Пит снова запустил палец под ремень шлема и потер красную полосу, которую тот оставил на подбородке.

– Да сними ты его, наконец, Пит, – посоветовала Пудинг. – Я никому не скажу.

Пит с облегчением снял шлем и провел рукой по влажным волосам.

– Такая жара, – пробормотал он. – Мешает думать.

– Почему же решили, что это не след ноги?

– Я не знаю, Пудинг! Он был слишком мал, или что-то в этом роде. Послушай, Блэкман… я имею в виду, суперинтендант… выслушал, что я ему говорил, прочитал описание убийства в твоей книге, и… В общем, дальше все пошло так, как я предсказывал. Он позволил принести из подвала старую папку с делом, покрытую плесенью и наполовину съеденную мышами, и посмотрел ее содержимое. По его мнению, единственное, что связывает эти два убийства, – это описание первого в твоей книге, которую, скорее всего, читал тот, кто совершил второе.

– Нет, Донни ее вовсе не читал! И… могу я ознакомиться с этим делом?

– Нет, не можешь, Пудинг. Кстати, в нем ничего не говорится о вещах, заслуживающих внимания, кроме того, что я записал, – произнес Пит с сильным уилтширским акцентом, усилившимся от волнения.

Они стояли во дворе возле каретного сарая рядом с тачкой, полной смешанной с навозом соломы, которую Пудинг на нее только что навалила. Девушка облокотилась на вилы и глубоко вздохнула, стараясь побороть разочарование.

– Ну хорошо, – проговорила она, хотя затруднилась бы сказать, что именно хорошо. Каждый тупик, в который упиралось расследование, изматывал, и раз за разом этот эффект лишь усиливался. – Тогда мне придется придумать что-нибудь новенькое.

– Ты говорила с кем-нибудь из старожилов?

– Да. Никто ничего не знает. Но все помнят о том убийстве. Помнят девушку, Сару, в основном потому, что та, судя по отзывам, была очень красивой. И потом, все боялись убийцы, затесавшегося среди жителей Слотерфорда. Какое-то время люди провожали детей в школу и так далее. Старый Хилариус был здесь в ту пору, но он лишь странно на меня посмотрел, когда я начала его расспрашивать, и попросил снова дать ему книгу, в которой говорится об убийстве, хотя читал ее прежде и она, похоже, ему не нравилась, – пожала плечами Пудинг. – Но если бы Хилариус что-то знал, он бы мне рассказал. Я знаю, он не стал бы молчать.

– Если он читал ее раньше, то почему не сообщил о сходстве между двумя убийствами? – спросил Пит.

– Действительно, – ответила Пудинг. – Он этого не сделал. – Она нахмурилась, думая о странном отношении Ирен к старому конюху. Ей вспомнилось, как Хилариус в первый раз увидел книгу об убийствах, когда она оставила ее в сарае для сбруи, вспомнилось его странное поведение и то, что он советовал ее не читать. Пудинг охватила тревога, но она попыталась подавить это чувство. – Он, наверное, просто не придал этому значения. Ведь я и сама не сразу сообразила что к чему. В конце концов, он очень стар.

– А сколько ему лет?

– Не знаю. Восемьдесят? Может, и больше. Я не уверена, что у меня хватит смелости спросить. И разве это имеет значение?

Пудинг выпрямилась и протянула листок Питу.

– Нет, оставь себе. Я делал выписки для тебя, – сказал он.

– Но они не содержат ничего полезного, – возразила Пудинг.

Пит слегка помрачнел:

– Так и есть, наверно. Но все равно оставь.

Некоторое время они стояли в неловком молчании. Ласточкины гнезда, прилепившиеся позади них на стропилах, теперь опустели, и больше не было слышно их щебетания. Нэнси и мистер Лейк, рослый управляющий фермой, шли мимо риги, углубившись в разговор. Пит кивнул в их сторону.

– Мисс Хадли снова хлопочет и суетится?

– Думаю, ей необходимо чем-то себя занять, – сказала Пудинг. – Чтобы забыть, как все ужасно. – Говоря это, Пудинг заметила, как Пит наблюдает за мисс Хадли с тем понимающим, сочувствующим выражением, которое было ей так несносно, и вдруг поняла, что окружающие относятся к ней самой таким же образом: будто она просто пытается отвлечь себя от тяжелых мыслей о случившемся. Девушка покраснела. – Что ж, мне лучше вернуться к работе. Спасибо за помощь, констебль, – проговорила она.

– Ну что ж… Я еще хотел спросить, Пудинг, не желаешь ли ты… – Он повертел шлем в руках. – Может быть… еще раз выпьем пива как-нибудь вечером? Обсудим… все. Или прогуляемся?

Пудинг озадаченно нахмурилась.

– Есть еще какие-то сведения, о которых ты мне не сообщил? – спросила она.

– Нет, – признался Пит.

– Понятно, – пожала плечами Пудинг, положила вилы поперек тачки и покатила ее к навозной куче.

Добравшись до цели, она, прежде чем поддеть вилами солому, оглянулась назад. Пит по-прежнему стоял там, где Пудинг его оставила, глядя себе под ноги. Затем он снова надел шлем и побрел прочь с видом человека, которому идти особенно некуда.

* * *

Когда Ирен вернулась домой с кладбища и села ужинать, Пудинг уже не было. Нэнси бросила на нее подозрительный взгляд, когда та, спросив, где Пудинг, и не получив ответа, изъявила желание отправиться на ее поиски. На следующее утро Нэнси попросила Ирен поехать с ней в Чиппенхем, чтобы посетить аптеку, банк и портниху.

Усевшись в стенхоуп, Нэнси предложила Ирен самой взять в руки вожжи и порекомендовала ехать по кружной, более тихой дороге.

– Нехорошо, что вас всегда кто-то возит, Ирен. Вы Хадли, а Хадли с такими вещами могут и сами управиться. Если вы собираетесь тут остаться, вам нужно этому научиться, и это достаточно легко, – проговорила она свойственным ей тоном, не допускающим возражений.

Править действительно оказалось довольно просто, несмотря на то что Ирен лишь совсем недавно освоилась с верховой ездой, а тут пришлось управлять пони, орудуя только длинными кожаными поводьями и кнутом.

– Используйте голос, как я вас учила, – инструктировала ее Нэнси. – Смотрите! Видите, как Данди прядает ушами? Он ждет вашей команды.

Городские дела отняли у них чуть больше часа, после чего они заехали в гостиницу «Медведь» выпить кофе, перед тем как отправиться обратно на ферму, а потому Пудинг не суждено было узнать о том, что Ирен видела и слышала, до самого обеда. Тетке Алистера Ирен ничего сказать не могла: она хорошо знала, что этого лучше не делать.

Когда обед закончился, Ирен посмотрела в окно и подождала, пока Нэнси не ушла куда-то с Лейком, как и констебль Демпси. Пудинг наконец осталась одна, занятая перевозкой сена, служившего подстилкой для лошадей, к навозной куче.

– Пудинг, привет! Ну что, у констебля Демпси появилось что-нибудь новенькое? – крикнула Ирен.

Пудинг перестала орудовать вилами и оперлась на них двумя руками, чтобы отдышаться.

– Нет, – нахмурилась девушка и задумалась на секунду. – Разве что он недоговаривает. Пит все время предлагает мне прогуляться или попить пива, – продолжила она.