— Обойдемся, — бросил Лейкарн, совершая с информационным щупом какие-то манипуляции. — У меня тут есть пара программок для быстрых расчетов… Только уж вряд ли нам повезет настолько, что в ближайшие два-три дня отыщется час, когда все Канторовы стихии будут ослаблены, а все твои — усилены. Так что придется выбирать. Что для тебя важнее — ослабить его или усилить себя?…

— Ослабить, — не раздумывая, ответил Дэвид. На краю сознания забрезжила одна пока ещё слабенькая, едва оформленная мысль…

— Ну давай посмотрим, что у нас есть…

Спустя ещё час у них было полтора десятка дат, когда следовало проводить поединок, если Дэвид хотел получить хоть какое-то преимущество.

— Можно искать и дальше, — заметил Брэйд. — Но времени уже почти нет, давайте определяться наконец… Какие у нас приоритеты?

— Воздух и Кровь, — сказал Дэвид. — Значит, вот это время… и вот это… — Он показал на экран. — А вот это было бы совсем хорошо, но не подходит: начало дня, у всех занятия…

— Воздух? — недоверчиво уточнил Брэйд. — Но он есть и у тебя. Ты не только Кантора ослабишь, но и себя тоже… Может, лучше вот это время? А?… Смотри как хорошо: Тьма, Кровь и Вода — в минусе, а Свет и Воздух — наоборот, в плюсе.

— Нет, — отрезал Дэвид. — Время — то, которое выбрал я.

— А как ты вообще собираешься действовать?

— Об этом — потом. Теперь насчет магических побрякушек… — Он вопросительно посмотрел на Лейкарна, и тот, пожав плечами, сказал:

— Кантор, скорее всего, будет настаивать на «классическом» варианте.

— Да?… Только что мы пролистали их с полсотни, и они, признаться, превратились в моей голове в один большой салат.

— Самая традиционные и наиболее распространенные стартовые условия — когда сражающиеся могут взять с собой в круг два артефакта: один, как правило, служит для защиты, второй — для нападения, но это уже личный выбор каждого… Запрещены Предметы Силы… у дворянина средней руки их обычно и нет, но известны прецеденты, и эта ситуация оговорена… Затем запрещено использовать артефакты, предназначенные для вызова или содержащие в себе каких-либо существ… простейший пример — кольцо с камнем, в котором заточен демон… Ещё — если дуэль предполагается проводить в нашем мире — запрещено использовать предметы, могущие негативно повлиять на окружающую местность… естественно, речь идет о масштабном воздействии, вроде создания вулкана… думаю ни у тебя, ни у Кантора на подобное пороху не хватит… по крайней мере, так вот, с ходу… прочие запреты в том же духе. В остальном можно убивать противника любыми способами.

— А оружие?

— Если оно немагическое, можешь притащить хоть целый арсенал. На твой выбор.

На секунду у Дэвида возникло искушение перенести дуэль на ближайшую технологическую планету, предварительно позаимствовав на какой-нибудь военной базе крупнокалиберный пулемет. А ещё лучше — танк. Увы, он не умел обращаться ни с пулеметом, ни с танком. Да и вряд ли Кантор согласился проводить дуэль в другом мире.

— Так что? — поторопил его Лейкарн. — Можно настоять на том, чтобы вовсе не использовать артефактов… хотя не знаю, что тебе это даст… или провести дистанционный поединок, когда противники не видят друг друга… ты ведь учился у Дильбрега прикладной ритуалистике… правда, Кантор, как и все — или почти все — представители древних семей, наверняка изучал обрядовую магию, но…

— Нет, — перебил Лейкарна Дэвид. — Пусть будет «традиционный» вариант. Он меня вполне устраивает.

— Ты уверен?

— Уверен.

— Ну что, значит, так тому и быть. — Лейкарн вздохнул. Повернулся к Брэйду. — Давай-ка теперь определимся с тем, как вести переговоры. Я уже участвовал в таких делах. Ты?…

Брэйд помотал головой.

— Нет. Не доводилось.

— Тогда постарайся запомнить то, что я сейчас скажу. Переговоры между секундантами — это искусство, они чем-то похожи на игру в карты. Ни в коем случае нельзя выкладывать сразу на стол все, что у тебя есть на руках, нужно знать, когда блефовать, а когда поддаться. Наша цель — время; ты прав, вряд ли секунданты Кантора, как мы, рылись в астрологических таблицах, но палки нам в колеса они наверняка попытаются вставить. Кантор — в этом я уверен на девяносто процентов — захочет традиционной дуэли… я не понимаю, почему Дэвид хочет того же, для него это чистое самоубийство, по это его выбор, и, я надеюсь, у него есть причины поступать так, а не иначе… Но именно поэтому поначалу нам никак нельзя показывать, что мы хотим, чтобы все происходило по «классической» схеме. Сделаем это предметом торга. Мы с кислыми физиономиями соглашаемся на традиционную дуэль, а вы, дорогие Аллек и Таггар, принимаете наше время… Я внятно объясняю?

— Вполне, — кивнул Брэйд, без споров соглашаясь играть при Лейкарне вторую скрипку.

— Кстати, — обратился Дэвид к кен Эрбриту. — А магические предметы… допустимые в поединке… кто их проверяет? Судья?

— И секунданты тоже. Непосредственно перед началом боя.

— Но заранее не оговаривается, что это будут за вещи?

— Обычно — нет, но если хочешь, мы можем поторговаться и за это…

— Нет. Хочу как раз обратного.

— Хочешь, чтобы Кантор не знал, что ты будешь использовать?

Дэвид кивнул.

— Это очень важно?

— Да, — ещё один кивок. — Важно.

* * *

Все прошло так, как и планировал Лейкарн. Торг надолго не затянулся. Брэйда и кен Эрбрита пригласили к столу, но ни выпить, ни поесть не предложили — да они, впрочем, даже появись такое предложение, все равно бы его не приняли. Сразу после переговоров они отправились к Эдвину, чтобы сообщить об итогах; так же поступили Аллек и Таггар.

Дуэль была назначена через два дня, на одиннадцать часов вечера. Учитывая общую загруженность учебой, поединки в вечерние или ночные часы стали уже почти традиционны для драчливых сынков хеллаэнских аристократов. Кантор с сожалением обронил, что шоу-де устроить не получится: в полдвенадцатого он должен быть на уроке у мастера Тьмы и опаздывать на занятие не собирается. Болтливые языки быстро разнесли его слова по Академии.

Поединок должен был состояться в соседнем лесу, на большой поляне; окрестные деревья, исковерканные и полусожженные, хранили память о многочисленных схватках, происходивших здесь ранее; дриады и прочие лесные духи избегали посещать это место.

В назначенный срок явилось немало народу. Естественно — никого лишнего: из эмигрантов — только Дэвид, детей горожан и гостей-иномирян (вроде Скеггеля или Идэль) можно пересчитать по пальцам. Все остальные имели приставку «кен» перед своими вторыми, родовыми именами.

Среди массы сплетен и слухов до Дэвида в минувшие два дня дошла история — по всей видимости, правдивая, — объяснявшая причину дурного настроения кен Рейза. На самом деле эти причины Дэвида не особенно-то волновали, поскольку результат все равно оставался таким, каким был, но эта история, пересказанная Брэйдом, вызвала у него хотя бы некоторое чувство морального удовлетворения.