— Иви! О проклятие, о чем ты только думаешь?

Она обернулась к нему.

— Сеймоур! Что с ним?

Она устремилась к волку. Тот завыл.

— Рана глубокая, но все не так плохо. Остальное мы сможем выяснить, когда вернемся назад! Я уже чувствую солнце!

Иви кивнула и побежала вперед. Несмотря на груз на плечах, Франц Леопольд не отставал от нее.

Свет раннего утра слепил их. А день принесет обжигающую жару. Ее предвестники укутывали их тела и ослабляли. Было такое ощущение, словно они шли в воде. Юные вампиры пока еще передвигались быстрее любого человека, но каждый шаг забирал у них больше сил.

— Нам нельзя идти через открытое поле с руинами, — сдавленным голосом сказал Франц Леопольд.

От напряжения он наморщил лоб.

— В узких переулках мы дольше будем защищены тенями.

— Но там уже появились люди. Посмотри, они отовсюду выходят из своих домов, чтобы отправиться на работу.

Они пригнулись, спрятавшись за полуразрушенной стеной, и решили продолжить путь, только когда двое мужчин в грубой рабочей одежде прошли мимо. Наконец перед ними показались стены Колизея, а за ними — покрытый свежей зеленью холм, под которым скрывался Золотой дом. К ним устремились два вампира. Один — массивный и темный, другой — худой, со светлыми прядями, торчавшими во все стороны.

Хиндрик добрался до них первым.

— Слава тьме! С вами все в порядке?

— Сеймоур тяжело ранен.

Матиас забрал у юного господина зверя и побежал вперед, неся того на руках. Хиндрик подхватил Иви и побежал за ним, не обращая внимания на ее протесты. Когда утреннее солнце осветило красным светом верхние арки Колизея, вампиры уже шмыгнули через потайную дверь в благодатную тишину Золотого дома.

— А вот и вы наконец! — воскликнула Алиса и обняла Иви так крепко, словно хотела поломать ей ребра.

Франц Леопольд все так же стоял рядом с ней. Алиса, зевнув, покачнулась.

— Так что же случилось? Рассказывайте! Вы видели охотников на вампиров? Вы здоровы?

Франц Леопольд кивнул.

— Да, мужчина и девушка, которая едва ли старше нас.

Алиса прислонилась к своему саркофагу. Ее одолевала усталость, а веки стали тяжелыми и опускались сами по себе. Вслед за Иви вошел Хиндрик, а за ним Матиас, который нес на руках окровавленного Сеймоура. Его вид прогнал на мгновение свинцовую тяжесть из Алисы.

— О демоны, что с ним? Он тяжело ранен?

Иви кивнула и взяла волка из рук нечистокровного.

— Я еще не знаю, как помочь ему.

Она излучала отчаяние, которое облаком окутало ее.

Франц Леопольд поднял руку и протянул ее к Иви, но слуга встал на его пути.

— Уже пора, господин!

Его вид и тон были непривычно категоричными. Он взял под руку своего господина и потащил его из спальни. Алиса видела, как Франц Леопольд изо всех сил боролся против сна. Она заставила себя посмотреть на Иви и Сеймоура и, чуть пошатываясь, пошла к ним, чтобы утешить и помочь. Туман в ее голове становился все гуще, и у нее было такое ощущение, будто пол под ногами качается.

Хиндрик положил руку ей на плечо.

— Тебе тоже пора спать!

Алиса попыталась запротестовать, но смогла лишь зевнуть и без сопротивления позволила ему отнести себя в саркофаг.

Хиндрик положил Алису в гроб и поправил подушки.

— На сегодня достаточно!

Энергичным движением он закрыл крышку. Знакомая темнота окутала ее, и она перестала бороться против естественного желания, присущего всем вампирам. Ее глаза закрылись, дыхание замерло, а тело впало в оцепенение, которое снова уйдет только в тот момент, когда последние лучи солнца погаснут с другой стороны Тибра.

Иви подождала, пока в Золотом доме затихнут все звуки, после чего осторожно отодвинула крышку своего саркофага. Она слышала тяжелое дыхание волка, слышала жалобный, взывающий к ней голос, в котором звучала боль. Затем Иви перелезла через край саркофага, присела на корточках рядом с Сеймоуром и положила свои тонкие руки ему на морду.

— Это был серебряный меч, я знаю. Я видела это. Но ты снова поправишься! Мы вместе будем бороться с этим, только сначала мне нужно найти место, где ты сможешь выздороветь. Лежи спокойно. Тебе больше нельзя терять кровь. Я скоро вернусь.

Сеймоур лишь заскулил в ответ. Иви еще раз осторожно погладила его, после чего выскользнула из спальни. Она прислушалась и послала свои мысли во все направления. Никого. Из комнат слуг она еще восприняла пару запутанных мыслей, но все они лежали в своих гробах и спали. Иви побежала по коридорам, заглядывая в комнаты, пока не нашла маленькое каменное помещение, показавшееся ей подходящим. Затем она поспешила в восьмиугольный зал, подняла над головой одну из узких кушеток, на которых часто лежали старцы, и понесла ее в убежище для волка. Каменный саркофаг она не смогла бы перенести сама, но в одной комнате в западном крыле, где отдыхали нечистокровные, ей удалось найти пустой деревянный гроб. Он был старый, источенный червями, с заплесневелой влажной обивкой, но это не волновало Иви. Она принесла еще подушки из своего саркофага, а потом помогла Сеймоуру встать и оттащила его в обустроенную комнату. Главным преимуществом их нового жилища была тяжелая задвижка, на которую можно было закрыться как снаружи, так и изнутри.

Иви внимательно осмотрела глубокую рану Сеймоура, все еще кровоточившую. Прижав к ране сложенную в несколько раз ткань, она перевязала ее так крепко, что волк завыл.

— Ах, мой дорогой защитник, потерпи, так нужно.

Слова на гортанном гэльском языке звучали прерывисто.

Она и сама заметила, каким слабым стал ее голос. Она чувствовала себя совершенно обессиленной, и ей хотелось отдохнуть. Сеймоур подтолкнул ее к старому гробу.

— Да, я повинуюсь! Я едва могу держать глаза открытыми. Я позабочусь обо всем, когда проснусь.

Она закрыла дверь на задвижку, поцеловала Сеймоура в лоб на прощание и потом легла в гроб. Крышка закрылась.

Алиса открыла глаза. Это все произошло на самом деле? Что за ночь! Ее следующая мысль была о Сеймоуре. Нужно верить, что волк все-таки поправится. Она должна посмотреть, как у него дела. Алиса напрасно пыталась отодвинуть в сторону тяжелую крышку своего саркофага. Она сердито стала колотить по камню, пока наконец над ней не появилось лицо Хиндрика.

— Добрый вечер!

— Почему ты так долго? — сразу накинулась она на него.

Окинув спальню быстрым взглядом, Алиса увидела, что Кьяра и Джоанн как раз вставали из своих гробов, но Иви и Сеймоура не было. Саркофаг подруги был открыт и пуст. Совсем пуст! В нем даже не было подушек Иви. Хиндрик казался таким же удивленным, как и Алиса. Он пожал плечами.