Если ваши дети относятся к числу интровертов, помогите им спокойнее воспринимать новые ситуации и новых людей, но в остальном позвольте оставаться самими собой. Радуйтесь их оригинальному мышлению. Гордитесь силой их сознания и лояльностью к друзьям. Не требуйте, чтобы они общались с ровесниками. Лучше поощряйте их увлечения. Искренне хвалите детей, когда они добиваются успехов в любимых занятиях — за ударной установкой, на поле для игры в софтбол или на листе бумаги.

Учителя, радуйтесь тому, что у вас есть общительные ученики, охотно принимающие участие в коллективной работе. Но не забывайте поддерживать застенчивых, тихих, самостоятельных учеников, всецело увлеченных каким-нибудь одним делом, будь то группы химических элементов, таксономия попугаев или искусство XIX века. Такие дети — будущие художники, инженеры и мыслители.

Руководители, помните о том, что почти половина ваших подчиненных могут быть интровертами, даже если они не производят такого впечатления. Хорошо все взвесьте, прежде чем принимать решение о типе организации офисного пространства. Не рассчитывайте на то, что интроверты будут в восторге от открытой планировки офиса, празднования дней рождения в обеденный перерыв или выездных семинаров по тимбилдингу. Максимально используйте сильные стороны этих сотрудников — именно эти люди помогут вам мыслить глубже, разрабатывать стратегии, решать сложные задачи и обнаруживать признаки приближающейся опасности.

Не забывайте также об опасности, которую таит новое групповое мышление. Если вам нужны творческие решения, предложите подчиненным решить задачу самостоятельно, прежде чем делиться своими идеями с другими. Если вам нужна коллективная мудрость, попросите сотрудников представить свои мысли в электронном или письменном виде, но позаботьтесь о том, чтобы они не узнали об идеях друг друга до тех пор, пока каждый из них не внесет свои предложения. Большое значение имеют личные контакты, поскольку именно с их помощью устанавливается атмосфера доверия, тогда как групповое общение в некоторой степени препятствует творческому мышлению. Позаботьтесь о том, чтобы люди имели возможность общаться один на один, а также небольшими группами, формирующимися случайным образом. Не принимайте уверенность в себе или красноречие за креативность. Если у вас инициативные сотрудники (а я надеюсь, так и есть), помните, что они могут работать лучше под руководством интроверта, а не экстраверта или харизматичного лидера.

Итак, помните: внешность и поведение не всегда соответствуют внутреннему миру человека. Некоторые люди ведут себя как экстраверты, но это оборачивается для них потерей энергии, аутентичности и даже здоровья. Некоторые кажутся отчужденными и замкнутыми, но их внутренний мир очень богат и драматичен. Поэтому когда вы в очередной раз увидите человека с невозмутимым лицом и мягким голосом, вспомните, что в этот момент он может мысленно решать уравнение, сочинять музыку или моделировать шляпку. Другими словами, в этот момент он использует свои сильные качества, свойственные тихим людям.

Из мифов и сказок мы знаем, что существует много разных способов обрести силу. Один человек получает световой меч, а другой — возможность учиться у волшебника. И дело не в овладении всеми возможными способами, а в том, чтобы в полной мере использовать то, что дано вам. Интровертам судьба предлагает ключи от садов с сокровищами. Овладеть таким ключом — все равно что провалиться в кроличью нору, как Алиса. Девочка не стремилась попасть в Страну Чудес, но, попав туда, окунулась в невероятно интересное, фантастическое приключение.

Кстати, Льюис Кэрролл тоже был интровертом. Без него не было бы этой удивительной сказки. Но теперь это уже не должно нас удивлять.

