Федор заулыбался, скроив глупую физиономию, и сказал:

– Я погулять тут хочу. Там столько всяких деревьев, – кивнул он на здание, вокруг которого раскинулся целый фруктовый сад. Впрочем, как выяснилось, простым пациентам туда воспрещалось заходить. Территория, где располагалось здание, от основной части больницы отделяла решетчатая ограда, окрашенная в зеленый цвет. Только поэтому ее невозможно было разглядеть в бинокль. Издалека она сливалась с зеленью сада.

Появившийся перед Федором охранник, изучающе таращился на него. Но не долго. Пациент не вызвал у него подозрений. К тому же, случалось, что и другие ротозеи, навроде этого, тоже захаживали сюда и даже намеревались попасть за ограду. Главное, доходчиво объяснить, что им тут делать нечего и чтоб больше не совали сюда носа, если не хотят схлопотать по нему.

Федор схлопотать не хотел. Поэтому, без лишних вопросов удалился. А охранник также внезапно растворился в зелени сада, как и появился. Но Туманов нисколько не сомневался, что он не ушел совсем. Просто затаился где-то, спрятался и наблюдает за вверенной ему территорией.

– Ну и порядки здесь, – с сожалением произнес Федор, усевшись на лавочку, где сидели двое пожилых: мужчина и женщина, пациенты, и что-то горячо обсуждали. Федор прислушался. Оказалось, оба были не довольны порядками, царящими здесь, и возмущались, почему их не пускают на заднюю часть территории. «Ну слава Богу. Оказывается, ни я один проявляю интерес к тому саду», – подумал Туманов и придвинулся ближе к говорившим. «Жучок» лежал в кармане его брюк. Знал, что от малейшего шороха, создается шум, который мешает Греку или Ваняшину вести прослушку. Чуткая аппаратура улавливает все звуки на расстоянии нескольких метров. И обыкновенный шорох брюк, в которых лежит «жучок», может восприниматься громким скрежетом. С аппаратурой рассчитанной на кабинет, Федор ничего поделать не мог. Пока была необходимость, чтобы «жучок» всегда был при нем.

Ночью Федор не спал. И как выяснилось, не спал и Валек. Он долго ворочался с боку на бок, приподнимал голову от подушки и посматривал на Федора. Это Туманова насторожило. Кажется, борзой чего-то задумал, зная его натуру, не трудно было догадаться, что ничего хорошего от этого змееныша ожидать нельзя. Поэтому Туманов решил потерпеть, чтобы не заснуть.

Прошло еще какое-то время, и Федор заметил, как борзой Валек встал с постели, сначала посидел, посмотрел на хлюпика, потом на Федора. Туманов сделал вид, будто спит. Потом надел спортивные брюки и тапочки. Накинув рубашку, не стал ее застегивать и тихонько вышел в коридор. И как, оказалось, надолго исчез там.

Федор позлорадствовал. Неужели, борзой обожрался чего-то такого, отчего не слезает теперь с унитаза. А что, может и ему выйти из палаты. Почему, этому дохляку можно, а ему нет. Вообще-то, никто из персонала его не предупреждал, что ночью нельзя выходить в туалет. А если разболится живот, как у борзого. В самом деле, взрослым мужикам опорожняться в детские горшки – стыд.

Туманов тихонько встал, оделся. На ночь «жучок» прятал под кровать. Теперь достав его, подумал и решил взять с собой, положил в карман. Мало ли что, а вовремя посланный Греку с Ваняшиным сигнал, может в критический момент спасти ему жизнь.

Федор вышел в коридор. Обычно дежурная медсестра по ночам исполняла роль соглядатая, сидя за столом рядом с входными дверями. Это называлось у них медицинским постом. Теперь же ее там не было. На столе горела настольная лампа. Несколько тусклых лампочек слабо освещали коридор. Сейчас можно было легко открыть задвижку на входных дверях и выйти из корпуса. Но кто знает, сколько будет отсутствовать медсестра на своем месте. А, заметив, что дверь открыта, она наверняка поднимет шум.

Федор сходил в туалет и к своему немалому удивлению обнаружил, что борзого парня там нет. Тут же в коридоре располагалось несколько дверей, административных кабинетов. Прислушавшись, за одной из них Туманов услышал томные женские стоны. Почему-то не сомневался, что борзой Валек сейчас там вместе с дежурной медсестрой. И пригласила она его туда уж точно не для того, чтобы делать уколы. Скорее, наоборот. И судя по сладострастным женским стонам, процедура у них удалась на славу. Молодец Валек.

На другой день, во время прогулки, Федор подсел к Вальку. Тот сидел на скамейке под тополем и под шорох листвы, дремал. Федор понимал его состояние. В палату парень вернулся только под утро. Рухнул в постель, и чуть было не проспал завтрак. Хорошо, хлюпик его разбудил.

Федор сел на скамейку рядом, ничуть не обращая внимания на то, с какой ненавистью посмотрел Валек на того, кто помешал его спокойствию. Видя, что нахал не собирается убираться, Валек закрыл глаза и отвернулся. В конце концов, скамейка не его собственность. Да и связываться с этим новичком не хотелось.

– Что, затрахала тебя девчонка? – усмехнулся Федор, усаживаясь поудобней.

Валек резко обернулся к нему.

– Подглядывал, сука, – прошипел он.

Если бы они сейчас были в палате, Федор бы стерпел это оскорбление. Но тут. Да и до каких пор, этот змееныш будет позволять грубить ему, оперу.

Глянув по сторонам и заметив, что на них никто не обращает внимания, Федор схватил парня за горло, да так, что у того глаза полезли на лоб.

– Заткнись, недоносок. И слушай меня. Я – старший опер по особо важным делам, майор милиции. Так вот я догадываюсь, что ты тут не лечишься, а прячешься от органов правосудия. Это так? Ну говори, змееныш, а то ведь я тебя придушу сейчас и тихонечко уйду. И никто не подумает на меня. Да и какой спрос с психа. Говори? – не выпуская из своих пальцев горло парня, Федор слегка потряс его. Видя, что еще немного, и Валек задохнется, разжал пальцы, пожалев парня.

Валек сделал несколько глубоких вдохов и закашлял с надрывом. Проходившая мимо медсестра, которую Федор еще ни разу не видел в их корпусе, остановилась, обеспокоено спросила у Валька:

– С вами все в порядке?

Федор улыбнулся. Ответил за Валька.

– У нас все в порядке. Просто он курит много, – указал он на теперь уже совсем не борзого парня, у которого от кашля на глазах выступили слезы.

– Курить, надо бросать, – со строгостью свойственной медицинским работникам заметила медсестра и пошла по дорожке.

Улыбаясь ей вослед, Федор проговорил:

– Вот и я ему говорю о том же.

Когда она ушла настолько, что не могла слышать ихнего разговора, Федор сказал:

– Так я слушаю тебя. От кого ты сюда спрятался. Только не вздумай врать и говорить, что приехал сюда лечиться по доброй воли.

Теперь Валек смотрел на Федора уже не так, как там в палате. Тон, которым новичок произносил слова, заставляли Валька поверить в то, что перед ним действительно мент. Но он был упрямцем. Сказал недоверчиво:

– Я тебе не верю.

Федор взглянул на парня с насмешкой. Вот тупица.

– Не веришь тому, что я мент? А ты у нас под колпаком?