– Чему вас вообще учат в вашем Доме Иллюзий?! – пробормотал я. – Далеко не каждый дар окончательно формируется во время обучения, ему порой просто не хватает времени развиться!

– Нет, это я знаю. Просто у меня последние два замера были практически идентичными, и признали, что все стабилизировалось.

– Нужно по меньшей мере пять лет контроля, чтобы сделать такой вывод, и то порой случаются накладки, – недовольно поморщившись, я качнул головой. – Я не измерительный прибор, но могу тебя обрадовать, ты сейчас совершенно точно сильнее Пирлана. Ладно, Яростный с ним, с вашим бесполезным Домом, но ты сама как могла не заметить?! С тем, что было у тебя в момент окончания школы… не смотри на меня так, я навел о тебе справки и такого характера. Так вот, в то время ты бы не потянула заказ дора Керца! Не с таким размахом и не в таком качестве исполнения.

– Кхм. Это новость. – Женщина смущенно потупилась и тут же принялась оправдываться: – Понимаешь, я с самого детства привыкла решать все поставленные задачи. Ну, не бывает неразрешимых вопросов, бывает лень, неусидчивость, нежелание работать. Вот я никогда и не отказывалась ни от каких заданий или заказов и упорно над ними пыхтела, – и она виновато вздохнула.

– Ну, чудо в перьях, – рассмеялся я, качая головой. Необычно на меня все-таки действует эта девочка: с ней рядом постоянно хочется смеяться.

– А почему в перьях? – пробормотала она, сползая со стола. Подошла ко мне, обняла, прижалась; я чувствовал ее растерянность, и, похоже, так она пыталась найти поддержку и спокойствие. Ощущая нечто, интерпретируемое разумом как «нежность» и в воспоминаниях относившееся почему-то к совсем раннему детству, я осторожно ответил на объятия. Эмоции, конечно, не горсть изюма, и поделиться ими на самом деле нельзя, но в данный момент очень хотелось.

– Не знаю. Так отец всегда говорил, – пожав плечами, ответил я, аккуратно гладя ее по голове. – Не расстраивайся так, для тебя это ничего не меняет.

– Да? А если вдруг бывшие наставники пожелают все-таки вернуть меня в Дом? – с содроганием спросила она.

– Ну, пусть попробуют, – хмыкнул я в утешение. Говорить о том, что большинства наставников, вероятно, скоро не останется в живых, не стал. Как и о том, что в подобном случае над Лель нависнет новая угроза. Его Величество обладает очень полезным свойством использовать человеческие ресурсы с потрясающей воображение рациональностью. И если в его поле зрения попала магистр Шаль-ай-Грас, и он оценил ее способности (или это сделал кто-то по его поручению), а следующих Владык он пообещал набирать самостоятельно… Госпожа магистр, боюсь, получит предложение, от которого нельзя будет отказаться.

О том, что Его Величество вскоре может умереть, я вообще старался не думать. В таком случае нам всем станет не до чего. Особенно если он не пошутил про этот «костяк регентов», а действительно по какой-то одному ему ведомой причине решил использовать меня в подобном качестве.

Как приятно оказалось наконец заняться чем-то увлекательным – не передать словами. Как невозможно было выразить словами всю глубину моей благодарности к Дагору, привезшему мне книги да и… в остальном очень сильно изменившему мою жизнь.

Вообще все, связанное с этим человеком, было по меньшей мере странно. Не только для меня, а в принципе, по определению. Я ведь действительно как будто придумала его для себя – сильного, надежного, с удивительно теплыми и серьезными карими глазами. И было страшно, что мираж развеется и его не станет.

Или и вправду он придумал меня? Сейчас меня не отпускало ощущение, что все время до того столкновения на пороге дома Пира я не жила, а являлась персонажем какой-то длинной и скучной пьесы. Все чувства, все поступки и желания были вроде бы и логичными, нормальными, человеческими, живыми, но ненастоящими. Сейчас, на фоне нынешних эмоций и чувств, все прошедшее казалось блеклым и искусственным, а настоящим во всем этом был только подполковник Разрушитель. И я настоящей становилась только рядом с ним. Так что очень хорошо я понимала его слова о пробуждении.

На фоне этих чувств меркли даже неожиданные новости о расширении моего собственного дара и о самоубийстве Амар-ай-Шруса.

Но в конце концов я все же сумела согнать с лица счастливую улыбку и погрузилась в книги, с трудом вспомнив, на чем остановилась в прошлый раз.

Как оказалось, до самого интересного я не дочитала совсем немного. Старая версия истории создания человека мало отличалась от современной, а вот магия, если верить старой книге, появилась совсем иначе.

Из современной редакции легенд можно было узнать, что Тайр наградил некоторое количество людей даром Разрушения. Но это принесло определенные проблемы, потому что такие маги совершенно не умели созидать, и тогда Ньяна, посовещавшись со своей подружкой Ининой, решила создать им противовес. Так появились Целители. Посмотрела Инина на успехи подруги и решила, что она ничем не хуже и тоже может придумать что-нибудь новенькое. Следуя своей противоречивой натуре, она сотворила Иллюзионистов. Правда, существовала версия, что в воплощении дара Иллюзий поучаствовала еще и Глера. И эта версия казалась мне более логичной; она по крайней мере объясняла, с чего в творческую катавасию влез Фарияд[26] со своими Материалистами. Как обычно, за ветреной женушкой!

Еще больше мне нравилась история этих событий в изложении Хара. Она, конечно, мало соотносилась с каноническими текстами, но выглядела куда более реалистичной: наши боги благообразны и рассудительны только в представлении жрецов, по факту же они мало отличаются от людей.

Так вот, по версии Хаарама, во время очередного семейного скандала с возлюбленной супругой Тайр сгоряча проклял каких-то некстати попавшихся под руку смертных, и начали эти смертные все вокруг разрушать. Но вскоре случилось бурное примирение божественной четы, и о смертных на какое-то время забыли. Потом ответственной Ньяне стало в какой-то мере стыдно перед смертными за горячность мужа, и она решила проверить, насколько плачевными оказались последствия проклятия. Ужаснувшись результату, пошла за советом к лучшей подружке Инине и согласилась с ее идеей создания еще каких-нибудь магов, для равновесия. Ньяна убежала, окрыленная идеей, а к богине судьбы пришла еще одна гостья. Девочки «перетерли за жизнь» (между прочим, цитата) под рюмочку нектара, нанектарились до потери связи с реальностью и в забытьи, вдохновленные примером товарищей, облагодетельствовали еще кучку смертных. Может быть, не только даром облагодетельствовали, а еще и своим вниманием. В самый неподходящий момент явился муж Глеры, расстроился, тоже нанектарился и в отместку пьяным женщинам создал Материалистов.