но вот запах развитых тварей пугает так, что они не осмеливаются подойти. Но мне кажется, если бы за моими потугами понаблюдал хотя бы кусач, его бы уже наличие мертвых старших не остановило.

Спрыгнув с туши и по-прежнему держа потроха в руке, мне почему-то захотелось сделать фото этого изобилия, чтобы всем показать, но потом я подумал о последствиях этого и побрел в сторону ворот базы. Танк находился почти на том же месте, но на сей раз, помимо оторванной с корнями башни, были вывернуты пара катков и сорвана гусеница с левой стороны. По всей видимости, кто-то на него серьезно ополчился, при прошлом посещении он выглядел куда лучше. Расположение костяков я и в тот раз не запоминал, но их по-прежнему было достаточно, как и покорёженных оборонительных сооружений. На территории нашлось еще с десяток развитых тварей, но я даже обращать внимания не стал, направившись к проёму, в котором лежали развороченные массивные двери.

Плутать по коридорам мне не пришлось, умение перемещаться призраком и видеть структуру всего вокруг помогло мне не только без труда найти секретную дверь в подсобке, но и пройти через нее внутрь, тем более что пароль доступа, в отличие от Косого, я не знал. Ощупав своим даром коридор, я не нашел ни одного пустыша, но зайдя в помещение офицера, обнаружил того застрелившимся, на сей раз прямо в своём кресле. Я прикрыл дверь и направился вглубь базы, беглый осмотр показал, что пустышей вообще нет. «Неужто в этот раз вообще все ушли на фронт», — подумал я и немедленно направился к душевым.

В глубине мне все же удалось почувствовать обратившихся вояк, но все они были заперты в помещениях, а эти глупые особи не умеют открывать даже обычные двери, не то, что эти, с герметичными запорами. Поскольку смысла заниматься изничтожением имевшейся фауны я не видел, то, сбросив с себя абсолютно весь шмот, встал под горячую струю душа. Наслаждаясь моментом, я смывал все то, в чем успел уделаться, пока лазил по тварям и наконец-то почувствовал, что достиг поставленной перед собой цели.

Помимо того, что я отдыхал и отъедался вкусностями на армейской кухне, я продолжил своё изучение СТИКСа. На сей раз я утром и вечером поднимался наверх, аккуратно вскрывая несколько тварей разного уровня развития, пытаясь понять, в какой момент содержимое их споровых мешков испортится. Результатом моей работы стали интересные данные. Как оказалось, потроха лотерейщика рассыпаются уже на пятый день, благо, я точно знал, когда тут была бойня. Содержимое споровых мешков топтунов протянуло дольше, превратившись в черную пыль на шестой день, а вот в кусаче можно было добыть еще на десятый. Последние, чьи потроха пропали, были руберы, элитников я от жадности распотрошил всех сразу. В итоге я резюмировал, что тринадцать-четырнадцать дней — это максимум, причем, как и говорил Косой, мне даже не удалось увидеть промежуточных стадий, утром вскрыл, все есть, а вечером у соседа уже черная пыль, причем спораны, просыпанные на брусчатку площади, так и продолжили валяться на месте.

Закончив исследование, я был очень рад, что мне больше не придется подниматься наверх и находиться возле трупов, поскольку от их запаха и вида копошащихся червей в останках меня просто выворачивало наизнанку, ходил туда, как на каторгу. Еще интересной информацией стало то, что где-то на пятый день я заметил, как топтун, подойдя к месту бойни, уволок тушу лотерейщика с явным намерением ей поживиться, на десятый день и пустыши обгладывали тех, кто лежит подальше от основной массы, хотя раньше и на сто метров боялись подойти. Все-таки прав был Косой, как он там сказал, феромоны, да, наверное, так они и различают друг друга. Это уже те, кто постарше, с голоду могут и младших пожрать, да младшие трупы старших, но только когда те точно мертвы.

Сидя в столовой, я доедал очередной свежеподжаренный стейк и смотрел на металлическую армейскую миску, в которой лежал не один десяток жемчуга. Самыми доходными в части его, были, конечно, элитники, ни один не обошелся без жемчужины, в среднем с одной туши удавалось доставать четыре-пять штук, хотя попадались и недоросли с одной единственной. Какого-то соотношения черных и красных я не заметил, почему-то я предполагал, что если красная лучше, то черные вызревают именно в красные, но вот именно та недоросль элитника с единственной жемчужиной носила в себе именно красную. Встретился и матерый представитель с шестью штуками внутри, но при этом всего лишь с одной красной из них, в общем, пока никакой связи с цветом я уловить не смог.

Руберы с жемчугом тоже попадались, и тот десяток туш, что я распотрошил, принес две красные и одну черную, об остальных говорить нечего, только спораны и горох. Твари, конечно, все разные, но внимание я обратил на стаю из четырех одинаковых, я на них наткнулся на второй день своего исследования. Если судить по потрохам, то они точно тянули на кусачей, у трех имелась горошина, а у одного было целых две, да споранов около десятка, но их внешний вид никак не соответствовал обычному.

Кусач, в отличие от того же топтуна, имеет полностью оформившиеся черты и чертовски плотный кожный покров, они обычно смахивают на гориллу из-за непомерно длинных передних конечностей, которые венчают уже даже не когти, а лезвия для разделки туши. Те же, что попались мне на пути, не соответствовали этому описанию. Я бы описал их общий вид как «гончая», узкая вытянутая пасть с комплектом передних клыков, которые даже не помещаются в пасти, а вылезают за её пределы, внутри два ряда зубов, причем странных, как серпы, развернутые так, что не дадут вырваться из пасти. Ноздри на верхней челюсти имеются, но смещены ближе к глазам, которые расположены не так, как у собак, а, скорее всего, как у ящериц, по краям черепа, но, судя по всему, смотреть вперед тварь могла. Тело низкое, приземистое, когти на лапах присутствовали, но не выполняли роль разделочного инструмента, скорее всего, их предназначение по большей части сводилась к цеплянию лап за грунт для резкого рывка или прыжка.

Я тогда все-таки пожалел, что у меня нет фотоаппарата. Когда вернусь в стаб, нужно будет озадачиться поиском чего-то удобного, я не раз видел у рейдеров маленькие камеры, которые способны работать сутками. Снимать свои похождения смысла не вижу, а вот сделать фото такой необычной твари было бы весьма кстати. Допив чай, я еще раз окинул взглядом трофеи, стоявшие передо