Голос захлебывался звуками, в нем явственно улавливалась истерика. Дэн щелкнул кнопкой переговорного передатчика.

– Дэн Кой здесь. Это вы, Скипер?

– Да… Но откуда вы взялись? Где вы пропадали? Отбой вопроса, отбой до приземления. Мы видим вас на экране, вы летите в море, в район патрулирования судов…

Астронавты посмотрели друг другу в глаза и улыбнулись. Джино поднял большой палец: победа! У них получилось. Они сделали это. За вновь обретенной сдержанностью голоса Центра управления они чувствовали восторженное волнение, которое должно было породить их неожиданное возвращение. Для наблюдателей на Земле – этой Земле – они наверняка скрылись за диском Луны и не появились из-за него. А теперь совершенно неожиданно появились – по прошествии нескольких недель, после того как у них давно должны были кончиться и кислород, и продовольствие. Им потребуется очень много раз и подолгу все объяснять.

Приземление получилось просто безупречным. Солнце сияло, ветра почти не было, море было совершенно гладким. Спустя две-три секунды после приводнения капсула выскочила на поверхность, и астронавты увидели в иллюминатор ласковые крошечные волны. Всего в нескольких милях над водой поднималась громада крейсера, уже мчавшегося в их направлении.

– Ну, все кончено, – с глубоким вздохом облегчения сказал Дэн, отстегивая привязные ремни.

– Кончено? – придушенно прохрипел Джино. – Кончено? А ты посмотри на флаг.

Крейсер описывал крутую дугу, и кормовой флаг гордо развернулся перед астронавтами. Красные и белые полосы, пятьдесят белых звезд на поле глубокого синего цвета.

А среди звезд, в центре синего прямоугольника, сверкала золотая корона.

Перевод А. Новикова

– Вы только взгляните на ствол – в него палец можно засунуть, – сказал Арам Бриггс и тут же подтвердил свои слова делом. Неосознанно сладострастным движением он пропихнул в дуло огромного пистолета волосатый указательный палец и медленно его покрутил. – Его пуля уложит наповал любое животное из-за гидростатического шока, а если пуля будет разрывная, то она запросто свалит дерево или пробьет стену.

– Мне кажется, после первого же выстрела отдача такого пистолета просто сломает человеку кисть, – с нескрываемым отвращением заметил доктор Де Витт, близоруко щурясь на оружие, словно на змею, готовую нанести удар.

– Вы что, с луны свалились, Де Витт? Отдача пистолета такого калибра не сломала, а оторвала бы вам руку, не будь у него амортизатора. Это же двадцатипятимиллиметровая безоткатная модель. Вместо того чтобы ударить назад, энергия выстрела рассеивается через эти щели…

– Избавьте меня, пожалуйста, от описания принципа действия безоткатного огнестрельного оружия – к тому же неточного. Я знаю о нем ровно столько, сколько пожелал узнать. Я посоветовал бы вам пристегнуться, потому что скоро начнется торможение перед посадкой.

– Что это вы разнервничались, док? Раньше-то вы не дергались.

Улыбка Бриггса была больше садистской, чем искренней, и Де Витт с трудом преодолел неприязнь, которую она невольно вызвала.

– Извините. Нервы, наверное. – (Снова та же улыбка.) – Признаться, я не привык к подобным миссиям, к тому же посадка на планету, где полно враждебно настроенных туземцев, меня мало привлекает.

– Вот поэтому я и здесь, Де Витт, и вы должны быть чертовски рады. Вы, яйцеголовые, вляпались в неприятности, и вам пришлось позвать кое-кого, кто не боится взять в руки пистолет, чтобы вас от них избавить. – Загудел сигнал, и на контрольной панели тревожно замигала красная лампочка. – Вы позволили Заревски сесть в галошу и не в состоянии сами его спасти…

– Через шестьдесят секунд нас запускают, это был сигнал пристегнуться.

Едва они перешли из большого корабля в маленький посадочный катер, Де Витт сразу уселся в кресло и, конечно, аккуратно пристегнулся. Теперь он нервно переводил взгляд с крупного тела Бриггса, плавающего в невесомости, на мигающую лампочку. Бриггс двигался медленно, игнорируя предупреждение, и Де Витт сжал кулаки.

– Посадочный курс уже задан? – спросил Бриггс, медленно засовывая пистолет в кобуру и еще медленнее отталкиваясь в сторону кресла.

Он еще затягивал пояс, когда сработали двигатели. Первый тормозной импульс вышиб воздух из легких, и всякие разговоры стали невозможны, пока двигатели не смолкли.

– Курс задается автоматически, – выдавил Де Витт, с трудом делая вдох и с неприязнью ожидая следующего торможения. – Компьютер выведет нас в точку неподалеку от деревни, в которой держат Заревски, но садиться придется самим. Думаю, мы сядем на поляне возле реки – помните, я ее показывал на карте? От нее до деревни недалеко.

– Фигня. Сядем прямо в центре деревушки – там у них то ли площадь, то ли футбольное поле, черт их разберет.

– Вы не имеете права этого делать! – ахнул Де Витт, почти не обращая внимания на корректирующий тормозной импульс, вдавивший его в скрипнувшее кресло. – Там же туземцы, вы их убьете.

– Вряд ли. Мы пойдем прямо вниз, включим сирену и посадочные огни, а над самым грунтом немного зависнем. Когда мы сядем, все эти морды будут уже за километр от нас. А любого болвана, решившего остаться, мы просто поджарим, и хрен с ним.

– Но… это слишком опасно.

– А еще хуже садиться у реки. Хотите, чтобы они решили, будто мы их боимся? Коли сядете так далеко, не видать вам больше Заревски. Садимся в деревне!

– Пока что не вы тут командуете, Бриггс. Мы еще не сели. Но, возможно, вы и правы насчет реки…

– Конечно прав, черт меня подери!

– Есть и другие причины, по которым не следует садиться слишком далеко, – продолжил Де Витт, проигнорировав грубость Бриггса. – Тем не менее посадка в деревне совершенно неприемлема. Мы не можем гарантировать, что кто-нибудь из них не угодит под ракетный выхлоп, а этого следует избежать любой ценой. Если вы взглянете на карту и найдете квадрат Семнадцать-Л, то согласитесь, что существует хороший компромисс. Там есть примыкающий к поселку участок – скорее всего, поле, на котором что-то растет. И ни на одной из фотографий туземцев там не видно.

– Ладно, годится. Раз уж не можем поджарить их самих, сделаем для них кукурузные лепешки. – Смех Бриггса был таким коротким и утробным, что прозвучал как отрыжка. – В любом случае нагоним на них страху, пущай эти заразы усекут, что у нас на уме и что пятки смазать им уже не удастся.

Де Витт неохотно кивнул:

– Да, конечно. Вам, наверное, лучше знать.

Бриггс действительно разбирался в подобных вещах лучше, и поэтому ему предстояло руководить операцией после посадки, а он, Де Витт, близорукий и тщедушный, больше привыкший находиться в лаборатории, чем в инопланетных джунглях, переходил в его подчинение. Не так-то уж приятно выслушивать команды из уст такой личности, как Бриггс, но то было решение Совета, и он ему подчинился.