Беспокойство одолевало, не давало сосредоточиться. И потому, когда после лекций мне сообщили о посетителе, я уже знала, что эта встреча станет для меня знаковой.

Вообще, на территорию Астор-Холт не пускали посторонних, но, несмотря на это, гость дожидался у одной из лавочек на аллее, недалеко от полигонов. Конечно, я пошла на эту встречу, хоть Дим и предупреждал, чтобы не покидала здания без его ведома. На самом деле мне не верилось, что в этой закрытой ото всех академии мне может угрожать реальная опасность.

А гостем оказался Анидар собственной персоной. Заметив мое приближение, он так тепло улыбнулся, что я просто не смогла сдержать ответную улыбку. Да и что скрывать, мне ведь на самом деле очень нравился этот мужчина. Более того, меня иногда распирало от гордости, что именно он оказался моим родным отцом. Да, я любила Гамила Вейлса, и он навсегда останется в моей памяти как прекрасный добрый родитель, но и Нида отталкивать больше не желала.

– Добрый день, Ами, – поприветствовал он, протягивая мне руку.

Я же доверчиво позволила ему поймать мою ладонь и уложить на сгиб его локтя.

– Добрый день, Анидар, – отозвалась, чуть поежившись от холода. Все же теплые осенние деньки в Себейтире закончились, и теперь с каждым днем на улице становилось все прохладнее. – Честно говоря, не ожидала вас здесь встретить. Сюда ведь закрыт вход посторонним.

– У меня есть особое разрешение императора Дерилана, – сообщил он. – Думаю, ты догадываешься о тех причинах, которые побудили его выписать мне такой пропуск.

– Помолвка, – кивнула я.

– Именно, Ами, – подтвердил мой собеседник. – Я рад, что ты дала согласие на этот брак.

Он неспешно повел меня вперед по широкой аллее, по бокам которой не первое столетие росли высокие величественные деревья. Сейчас их густые кроны уже изменили свой цвет на тускло-желтый, и теперь при каждом порыве ветра с ветвей срывались мелкие листики и, кружа, опадали на землю. А в моих мыслях все сильнее разгорались тяжелые сомнения, и держать их в себе становилось все труднее.

И, наверное, стоило промолчать, но то ли мне на самом деле очень хотелось выговориться, то ли отец смотрел слишком взволнованно, но я вдруг решила, что если сейчас не поделюсь этим хоть с кем-то, то просто взорвусь.

– Не знаю, было ли оно правильным, – сказала уклончиво. А когда Нид вдруг остановился и посмотрел на меня с искренним недоумением, пояснила: – Не понимаю, зачем это Диму. Он не любит меня. Я это знаю.

– Тем не менее ты ему очень дорога, – ответил Анидар. – Он сам говорил об этом.

Увы, этих доводов было слишком мало. Ведь мое сердце любило, оно изнывало по Диму, мечтало о взаимности, но не ощущало ее.

– Он тоже мне дорог. Даже больше, чем просто дорог, – проговорила я, отводя взгляд в сторону осыпавшейся листвы, щедро украсившей дорожку.

– Ты любишь его, милая, – улыбнулся Нид. – Это чувствуется. О том, что он испытывает к тебе, мне неизвестно. Но знаешь… не думаю, что с твоей стороны станет правильным поступком отказаться от брака с любимым человеком. Даже если твои чувства не взаимны, ты все равно сможешь хотя бы быть рядом с ним, а не наблюдать за его жизнью со стороны.

– А вы когда-нибудь любили?

Этот вопрос вырвался сам собой, но, наверное, все дело в том доверительном настроении, что создал между нами Анидар.

– Любил, – честно ответил он, улыбнувшись мне. – И люблю. Но леди, которой принадлежит мое сердце, замужем. И потому мне вообще лучше забыть о ней.

– А она вас любит? – спросила, глядя на него с сочувствием.

– Любит, – проговорил Нид, а в его глазах промелькнуло нечто, похожее на счастье. Всего одна искра, но она умудрилась согреть мою несчастную душу. – Увы, Ами, мы с ней познакомились уже после того, как она вышла замуж. И сейчас слишком поздно что-то менять.

– Вы не правы, – выпалила я, качая головой. – Все еще способно измениться. Может, она получит развод?

– Брак магический. Его не аннулируешь.

– Но это ведь тоже не смертельно, – продолжала уверять его я. – Вы ведь живы. Значит, есть шанс, что все наладится.

– Некоторые вещи слишком сложно изменить, – философски заметил он. Потом с грустью посмотрел на меня и добавил: – Вот даже взять наш с тобой случай. Я, сам того не желая, потерял дочь. Потом обрел ее снова, но время уже упущено. Тебя растили другие люди, а отцом ты звала совершенно чужого человека. И теперь… я просто не имею права требовать от тебя чего-то. Сюда пришел, чтобы уговорить завтра предстать перед моим императором. Понимаю, что ты не считаешь нашу семью своей, но, чтобы тебя официально приняли в обществе, нам нужно объявить о своем родстве.

– Димарий сказал мне об этом. Он вообще сообщил, что собрался жениться на некоей Амитерии Артарри, – заметила с улыбкой.

– Официальные бумаги готовы и подписаны. Теперь ты официально носишь эту фамилию, – кивнул Нид, продолжая смотреть мне в глаза. Видимо, хотел уловить первую реакцию на такую новость. – Прости, что все произошло без твоего согласия. Но ты моя единственная наследница.

– Я знаю и не злюсь. Не думайте обо мне плохо, – ответила я, накрывая его ладонь своей рукой.

В этот момент на аллее неожиданно появилась Нори. Причем выбежала без плаща или накидки, в одном тоненьком камзоле. Несколько мгновений постояла на месте, оглядываясь по сторонам, будто разыскивала кого-то. А когда увидела нас, решительно направилась навстречу.

– Ами! – выкрикнула она, подходя ближе. – Я везде тебя ищу. Срочно нужно поговорить!

Нордина остановилась в нескольких шагах от нас и почему-то посмотрела на Нида с плохо сдерживаемой злостью, будто он сам по себе был ее личным врагом.

– Нори, разреши представить тебе моего отца, герцога Артарри, – проговорила я, с искренним удовольствием наблюдая, как от удивления вытягивается лицо девушки. Что-то подсказывает мне, никто Янорину в подробности моей биографии не посвящал.

– Очень приятно… Ваша Светлость, – запнувшись, отозвалась рыжая.

– Папа, это моя подруга, Нордина Берк.

В этот момент лорд Артарри впервые на моей памяти выглядел искренне растерянным. Он смотрел на меня… и на мгновение мне показалось, что в его глазах блеснула непозволительная для аристократа влага. Но все же этот мужчина прекрасно умел держать себя в руках. И может, если бы мы были наедине, дал бы волю своим эмоциям, но при свидетелях позволить себе подобного не мог.

– И мне очень приятно с вами познакомиться, – с приветливой улыбкой заверил Нид.

– Ами, я буду ждать тебя в твоей комнате, – сообщила девушка, отступая назад. А повернувшись к моему родителю, виновато добавила: – Простите, что нарушила ваше уединение. Не буду мешать. До свидания.

И ушла так быстро, что я просто не успела ее остановить.

– Она… немного взбалмошная, – заметила я, пожав плечами. – Но добрая и заботливая.