно, случился какой-то кризис.

Два раза он сам звонил инспектору криминальной полиции Бублански, чтобы узнать, как идут дела, но даже руководитель следствия не мог установить никакой связи между Саландер и парой из Энскеде, кроме того, что все они были знакомы с Микаэлем Блумквистом. Но здесь следствие тоже зашло в тупик. Не нашлось никаких подтверждений того, что Лисбет Саландер знала или хотя бы слышала что-то о существовании Дага Свенссона и Миа Бергман. Поэтому следствию было трудно установить истинный ход событий. И если бы не отпечатки пальцев на орудии убийства и несомненная связь Саландер с первой по времени жертвой, адвокатом Бьюрманом, полиция до сих пор блуждала бы в потемках.

В квартире Микаэля Малин Эрикссон наведалась в ванную комнату и снова вернулась на диван.

— Давай подведем итог, — сказала она. — Наша задача выяснить, действительно ли Дага и Миа убила Лисбет Саландер, как думает полиция. У меня нет ни малейшего представления, с чего нам начинать.

— Отнесись к этому как к обычному журналистскому расследованию. Мы не ведем следствие за полицию. Вместо этого мы будем следить за ходом полицейского расследования и докапываться до того, что им известно. Все как при обычном журналистском расследовании, с той разницей, что мы не обязательно опубликуем все, что при этом выплывет.

— Но если убийцей была Саландер, между ней и Дагом и Миа должна была быть какая-то связь. И эта связь — ты.

— Я в этом случае никакая не связь. Я больше года уже не виделся с Лисбет. Я даже не знаю, откуда она могла бы узнать об их существовании.

И тут вдруг Микаэль умолк. В отличие от всех других он знал, что Лисбет Саландер была хакером высочайшего класса. Его внезапно осенило, что его ноутбук битком набит перепиской с Дагом Свенссоном и различными вариантами текста его книги, а кроме того, там еще есть и копия научного труда Миа Бергман. Он не знал, посещала ли Саландер его компьютер, но таким образом она могла быть полностью в курсе его отношений с Дагом Свенссоном.

Но и это не помогало Микаэлю понять, какая причина могла побудить Лисбет поехать в Энскеде и убить Дага и Миа. Ведь оба они работали над темой насилия в отношении женщин, а такое начинание Лисбет могла только одобрить и всячески поддержать.

— У тебя такое лицо, словно ты сообразил о чем-то важном, — сказала Малин.

Микаэль совершенно не собирался рассказывать кому бы то ни было о хакерских талантах Лисбет.

— Нет, я просто так устал, что у меня в голове гудит, — ответил он.

— Ведь теперь она подозревается не только в убийстве Дага и Миа, но и в убийстве своего опекуна, и в этом случае связь видна невооруженным глазом. Что ты знаешь о нем?

— Ровно ничего. Я никогда не слышал об адвокате Бьюрмане и даже не знал, что у нее есть опекун.

— Однако очень мала вероятность, чтобы кто-то еще мог убить всех троих. Даже если с Дагом и Миа кто-то расправился из-за их расследования, то у него не может быть никаких причин убивать опекуна Лисбет Саландер.

— Сам знаю, и я себе прямо голову сломал, пытаясь найти объяснение. Впрочем, по крайней мере один сценарий, по которому кто-то посторонний мог убить Дага и Миа и опекуна Лисбет, я могу себе представить.

— Это какой же?

— Допустим, что Дага и Миа убили за то, что они ввязались в деятельность секс-мафии и что Лисбет оказалась третьим человеком, каким-то образом замешанным в этом деле. Поскольку Бьюрман был адвокатом Лисбет, то, может быть, она рассказала ему что-то такое, что сделало его свидетелем или просто знающим лишнее, из-за чего он и был убит.

Малин немного подумала.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — произнесла она с сомнением. — Но у тебя нет никаких фактов в подтверждение этой теории.

— Да, фактов нет никаких.

— А как ты сам думаешь — виновна она или нет?

Микаэль задумался и ответил не сразу:

— Предположим, меня спросят, способна ли она на убийство? Мой ответ будет — да. У Лисбет Саландер есть склонность к насилию. Я сам видел ее в действии, когда…

— Когда она спасала твою жизнь?

Микаэль кивнул.

— Я не могу рассказать тебе, как было дело. Но один человек собирался убить меня, и ему это почти что удалось. Она появилась вовремя и безжалостно избила его клюшкой для гольфа.

— И ты даже не упомянул об этом в полиции?

— Нет. Так что это должно остаться между нами.