решит, что промеж Всеволодом Алёновичем и его невестой чёрная кошка пробежала. Да бог с ним, с мнением общества, оно никогда не было благосклонно к Зеркальщику, но каково будет Вареньке выслушивать все эти лицемерные охи-вздохи?! Всеволод вздохнул. Как выбрать, какое из двух зол хоть на маковое зёрнышко меньше, как не ошибиться с выбором?

- Хорошо, - Зеркальщик тряхнул головой, потёр щёку со шрамом, - ты идёшь со мной. Но, - Всеволод вскинул ладонь, призывая к вниманию, - прежде мы пройдём через наших чародеев, пусть поставят на тебя защиту.

- У меня же твой медальон есть, - Варенька вытянула украшение из декольте и показала дознавателю. – Ты говорил, оно меня от любой беды спасёт.

Всеволод Алёнович непреклонно нахмурился:

- Защиты много не бывает. И на балу из рук незнакомых или мало знакомых людей ничего не принимать, и всё время быть на виду.

Варенька хотела было съехидничать, что её словно не на бал, а на поле боя снаряжают, но благоразумно прикусила язычок. Всеволод сейчас вряд ли смог бы по достоинству оценить остроумие своей невесты, ему большую радость доставят её послушание и покорность. А потом, как минует бал, можно будет и пошутить, и посмеяться. Чай, этим днём жизнь не завершается… По крайней мере, очень хотелось бы надеяться, что всё закончится благополучно.

Как Всеволод Алёнович и обещал, на бал Варвара Алексеевна отправилась едва ли не бряцая защитными амулетами, словно рыцарь бронёй. Всевозможные артефакты и обереги скрывались под блестящими камушками серёг, ожерелья и кольца, прятались в причудливой вышивке на платье и даже в шёлковых цветах отделки юбки. Подаренный Зеркальщиком медальон привычно укрывался на груди, и это был единственный амулет, коему барышня верила абсолютно и безоговорочно. Всеволод благоразумно не стал говорить Вареньке, что отдал ей даже свою невосприимчивость к магии, на случай, если защитные артефакты дадут сбой или не справятся с чародейской атакой. Какой бы стороной не повернулась капризная госпожа удача к дознавателю, Варвара Алексеевна должна быть в полной безопасности. Рисковать жизнью своей невесты Всеволод Алёнович не собирался и готов был защищать девушку даже вопреки её воле.

На торжество Зеркальщик со своей избранницей прибыли в полном соответствии с правилами хорошего тона: с десятиминутным опозданием, дабы дать возможность устроителям торжества подготовиться и собраться с силами. Слуги, получившие от господина губернатора по поводу дознавателя строгий наказ, поспешно провели Всеволода с невестой в зал и представили пред ясные очи градоправителя.

- Всеволод Алёнович, - господин губернатор широко улыбнулся и так развёл руки, что узкий новомодный сюртук угрожающе затрещал, - сокол Вы наш ясный, счастлив лицезреть Вас на нашем скромном торжестве! А эта милая барышня Ваша невеста?

- Совершенно верно, - Всеволод мягко положил свою ладонь на руку Варвары Алексеевны, так, чтобы были видны обручальные кольца. – Позвольте представить: Варвара Алексеевна Изюмова, моя невеста.

- Рад, очень рад, - господин губернатор припал к руке девушки, масляно поблёскивая круглыми чуть на выкате серо-голубыми глазами. – Осмелюсь заметить, Всеволод Алёнович, у Вас обворожительная невеста.

- Благодарю Вас, - прошелестела Варенька, ненавязчиво забирая свою ручку из цепких липких пальцев губернатора и подавляя желание вытереть её о подол юбки.

- Если Вы не возражаете, мы с невестой Вас покинем, - Всеволод чуть дёрнул уголками губ, обозначая улыбку, - играют вальс.

Варенька всплеснула руками, восторженно закатила глазки и прощебетала, подражая Аннушке и истово надеясь, что сестрица о подобной комедии не прознает:

- Ах, я так люблю танцевать!

Господин губернатор, счастливый обладатель пышного цветника в виде трёх дочерей, двух племянниц, незамужней вечно всем недовольной сестрицы, престарелой матушки, легкомысленной супруги и скупой до невозможности тёщи, чуть заметно поморщился от девичьего щебета, но смог-таки выдавить из себя приветливую улыбку. Всеволод коротко поклонился и закружил Вареньку в вальсе.

- Кажется, первую атаку мы отбили, - с шаловливой улыбкой, дабы все присутствующие думали, что это обычный обмен любезностями меж влюблённых, прошептала Варенька.

Всеволод бросил быстрый взгляд на толпу гостей и стиснул зубы, заприметив идущую к губернатору Анфису, всю в чёрном, словно она уже оплакивает кончину мужа. А вдруг, она и правда, овдовела? Всеволод в танце легко повернулся, опять из-под ресниц окинув взглядом гостей. Нет, супруг Анфисы жив, вон он, расположился в кресле у окна, близоруко осматривается по сторонам, пальцы непрестанно беспокойно ощупывают подлокотники. Эх, как бы сейчас отражающее заклинание кстати пришлось! Пусть не для себя, для Вареньки, чтобы её не увидели, не навредили. Одна надежда: охранные амулеты да чары надёжные, сберегут, смогут чёрной магии противостоять. Зеркальщик обнял невесту за талию и мягко повлёк её в сторону, противоположную той, где расположился купец Омутов.

Увы, ничто не вечно под луною, пора беззаботного наслаждения танцами завершилась звоном серебряного колокольчика, коим господин губернатор стремился привлечь к себе внимание гостей. Музыканты с готовностью прекратили играть, отдуваясь и вытирая лоб широкими платками, гости повернулись к градоправителю, предвкушая очередную приятную забаву.

- Господа и дамы, - губернатор воодушевлённо взмахнул руками, точно птенец, пытающийся взлететь, - сегодня на нашем балу присутствует человек, коего без всякой лести можно считать героем…

Гости зашушукались, дамы стали заинтересованно посматривать по сторонам, пытаясь определить героя прежде, чем назовут его имя.

- Сей господин служит дознавателем в Сыскном Управлении… - продолжал интриговать публику губернатор, точно заправский ярмарочный зазывала.

По толпе гостей словно ветерок лёгкий пролетел, к служащим в Сыскном Управлении отношение было неоднозначное. Конечно, с одной стороны, благое дело выполняют, но с другой, чем они от золотарей отличаются? И велика ли честь принимать в доме человека, коий делом своей жизни избрал охоту на людей?

- И за заслуги свои удостоился похвалы от самого, - господин губернатор наставительно поднял вверх пухлый рыжеватый от табака палец, - превеликого чародейника Ярослава Макаровича, в любое время вхожего к государю нашему Императору на доклад.

И опять отношение почтенный публики изменилось, точно ветер перемен подул на флюгер общественного мнения. Похвала от почтенного человека дорогого стоит, а уж от известного по всей империи чародейника Ярослава Макаровича и вовсе бесценна. Дамы зашушукались, кавалеры одобрительно закрякали, старики стали с ностальгией вспоминать те года, когда и сами удостаивались подобных почестей. Господин губернатор выдержал театральную паузу, дожидаясь, когда нетерпение гостей достигнет предела и провозгласил:

- Дамы и господа, позвольте Вам представить Всеволода Алёновича, весьма достойного молодого человека, воистину достойного звания героя!

Зеркальщик церемонно поклонился, щёлкнув каблуками. Черты лица его застыли наподобие маски, глаза блестели остро и