К тому же, за окнами давно ночь.

Я свернулась под пледом. В соседней комнате раздались шаги, щелкнул выключатель. Мягко прошелестело постельное белье, принимая в объятия тело Эша…

Я закрыла глаза. Полет абстраликсов, как всегда, оказался верной приметой, и в королевстве похолодало. Уже по-зимнему студеный ветер облизывал каменную кладку ВСА, заглядывал в трубы и вытяжки, завывал. Деревья в одну ночь сбросили остатки сухих листьев, и в парках теперь радовали глаз зеленью лишь вековые ели. Зима стояла у порога и заглядывала в окна.

Поежилась, вслушиваясь в звуки. И не понимая, что здесь не так.

Дома, в Котловине, никогда не бывает так тихо. То капает кран, то шуршит крыша, то гудят трубы или нагревательный шкаф. За тонкими стенами слышны голоса соседей, мяуканье кота, скрип половиц. Кряхтит во сне тетя, похрапывает дядя. Эти звуки убаюкивают меня с детства.

В моей комнате синего крыла тоже хватает ночных шорохов, сопения Шелли и Брин, шагов за стеной.

А вот в комнатах Вандерфилда было иначе. Верно, дело все в том же знаменитом архитекторе, который создал это крыло для наследников известных фамилий королевства. Здесь ничто не должно нарушать сон богатых мальчиков и девочек. Даже ветер за окном шелестел еле слышно, робко. Словно и он боялся обеспокоить тех, кто спустя несколько лет встанет у руля Тритории.

Я перевернулась, неловко устроила на подушке больную ногу. Прислушалась. За дверью в спальню царила тишина. Эш уснул? Приподнялась на локте, всматриваясь в полумрак. Бледный свет луны гладил обстановку комнаты, смягчал углы и разбавлял тени.

Пытаясь не шуметь, я села, потом поднялась, поджимая ногу. Прикинула расстояние до ванной, вздохнула. Ничего, допрыгаю. Главное, сделать это бесшумно…

Шажочек, другой…

И вспыхнул свет, а в проеме показался Вандерфилд. Глаза ясные, словно и не думал спать!

— Ты сегодня успокоишься? — с досадой спросил он, и я надулась. — Спать мешаешь!

— Я не жаждала ночевать у тебя, знаешь ли!

— Но уже ночуешь! Можно просто поспать до утра? В тишине!

— Мне надо в туалет! — буркнула я, не понимая, почему он злится. Тоже мне неженка! Закрыл бы дверь в спальню и дрых, делов-то!

Снова шагнула-прыгнула и чуть не рухнула. Нога тут же наградила болезненным выстрелом.

Эш помянул бездновых тварей и подхватил меня, не давая рухнуть на пол. Я вцепилась в плед, в который упрямо куталась.

— Да отпусти ты эту тряпку! — и видя, что я продолжаю держать, вырвал покрывало из рук, отбросил. Вздохнул тяжело. — Аддерли, почему ты меня так раздражаешь?

— Потому что ты сноб и терпеть не можешь нищенок из Котловины? — предположила я, хватаясь за его плечо.

Рука парня обвилась вокруг моей талии, и сверху раздался смешок.

— Потому что от тебя одни проблемы! Ногу подними. Да не эту! Вот же…

И ругнувшись, просто подхватил меня на руки и потащил к ванной. Я обняла его шею и почувствовала, как напряглись мышцы на спине.

— Когда справишься, позовешь, — недовольно буркнул Вандерфилд, захлопывая за мной дверь.

Я показала створке язык и глянула на развороченную стену. К счастью, у аристократишки был еще один кран — за стеклянными дверцами помывальной. Хотя уверена, что повреждения уберут уже завтра, это же крыло богатеев…

Справившись с делами и освежившись, я попрыгала к двери. Она распахнулась, чуть не хлопнув меня по лбу.

— Я же сказал — позовешь! Что непонятного? Ты слышишь, что я говорю?

— Хватит на меня орать! Я не виновата, что этот кран взбесился и повредил мне ногу! А ты мог бы просто помочь мне добраться до моей комнаты!

— Чтобы к утру твоя лодыжка еще больше опухла? У вас туалет в конце коридора, если ты забыла.

Я прикусила язык. Да уж, захотелось бы среди ночи по делам, и что? Будить девочек, чтобы помогли доковылять? А ногу нельзя нагружать хотя бы семь часов.

— Дошло? — ехидно протянул гад. — Теперь ты, наконец, уснешь?

Я неуверенно кивнула, и Эш снова обнял меня, поднимая. Я окончательно смутилась, прикусила губу. Он втянул воздух и понес меня в спальню.

— Эш! — возмутилась я.

— Да в бездну! — царапнул он в ответ хрипотцой.

И поцеловал — сильно и как-то агрессивно… Словно почти наказывая, то ли меня, то ли себя. Матрас под нами прогнулся, принимая два тела, но Вандерфилд от моего рта не оторвался. Я попыталась взбрыкнуть, но он лишь прижал крепче. Его руки погладили меня поверх шелка рубашки, и я ощутила сладкую негу, расплывающуюся в теле.

— Никуда ты не пойдешь, — яростно прошептал он, стискивая в кулак мои волосы. — Поняла?

Ответить я не смогла, мой рот снова запечатали поцелуем. От дикой ласки горело в груди, воздуха не хватало. И останавливаться не хотелось. И лишь когда Эш понял, что я не сопротивляюсь, что отвечаю на его поцелуй и уже сама исследую его рот, слегка расслабился, и агрессия сменилась томительной жадностью. С трудом оторвавшись от моих губ, Эш опустил голову, прокладывая влажную дорожку из поцелуев вниз по моему телу. Раздвинул полы рубашки и сжал мои бедра, сладко целуя живот. Я нервно вздрагивала от каждого прикосновения его языка, с трудом удерживая рвущиеся из горла стоны. Боги, хорошо-то как!

Я и не заметила, как за поцелуями Эш умудрился стянуть с меня белье и сам освободился от штанов. Прижался горячим, возбужденным телом, и у меня в голове зашумело. Уплывающее сознание выдало дельную мысль, что надо остановиться, но ее тут же смыло новой волной удовольствия.

— Все еще хочешь уйти? — мурлыкнул Эш и прикусил мне мочку уха. — Или остаться? Скажи мне… Скажи!

Почему-то ему был важен ответ.

— …Остаться, — с трудом соображая, выдохнула я. И ощутила его вдох — словно Эш и не дышал.

Нас обоих трясло, как в лихорадке. Сводило с ума желание касаться, вбиваться, чувствовать. Ощутив поглаживания между ног, я выгнулась, безмолвно умоляя о большем.

— Хорошо… я тебя все равно не отпустил бы…

Его хриплый и срывающийся шепот был еще одной изысканной лаской, тонко бьющей по оголенным эмоциям. Его прикосновения все откровеннее и дарят все больше наслаждения. Я вцепилась в плечи парня, провела ниже — вдоль бороздки позвоночника до поясницы и ягодиц. И обхватила его бедра, с каким-то глубинным наслаждением ощущая, как Эш вздрагивает, а потом всем телом подается навстречу. Он сжимал зубы, не позволяя себе стонать, а мне так хотелось услышать этот царапающий душу звук.

И может поэтому я прикусила ему плечо, медленно лизнула сверху. А потом провела ноготками по горячей коже и стиснула крепкие ягодицы, с удовольствием ловя его хриплые, надрывные вздохи.

Правда, Эш почти сразу перехватил инициативу и медленно провел языком вдоль моей шеи, груди, живота, спускаясь все ниже и мучая порочной лаской.