— Эбби, я в Белом доме, в зале оперативных совещаний, — поспешил прервать ее Форд. — Здесь президент, и мы все слушаем тебя по громкой связи.

— О!.. — Маленькая заминка. — Прошу прощения.

— Так мы слушаем.

— Мы с наземной станции отправили на Деймос сообщение.

— С какой целью, зачем?

— Зачем?! Неужели не понятно?! При помощи этих залпов инопланетное устройство пыталось отправить нам послание. Что-то сообщить. Дать понять. И определенно рассчитывало на реакцию с нашей стороны, на какой-то ответ. В противном случае, почему бы не уничтожить нас с первого же попадания? Нет, это был классический предупредительный залп, как в морской практике. — Она перевела дыхание. — Я решила, что лучше ему ответить, поскольку следующий залп может оказаться смертельным.

— Что это за послание?

— Позвольте сначала объяснить. Просто подумайте, Предупредительный залп — зачем это в море? Чтобы остановить другое судно, предоставить ему возможность сдаться, избежать боя при взятии на абордаж и так далее. Верно? И я сообразила: именно это той штуке и надо. И сообщила, что она хотела от нас услышать.

Молчание.

— То есть? — уточнил Форд.

— Я же говорю — что происходит после предупредительного залпа? Противник сдается, Я и написала туда: «Мы сдаемся».

Повисла мертвая тишина.

— О Боже! — воскликнул советник по национальной безопасности. Миклсон побледнел.

— И каков был ответ?

— Читаю дословно — тут несколько нескладно: «Сдаемся принимаем. Ждите. Мы идем».

— Ты сдалась?! — взорвался президент. — Ты посмела заявить такое от имени Соединенных Штатов Америки?

— Кто это орет?

— Это президент.

— О… прошу прощения. Нет, сэр. Вы не совсем поняли. Мы вовсе не сдаемся! К этому всегда прибегали в прошлом при военной угрозе на море — сначала делали вид, что сдаются, а потом яростно атаковали противника, когда тот меньше всего был к этому готов. Мы лишь пытаемся выиграть время — вот и все. Если Господу в последний момент не было угодно отменить скорость света, этому инопланетному устройству на Деймосе понадобятся долгие годы, чтобы связаться со своей планетой. А если они намерены нас, так сказать, посетить, делать это ему все равно придется. И пройдут лет двадцать — тридцать, а то и столетия — все зависит от того, на сколько световых лет эти типы удалены от нас. Благодаря этому сообщению мы просто выигрываем время, чтобы быть во всеоружии, подготовившись к вторжению.

— Вы сказали «вторжение»? — переспросил Миклсон.

— Да, вторжение.

Последовало гробовое молчание.

— Неужели вы действительно решили, что мы можем сдаться? — удивилась Эбби. — Ни черта подобного — готовимся к бою.

Солнце село, море было тихим, и по небу рассыпались звезды. Эбби стояла на краю пирса в Раунд-Понде и смотрела на темную гавань — застывшие на якоре белые рыбацкие катера, как по команде направленные приливом в одну сторону, будто тщательно расположенные кем-то невидимым. Легкий ветерок морщил водную гладь и вяло покачивал снасти большого парусника; они мерно стукались о мачту, и звук разносился над водой, словно тиканье часов.

Рядом с ней стоял Уаймэн Форд.

— Вот здесь я и установила свою камеру, — сказала Эбби. — И пролетела эта штука.

Форд кивнул; скрестив руки, он смотрел в морскую даль.

— Все началось с яркого света за церковью, абсолютно беззвучно; затем вспышкой пронеслось над головой, издавая хлопки, и скрылось вон там — за Лаудз-Айлендом.

— Вот, значит, как все началось, — произнес Форд. — И просто не верится, что было потом. — Опустив руки, он повернулся. — Я приехал сюда, потому что хочу предложить тебе работу. Нам нужна твоя проницательность, интуиция, сообразительность. Мало ли что там нас ждет.

Эбби почувствовала, что краснеет.

— Благодаря тебе, — продолжал Форд, — у нас появилось время как-то подготовиться. А у тебя есть возможность стать еще более полезной, продолжив образование. Возвращайся в колледж, получай диплом и устраивайся к нам на работу.

— Меня выперли из Принстона. Откуда мне взять стипендию? Песенка спета.

Рука Форда скрылась в кармане и появилась вновь уже с белым конвертом.

— Вот — и Принстон, и стипендия.

— Как это?..

— Полезные связи. — Он протянул конверт.

Эбби смутилась.

— Держи. Нельзя разбрасываться незаурядными людьми. Впереди много работы.

— Спасибо. — Она взяла конверт.

Он с улыбкой протянул ей кое-что еще — цепочку с висящим на ней ключиком.

— А это что?

Он слегка потряс цепочкой.

— «Мареа III».

Она молча взяла ключ.

— Думаю, после случившегося это вполне справедливо, — сказал Форд. — Подарок от президента. На этот раз абсолютно новый — тридцативосьмифутовый «Стэнли», стоит на якоре в Бутбэй-Харбор. Придется тебе туда отправиться и доставить его сюда. Сделай отцу сюрприз.

— Спасибо… Благодарю вас. — Эбби почувствовала, как у нее перехватило горло.

— Ты умудрилась потопить два отцовских катера — этот-то не угробишь?

Она покачала головой.

Форд замолчал, глядя в морскую даль. Затем сказал:

— Мир изменился — восстания, террористы-смертники, выступления религиозных фанатиков. Однако полыхает не только в мусульманских странах — все остальные тоже на перепутье. И Китай, и Индия, объединившись с нами, пытаются привнести в общее дело все самое лучшее. Русские и европейцы тоже не отстают. Япония, Израиль, Корея не перестают удивлять. Похоже, период открытого сотрудничества и созидания — по крайней мере для большей части земного шара — уже совсем близок. И ты могла бы… ты будешь участвовать в этом процессе.

Эбби кивнула.

— А сейчас хочу поделиться с тобой кое-какой секретной информацией — сверхсекретной, готова?

Эбби покосилась на Форда. Он продолжал смотреть в морскую даль — или, может, на звезды?

— В чем прикол?

— В том, что секреты хранить тяжело, а этот необходимо сохранить. А почему, поймешь, когда услышишь.

— Вы же знаете, я умею хранить секреты.

— На прошлой неделе один из спутников на орбите вокруг Деймоса перехватил мощные радиошумы, исходившие от артефакта, — определенно своего рода сеанс связи.

— Вам удалось их расшифровать?

— Нет. И вряд ли когда-либо удастся: похоже на высшую степень криптографической защиты. Главным оказалось не содержание послания, а то, куда оно было направлено.