litbaza книги онлайнФэнтезиАмериканские боги - Нил Гейман

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 83 84 85 86 87 88 89 90 91 ... 169
Перейти на страницу:

— Женскому началу, — наконец выдавила она из себя. — Я за раскрепощение. Вы меня понимаете?

— Конечно понимаю. А у этого вашего женского начала есть имя?

— Богиня есть в каждой из нас, — сказала официантка с проколотой бровью, заливаясь краской. — Ей не нужно никакое имя.

— Вот как, — по-обезьяньи осклабился Среда. — Так, может, вы устраиваете в ее честь безудержные вакханалии? Пьете в полнолуние вино пополам с кровью и зажигаете алые свечи в серебряных подсвечниках? Заходите голышом в морскую пену, исступленно воспевая свою безымянную богиню, пока волны плещутся у ног, облизывая ваши бедра, как тысяча леопардов?

— Вы шутите? — удивилась она. — Мы ничего такого не делаем. — Она сделала глубокий вдох. Тени показалось, что она считает про себя до десяти. — Принести еще кому-нибудь кофе? Еще моккачино, мэм? — Она снова улыбалась почти такой же улыбкой, с какой подошла к ним в самом начале.

Они отрицательно покачали головами, и официантка поспешила к другому посетителю.

— Вот вам одна из тех, — заключил Среда, — «кто не верует, а посему и не возрадуется», как сказал Честертон. Самая настоящая язычница. Ладно. Ну что, Пасха, дорогая, выйдем на улицу, повторим эксперимент? Посмотрим, знают ли прохожие, что название их Пасхи произошло от имени «Эстер» — «Заря», «Белая». Спорим, я выиграю? Зададим вопрос сотне человек. За каждого, кто знает, отрежешь мне палец на руке, закончатся руки — режь на ногах; а ты за каждого двадцатого, кто не знает, проведешь со мной ночь. У тебя в любом случае больше шансов — в конце концов, это Сан-Франциско. На здешних суетливых улицах наверняка полно дикарей, язычников и ведистов.

Она посмотрела на Среду. Глаза у нее были зеленого цвета — цвета весеннего листа, сквозь который просвечивает солнце, решил Тень. Ответа не последовало.

— Ну ведь попробовать-то можно, — продолжал Среда. — Но в результате я останусь при своих пальцах, да еще проведу пять ночей кряду в твоей постельке. Так что не говори мне, что тебя почитают и празднуют твой праздник. Они произносят твое имя, вот только для них оно не имеет ровным счетом никакого значения. Ни малейшего.

В глазах у нее стояли слезы.

— Знаю, — тихо сказала она. — Я не дура.

— Конечно, не дура, — согласился Среда.

Он зашел слишком далеко, подумал Тень.

Среда пристыжено опустил взгляд.

— Прости, — сказал он. В его голосе была неподдельная искренность. — Ты нам нужна. Нам нужна твоя энергия. Нам нужна твоя сила. Ты будешь сражаться на нашей стороне, когда надвинется буря?

Она медлила. Вокруг левого запястья у нее была наколка — браслет из голубых незабудок.

— Да, — сказала она через какое-то время. — Думаю, да.

Видимо, правду говорят, подумал Тень, если сумеешь разыграть искренность, значит дело в шляпе. От этой мысли ему стало стыдно.

Среда поцеловал палец и дотронулся им до ее щеки. Потом он подозвал официантку и расплатился за кофе. Внимательно отсчитал деньги, перегнул купюры пополам и вместе с чеком вручил официантке.

Когда она отошла на несколько шагов, Тень ее окликнул:

— Простите, мэм. Вы, кажется, обронили. — Он поднял с пола десятидолларовую бумажку.

— Да нет, — сказала она, посмотрев на сложенные в руке банкноты.

— Я видел, как она упала, мэм, — вежливо настоял Тень. — Пересчитайте.

Она пересчитала деньги и растерянно призналась:

— Боже мой, вы правы. Спасибо. — Она взяла у Тени десятидолларовую банкноту и удалилась.

Пасха вышла из кофейни вместе с ними. Только-только начало смеркаться. Она кивнула Среде, а потом, тронув Тень за руку, спросила:

— Что тебе приснилось прошлой ночью?

— Гром-птицы, — ответил он. — Гора из черепов.

Она кивнула.

— Ты знаешь, чьи это были черепа?

— Я слышал чей-то голос. Во сне. Он мне сказал.

Она кивнула, ожидая продолжения.

— Он сказал, что они мои. Мои старые черепа. Там их сотни, тысячи.

Она перевела взгляд на Среду и сказала:

— Я думаю, он — хранитель.

На ее лице засветилась улыбка. Она похлопала Тень по плечу и зашагала прочь. А он смотрел ей вслед, стараясь — впрочем, безуспешно — не думать о том, как ее ляжки трутся друг о друга при ходьбе.

В такси, на обратном пути в аэропорт, Среда повернулся к Тени.

— Что это за представление ты устроил с десятидолларовой бумажкой? — Ты обсчитал ее. У нее бы из зарплаты вычли.

— А тебе какая разница? — похоже, Среда и в самом деле был взбешен.

Тень задумался на мгновение и сказал:

— Ну, я бы не хотел оказаться на ее месте. Она не сделала ничего плохого.

— Да неужели?! — Среда отвернулся и уставился куда-то вдаль. — Когда ей было семь лет, она закрыла в шкафу котенка. И несколько дней слушала, как он мяукает. Когда мяуканье прекратилось, она достала его из шкафа, положила в коробку из-под обуви и похоронила на заднем дворе. Очень уж ей хотелась кого-нибудь похоронить. Она ворует везде, где бы ни работала. Обычно по мелочи. В прошлом году она навещала бабушку, которую заперли в доме престарелых. Стащила у нее из тумбочки старинные золотые, а потом обчистила еще несколько комнат, украла у людей, которые уже наполовину успели перебраться в сумеречное царство смерти, мелкие деньги и личные вещи. Пришла домой и не знает, что со всем этим награбленным добром делать, испугалась, что ее вычислят, и выкинула все, кроме наличности.

— Понятно, — сказал Тень.

— А еще у нее бессимптомная гонорея, — продолжал Среда. — У нее есть подозрения, что она что-то подцепила, но она ничего не предпринимает. А когда дружок обвинил ее, что она его заразила, она обиделась, надулась и отказалась с ним встречаться.

— Можешь не продолжать, — встрял Тень. — Я же сказал, что понял. Ты ведь про любого так можешь — наговорить гадостей, да?

— Конечно, — подтвердил Среда. — Все люди творят одно и то же. Им может казаться, что они грешат неповторимо, но по большей части в их мелких пакостях нет ничего оригинального.

— И поэтому можно спокойно обсчитать ее на десять баксов?

Среда расплатился с таксистом, они зашли в аэропорт и двинулись к посадочному терминалу. Посадка еще не началась.

— А что, по-твоему, мне еще остается? Они не приносят мне в жертву ни баранов, ни быков. Не отправляют ко мне души убийц и рабов, вздернутых на виселице и обглоданных воронами. Они меня сотворили. Они предали меня забвению. Я просто беру у них то, что мне причитается. Разве это не справедливо?

— Моя мама обычно говорила: «Жизнь — штука несправедливая», — сказал Тень.

1 ... 83 84 85 86 87 88 89 90 91 ... 169
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?