Мой дедушка был мягким человеком с добрыми голубыми глазами; он страстно увлекался книгами и всевозможными идеями. Дедушка всегда носил костюм и умел изысканно выражать свое восхищение всем, чем можно было восхищаться в людях, особенно в детях. В том районе Бруклина, где он служил раввином, можно было встретить много мужчин в черных шляпах, женщин в юбках ниже колен и невероятно благопристойных детей. По пути в синагогу мой дедушка приветствовал прохожих и тихо хвалил ум одного ребенка, рост другого и осведомленность о текущих событиях, которую демонстрировал третий. Дети обожали его, бизнесмены уважали, а заблудшие души тянулись к нему.

Больше всего на свете мой дедушка любил читать. В его маленькой квартире, где он, будучи вдовцом, прожил десятки лет, все было заставлено книгами. Иудейские тексты с пожелтевшими страницами соседствовали там с сочинениями Маргарет Этвуд и Милана Кундеры. Мой дедушка часто сидел под абажуром флуоресцентной лампы за крохотным кухонным столом, пил чай Lipton с «мраморным» пирогом и читал книгу, лежавшую на белой скатерти. В своих проповедях — в каждой из них переплеталась древняя мудрость с идеями философов-гуманистов, — он делился с прихожанами плодами своих размышлений за прошедшую неделю. Дедушка был застенчив, и ему трудно было устанавливать зрительный контакт со слушателями; но духовные и интеллектуальные изыскания придавали ему такую храбрость, что на проповедях зал всегда заполнялся до отказа.

Остальные члены моей семьи переняли у дедушки любовь к чтению. В нашем доме чтение было основным способом совместного проведения досуга. По субботам мы удобно устаивались с книгами в своей берлоге. Там было лучшее из всего, что можно было взять из двух миров: с одной стороны, мы ощущали тепло семейного очага, с другой — путешествовали по захватывающим мирам нашего воображения.

И все же когда я немного подросла, то начала размышлять над тем, не выгляжу ли я как будто «не от мира сего» из-за своей любви к чтению. Вскоре это подозрение подтвердилось, когда в возрасте десяти лет я поехала в летний лагерь и увидела там, как одна девочка с высоким лбом, в очках с толстыми стеклами отказалась отложить книгу в очень важный первый день в лагере — и сразу же стала изгоем. Социальная изоляция превратила ее жизнь в лагере в ад. Мне тоже очень хотелось что-нибудь почитать, но я так и не достала из чемодана свои книги в мягких переплетах (хотя чувствовала себя виноватой, как будто я была нужна своим книгам, но бросила их). Девочку, которая продолжала читать, все считали робкой и зацикленной. Я тоже была такой, но знала, что должна это скрывать.

После того лета я уже по-другому относилась к своему стремлению уединяться с книгой. В средней школе, в колледже и даже на должности юриста я пыталась казаться экстравертом в большей степени, чем на самом деле.

По мере того как я взрослела, пример моего дедушки все больше вдохновлял меня. Он был скромным, но выдающимся человеком. Дедушка умер, когда ему было 94 года; он был проповедником на протяжении шестидесяти двух лет. В день его похорон нью-йоркской полиции пришлось перекрыть движение на улицах нашего района, чтобы там могли поместиться люди, пожелавшие провести его в последний путь. Дедушка был бы очень удивлен, если бы узнал об этом. Сейчас я думаю, что одним из лучших его качеств было смирение.

Эту книгу я с любовью посвящаю членам своей семьи. Моей маме, с ее безграничной любовью к спокойным беседам за кухонным столом — она дарила нам, своим детям, тепло близких отношений. Мне посчастливилось иметь такую любящую мать. Моему отцу — врачу, который посвятил свою жизнь людям. Он на собственном примере научил нас с удовольствием проводить много часов за письменным столом в поисках знаний, но не забывал делать перерыв в работе, чтобы почитать нам свои любимые стихи или показать научные эксперименты. Я посвящаю эту книгу моим брату и сестре, они до сих пор дарят мне свою любовь и тепло. Мы росли вместе в нашей маленькой семье в доме, полном книг. И еще, я посвящаю эту книгу бабушке — за ее мужество, твердость характера и заботу.