научиться распознавать кофейную чашку. Но если на этих фотографиях кофейные чашки изображены только сбоку, она не сможет распознать кофейную чашку, перевернутую вверх дном. Нейросеть видит объекты только в двух измерениях, а не в трех. Хинтон объясняет, что это одна из многих проблем, которые он надеялся решить с помощью капсульных сетей.

Как и любая другая искусственная нейронная сеть, капсульная сеть – это математическая система, которая обучается на исходных данных. Но, по словам Хинтона, эта архитектура позволяет машине воспринимать вещи в объеме, как это делают люди, и благодаря этому она может узнать кофейную чашку под любым углом, если знает, как она выглядит с одного угла. Эту идею он впервые выдвинул в конце 1970-х годов и вот спустя десятилетия вернулся к ней, уже будучи сотрудником Google. В 2015 году он провел лето в DeepMind и как раз собирался над этим поработать, но у его жены Джеки тогда же диагностировали рак, и ему стало не до того. Вернувшись в Торонто, он занялся разработкой этой идеи вместе с Сарой Сабур, иранской исследовательницей, той самой, которой было отказано в американской визе, и к осени 2017 года они построили капсульную сеть, которая могла распознавать изображения с незнакомых углов с точностью, далеко превышающей способности обычной нейронной сети. Но применение капсульных сетей не ограничивается распознаванием изображений, говорит Хинтон. Они позволяют моделировать сеть нейронов мозга гораздо более сложным и эффективным образом и, по его мнению, могут ускорить развитие искусственного интеллекта в целом – в части компьютерного зрения, понимания естественного языка и так далее. С точки зрения Хинтона, эта новая технология приближается к кульминационной точке, напоминающей ту, которой нейронные сети достигли в декабре 2009 года, когда он столкнулся с Ли Дэном на горнолыжном курорте в Уистлере. «История повторяется, – говорит он. – Я так думаю».

* * *

27 марта 2019 года Ассоциация вычислительной техники, крупнейшее в мире сообщество специалистов в области информатики, объявила, что Хинтон, Лекун и Бенжио удостоены премии Тьюринга за 2018 год. Впервые присужденную в 1966 году, премию Тьюринга часто называют «Нобелевской премией по информатике». Она носит имя Алана Тьюринга, одного из первопроходцев компьютерной эры, и ее нынешний призовой фонд составляет 1 миллион долларов. Возродив исследования нейронных сетей в середине «нулевых» и внедрив их в самое сердце технологической индустрии, где они преобразили все существовавшие технологии, от распознавания изображений до машинного перевода и робототехники, эти ученые-ветераны разделили премию на троих, а лишний цент Лекун и Бенжио торжественно вручили Хинтону.

Хинтон отметил это событие редким твитом, в котором описывалось то, что он назвал «Х-фактором». «Когда я учился в Кингс-колледже Кембриджа640, Лесли Вэлиант, получивший премию Тьюринга в 2010 году, жил в соседней комнате на лестнице X[8], – написал он в своем твите. – И я только что узнал от него, что Тьюринг тоже жил на лестнице Х, когда преподавал в Кингсе, и, вероятно, именно там он написал свою статью 1936 года». Это была статья, которая помогла дать старт компьютерной эпохе641.

Церемония награждения состоялась два месяца спустя в большом бальном зале отеля Palace в центре Сан-Франциско. Джефф Дин по такому случаю облачился в смокинг. Майк Шрепфер тоже. Официанты в белых фраках обслуживали более пятисот гостей, которые сидели за круглыми столами, накрытыми белыми скатертями, и, пока они угощались, шло вручение разных других наград более чем дюжине инженеров, программистов и исследователей из разных отраслей технологической индустрии и академической среды. Только Хинтону не сиделось. Из-за своей больной спины он не садился уже пятнадцать лет. «Эта проблема у меня стоит давно», – любит говорить он. Когда были вручены первые награды, он стоял в стороне, опустив взгляд на небольшую карточку, на которой он сделал краткие заметки для своего выступления. Какое-то время Лекун и Бенжио тоже постояли с ним у стены. Затем они сели с остальными, пока Хинтон продолжал стоять и читать свою карточку.

По прошествии первого часа награждений на сцену вышел Джефф Дин и, сильно волнуясь, представил троих победителей премии Тьюринга. Он был все-таки инженером мирового уровня, а не оратором. Но его слова были справедливыми. На протяжении многих лет, сказал он, большая часть научного сообщества с огромным сомнением относилась к их деятельности, но, вопреки всему, Хинтон, Лекун и Бенжио сумели-таки разработать целый комплекс технологий, которые уже изменили и продолжают менять весь научный и культурный ландшафт. «Пора признать величие их заслуг тем, кто долго держался противоположной точки зрения», – сказал он. Затем на двух экранах по обе стороны сцены показали короткое видео, описывающее долгую историю нейронных сетей и рассказывающее о сопротивлении, с которым эти трое исследователей сталкивались на протяжении десятилетий. Вот на экране появляется Ян Лекун. Он говорит: «Я всегда был уверен, что я прав». По залу разносятся волны смеха, а Хинтон, стоящий теперь на сцене, продолжает перечитывать свою карточку.

Авторы видео постарались показать, что искусственный интеллект все еще далек от истинного разума. На экране Лекун говорит: «У машины здравого смысла все еще меньше, чем у домашней кошки». Затем видеокамера фокусируется на Хинтоне, и тот рассказывает о своей работе над капсульными сетями, которые, как он надеется, снова подтолкнут исследования вперед. Диктор, читающий закадровый текст, возвращается к привычным славословиям. «Будущее искусственного интеллекта выглядит многообещающим, – говорит он. – Нас ждут новые большие успехи, открывающие новые безграничные возможности». Затем Хинтон появляется на экране в последний раз и говорит уже о своих переживаниях. Сначала он говорит о том, как он рад получить награду вместе с Лекуном и Бенжио. «Очень приятно побеждать в такой компании, – говорит он. – Всегда приятнее быть частью успешной группы, чем быть одному». Затем он дает аудитории несколько советов. «Если у вас есть идея и она кажется вам правильной, не позволяйте людям убедить вас в том, что это глупость, – говорит он. – Просто не обращайте на них внимания». Когда видео закончилось, Хинтон продолжал стоять на сцене, опустив глаза на свою карточку.

Первым с благодарственной речью выступил Бенжио. Теперь он был с густой бородой, большей частью седой. Он сказал, что ему доверили выступить первым, потому что он самый младший из троих. Он поблагодарил CIFAR, канадскую правительственную организацию, которая финансировала их разработки нейронных сетей в середине «нулевых», а затем выразил благодарность Лекуну и Хинтону. «Сначала они были для меня моделями для подражания, потом стали моими наставниками, а затем моими друзьями и коллегами», – сказал он. Он добавил, что это награда не только для них троих, но и для всех