В небольшую кастрюлю вылейте ½ стакана кокосового сока, добавьте ¼ стакана сахара и мяту и поставьте на средний огонь. Помешивайте в течение трех минут или до полного растворения сахара. Уберите с огня и оставьте остывать.

Когда жидкость остынет, уберите из нее мятные веточки. В большой стерильной стеклянной емкости (больше одного литра) с плотной стерильной крышкой соедините остывший кокосовый сок с оставшимися 3½ стакана кокосового сока. Плотно закройте банку крышкой, оставьте на два дня в темном месте при комнатной температуре.

С помощью сита перелейте жидкость без кефирных зерен в стерильную литровую банку со стерильной плотной крышкой. Кефирные зерна можно сохранить для повторного использования. Если вы хотите это сделать, храните их в закрытой банке в холодильнике в том же объеме сахара и воды, которые приведены в этом рецепте.

Добавьте одну оставшуюся столовую ложку сахара в лимонный сок и размешайте до полного растворения.

Добавьте лимонный сок с сахаром в водяной кефир на основе кокосового сока, оставив примерно три сантиметра свободного пространства от жидкости до верхнего края банки, поскольку в процессе брожения жидкость увеличится в объеме. Плотно закройте банку крышкой и оставьте при комнатной температуре в темном месте на срок до одного дня. (Если процесс брожения будет продолжаться дольше, чем один день, то внутри банки может образоваться столько углекислого газа, что жидкость станет бурно вырываться наружу, когда вы откроете банку.) Поставьте банку в холодильник и перед употреблением дайте ей охладиться хотя бы в течение четырех часов. Когда лимонад будет готов к употреблению, открывайте банку очень осторожно, поскольку он может вылиться пенной струей из-за образовавшегося внутри банки давления. Если лимонад недостаточно сладкий, добавьте немного стевии.

Каждый раз, когда у меня выдаются периоды отдыха от профессиональных обязанностей (еще одно непременное условие для здоровья микрофлоры кишечника!), я отправляюсь на своей лодке на морскую рыбалку или в поход с палаткой под звездами. Я регулярно общаюсь с природой и вижу ее красоту и доброту, хотя мой профессиональный опыт показывает, и насколько страшен может быть ее гнев.

В прошлом столетии мы активно пытались оградиться от природы всеми возможными способами, считая, что она может быть лишь источником смертельной заразы. После изобретения Александром Флемингом пенициллина в обществе утвердилась микробная теория инфекционных заболеваний. В своей основополагающей книге The End of Illness[30] Дэвид Агус писал:

«Нам весьма нелегко дался отказ от микробной теории инфекционных заболеваний, которая доминировала и во многих отношениях определяла медицину ХХ века. Согласно этой теории, если удавалось узнать, каким видом бактерий инфицирован пациент, это решало все его проблемы, поскольку давало ключ к тому, как следует лечить болезнь. Это стало основной парадигмой в медицине… В фокусе лечения находились микроорганизмы-захватчики, такие как бактерии, вызывающие туберкулез, или паразиты, ведущие к развитию малярии. Медицину не слишком интересовал сам хозяин (человек) или даже место локализации инфекции в организме…»{297}

На самом деле понимание того, что происходит в человеческом организме в целом, и есть основная задача медицины. Если мы надеемся продвинуться в вопросе улучшения здоровья человека, следует отказаться от подхода, при котором вся вина за развитие болезни возлагается на одну бактерию или одну генетическую мутацию. Современные хронические болезни, особенно разрушающие нервную систему и головной мозг, касаются всего организма в целом, в том числе и микрофлоры кишечника.

В книге доктора Агуса приводится чрезвычайно интересный исторический случай. Вскоре после того, как микробная теория инфекционных заболеваний начала быстро набирать популярность на волне открытия антибиотиков, известный генетик Джон Бёрдон Сандерсон Холдейн во время одного из своих выступлений в Кембридже в 1923 году предупредил: если сосредоточить все внимание исключительно на патогенных бактериях, это уведет нас в сторону от понимания физиологии человека. Фактически он сделал незабываемый прогноз: «Это обернется катастрофой для медицины, потому что, сосредоточившись на бактериях, мы упустим из виду систему в целом». Эту систему — человеческий организм, — несомненно, в значительной степени контролируют, определяют, составляют и регулируют микроорганизмы, формирующие бактериальную флору кишечника. И хотя эти слова были сказаны почти сто лет назад, они попали в точку. Впоследствии это же мнение высказал и доктор Флеминг, человек, который открыл первый антибиотик.

К сожалению, человеческое общество находится на том этапе развития, когда мы просто ищем виноватого в собственных проблемах со здоровьем. Более того, мы уверены, что источник наших бед находится извне. В определенной степени это верно, когда речь идет о продуктах питания, которые мы употребляем, или о химических веществах, под воздействием которых находимся. Тем не менее в корне неправильно считать, что причина современных заболеваний кроется во внешних бактериях. Микробная теория не в состоянии объяснить механизм таких болезней, как ожирение, рак, деменция и загадочные аутоиммунные заболевания. Корень этих проблем — в том, что происходит внутри организма. Будущее медицины заключается не только в том, чтобы на основе этого факта с применением современных технологий лечить весь организм как единую систему, но и в том, чтобы опираться на помощь наших «союзников» — бактерий кишечной микрофлоры.

Читая эту книгу, вы периодически встречали упоминания об одной из подобных технологий, которая сегодня находится в стадии активного развития, — ТФМ. Я уверен, что, в частности, этот метод произведет революцию в медицине и наконец даст врачам эффективный инструмент для лечения наиболее сложных болезней — от аутоиммунных заболеваний до серьезных неврологических расстройств. Давайте рассмотрим практический случай одной пациентки, чтобы вы смогли сами оценить возможности и потенциал этого метода.

Маргарет 54 года, и она, по иронии судьбы, владеет и управляет магазином здорового питания. Она обратилась ко мне по поводу общего состояния хронической усталости, когнитивной дисфункции, болевого синдрома и неспособности справиться со своей жизнью. В этом жалком состоянии она находилась уже десять долгих лет. Проблемы начались после того, как она вернулась из путешествия по Амазонке: у нее развилась инфекционная болезнь неизвестной этиологии, симптомами которой были кашель и повышенная температура тела. Маргарет прошла несколько курсов лечения антибиотиками, но безрезультатно. Она проболела весь следующий год, несмотря на то что проходила обследования у нескольких специалистов по инфекционным заболеваниям в престижнейших медицинских центрах — клинике Майо и Кливлендской клинике.