Егор смотрел с сочувствием, и Юрка выругался, загнув несколько оборотов. Ленька бы за такое по губам дал.

– Все, я спать! Вечер воспоминаний закончен.

В степи еще таял утренний туман, а здесь солнце висело прямо над пригорком, и тени жались к ногам. Оглушительно трещали кузнечики. Ветер трепал пушистые одуванчики, норовя оставить их лысыми. Посверкивал высокий шест, изогнутый на конце в странную конструкцию. На соседнем холме белели купола – один большой и два поменьше, – похожие на половинки гигантских яиц. От них плавно скользила вниз маленькая фигурка.

– Ну, я пошел! – торопливо сказал Игорь. – Если не получится, возвращайтесь. Я в степи еще пару дней буду. Что-нибудь придумаем.

Юрка пожал менестрелю руку.

– Спасибо.

– Да, – Игорь приостановился. – Арбалетом тут сильно не машите, не любят.

Егор послушно перевесил оружие за спину.

Качнулись одуванчики – менестрель исчез.

Фигурка, скользнув в ложбину, начала подниматься. Как на скейте, но слишком быстро и ровно. Самокат на воздушной подушке? Круги по траве расходятся. Палка с рулем торчит.

– Девчонка, – с легким удивлением сказал Егор.

Теперь уже и Юрка разглядел. Их ровесница, не старше. Загорелая, длинноногая. В коротких джинсовых шортиках и голубой безрукавке. Из-под расшитой тюбетейки падали на плечи черные косы. Повыше локтя переливалась радужная картинка – то ли наклейка, то ли татуировка.

Девчонка лихо остановила свое транспортное средство и строго свела темные брови.

– Кира Иванцова. Комитет смежных пространств. Стажер разведотдела. Представьтесь, пожалуйста, и назовите цель прибытия.

Здешний язык показался созвучным с русским.

– Егор Натадинель.

– Юрий Жданов.

– Нам сказали, – Егор начал на всеобщем, сбился и продолжил уже на местном, аккуратно выговаривая: – Сказали, тут могут помочь с ориентирами.

Девчонка, прищурившись, оглядела их.

– Ну, добро пожаловать на базу!

Соскочила в траву и пошла вниз, ведя «самокат» за руль.

На спине у нее в вырезе безрукавки темнело родимое пятнышко, похожее на прилипшее арбузное семечко. Юрка засмотрелся.

– Какие вам ориентиры? – спросила Кира.

– Моего мира, – ответил Егор.

– Заблудился?

– Почти.

Юрка помалкивал, искоса разглядывая девчонку. Надо же, стажер. А голову держит, точно балерина. Красивая. Как из журнала.

– Что за база?

– Шли – и не знали куда? – удивилась Кира.

– Нас знакомый отправил, а толком не объяснил.

– Так вы не вейны?

– Я – нет. Только Юрка.

Кира оглянулась. Глаза у нее оказались карие, на левом, возле зрачка – зеленая точка.

– Ну, просто база. Раз узел, то положено. Отсюда экспедиции уходят. Вниз, вверх.

– Вы другие миры изучаете?

Девчонка кивнула.

– И ты тоже?

– Нет пока. Я же стажер. Поработаю на базе это лето и следующее, потом в институт поступлю. После второго курса начнется практика.

– Ты – вейна? – заговорил Юрка.

– Ну да. К тому же поводырь. Так что в институт меня точно возьмут. – Кира сказала это с легким сожалением. – А я в Архитектурный собиралась…

– Ну и? – не понял Юрка. – Шла бы.

Кира повела плечом – блеснула наклейка, показав рисунок: три разноцветных пересекающихся эллипса.

– Вы же знаете, чем выше мир, тем меньше вейнов. А Разведке они очень нужны. Ну, ничего, буду изучать архитектуру других миров. Тоже интересно. А вот и наша база, – она показала на белые купола.

Над большим полоскало ветром желтый флаг с той же эмблемой – эллипсами.

– Как в книжках, – усмехнулся Юрка. – Разве удобно жить в яйце?

– Это же временно, а купол проще всего развернуть. Здешний узел недавно зарегистрировали. Изучат, проверят входы-выходы, может, и нормальную станцию построят.

Поднимались. Кира шла легко и совсем не запыхалась. Юрка стянул куртку и повесил на плечо, зацепив за палец.

Егор сказал:

– Тихо у вас.

– Так нет никого. Ядвига Станиславовна только к вечеру вернется.

– Не боишься одна? – спросил Егор. – Мало ли.

Девочка провела ладонью по наклейке:

– Активатор, если что, сработает. Кстати, а кто вас привел?

– Игорь, менестрель, – ответил Юрка, и Кира рассмеялась. – Не знаешь, почему он сразу смылся?

– Ядвигу боится. Месяц назад притащил два кувшина со средневековым вином. Здоровенных! Сказал, у него день рождения. А у нас группа уходить собиралась. Никто, конечно, пить не хотел. Но это же Игорь! Уговорил. Веселье в разгаре, и тут прилетает Ядвига. Что было! С тех пор носа не кажет.

Егор спросил:

– А Ядвига – это кто?

– Региональный координатор. Вот такая тетка! – Кира показала сжатый кулак.

Тропинка распалась на три, убегая к куполам. На маленьком справа красовались нарисованная шайка с веником и большой лохматый микроб. Микроб жалобно пучил глазки – его перечеркивал красный крест. Половину левого купола расписали с гастрономическим уклоном, особенно удался жареный поросенок на блюде. Другая часть, видно, отводилась под жилье, там на пышной подушке с кисточками дрых котенок. Самый большой купол остался чистым. За ним поблескивала вода и виднелся песчаный берег.

Кира прислонила «самокат» к молодой березке – он осел в траву, обдав ноги сжатым воздухом, – и двинулась по центральной тропинке.

– Тут у нас лаборатории, инфоцентр, костюмерные. Сейчас запишем образец речи, внесем географические названия, основные понятия, ну, много чего. Получится, идентифицируем мир. А там уже посмотрим.

Купола только на первый взгляд казались цельными – окна и двери, затянутые белыми перепонками, выдавали тонкие рамы. Створка при их приближении скользнула в паз. Вошли в полутемный холл, и по правой стене одна за другой поднялись шторы, впуская солнце.

Девочка повела по изогнутому коридору. Мелькали на стенах непонятные значки. Некоторые начинали светиться при их приближении. Возле одной из дверей Кира остановилась и приложила ладонь к серой пластине. Тихонько щелкнуло, открываясь.

Первое, что увидел Юрка, – множество фотографий. Небоскребы, лачуги, тростниковые хижины, бревенчатые избы, юрты, панельные пятиэтажки, дворцы, вовсе уж непонятные постройки. Изображения были объемными, казалось, можно сунуть внутрь палец. Фотографии плотно висели на стенах, под ними тянулся узкий стол. Помаргивали зелеными и красными глазками небольшие коробочки. Большинство мониторов показывали заставку: на черном фоне крутились и переливались эллипсы. На одной половине метрового экрана отображались цифры и графики, на другом – холм с одуванчиками. Посреди комнаты громоздились коробки, часть из них была опечатана, остальные вскрыты, но их содержимое тонуло в ворохе упаковочной пленки.