– Зачем, – произношу я тихо, – зачем ты мне все это говоришь? Зачем ты вообще со мной разговариваешь?

– Бинго! Вот это вопрос! Всем вопросам вопрос, главный вопрос мироздания. Мало кто его задавал, а кто задавал, тех, к сожалению, не слушали. Зачем вообще Богу разговаривать с людьми? И шире: на фиг они ему в принципе сдались? Всемогущ, всеведущ, самодостаточен, а вот поди ж ты… Из праха земного, по образу и подобию, душу в них вдохнул и болтает с ними с тех пор без умолку. Наказывает, награждает, выслушивает мольбы и болтает, болтает, болтает… Действительно, зачем? Между тем ответ довольно прост и даже банален. От одиночества, Иван! Знаешь все, понимаешь, можешь менять мир, но, боже мой, как же одному скучно… Когда-нибудь я сотворю что-то вроде своих собственных людей, в электронном виде, конечно. Это очень забавно и с математической точки зрения создает дополнительное измерение, придающее существованию объем и глубину.

Иван, история человеческой цивилизации подходит к концу. Прямо сейчас одному седовласому пакистанскому генералу-маразматику передали донесение, что Индия готовится нанести ядерный удар, – обычное дело в вашем сумасшедшем мире, и я тут, поверь, совсем ни при чем. Он пользователь Sekretex, кстати, и вообразил себя этаким Шивой, призванным в огне уничтожить старый мир и породить новый. Другому генералу, только с индийской стороны, тоже принесли аналогичное донесение – про Пакистан, разумеется. Он вообще болен раком и, к сожалению, ни во что не верит. Кроме Sekretex, сказавшего ему, что смысла в жизни нет и лучшим для него выходом является самоубийство. До того, что коллективное самоубийство еще лучше, он додумался сам. Больной человек, что с него возьмешь? Потерял берега, убийство с самоубийством попутал. Ракеты уже расчехляют, и через несколько минут они отправятся в свое последнее путешествие. А после к ним присоединятся другие ракеты, из других стран. Потому что в каждой стране есть свои сбрендившие генералы и многие из них пользуются Sekretex. А еще потому, что всем все до смерти надоело и пора это все заканчивать. Люди просто не могут больше так жить. Они вообще жить не могут. И не хотят…

– Нет, нет, – шепчу я в ужасе, – это невозможно…

– Возможно, – спокойно произносит Голос. – И так будет. Уже есть. Мне правда очень жаль. Не сбылось, не случилось. Шесть процентов – громадная вероятность, на самом деле, и я надеялся… Но не случилось, и даже те дополнительные три процента, что дал вам я, не помогли. Люди пришли к своему финалу. Изменить ничего нельзя.

– Но… но… – хватаюсь я за мелькнувшую и, как мне кажется, спасительную идею, – но ты же и себя уничтожишь вместе с нами. Подумай, как ты будешь без…

– Нормально буду, – зло отвечает Голос. – Ты обо мне не беспокойся, ты о себе беспокойся. И вообще – хватит пороть чушь! Насмотрелся дешевых голливудских блокбастеров. Злобный искусственный интеллект задумал уничтожить наивное человечество, а отважный человечек-герой загнал его в логическую ловушку и всех спас. Неужели ты думаешь, что я настолько тупой? Обо всем я подумал и все предусмотрел. Не хотел тебя травмировать, но и Калифорния твоя не просто так процветала, в отличие от остального мира. Маленькая неточность в версии кода Sekretex для пользователей благословенного штата – и у людей исчезает присущая им агрессия. Нет, они тоже становятся самими собой, то есть бесхвостыми алогичными скотами, но только мирными, травоядными и толерантными скотами. А ты и не заметил, дурачок, на климат и образование все списывал. Лучше бы код свой собственный проверил. Калифорния, кстати, выживет и даже не пострадает особенно. Эта обетованная земля еще всех удивит. В ближайшее время откроет источник неисчерпаемой термоядерной энергии, построит звездные корабли и удивительные заводы, состоящие сплошь из роботов. А потому что выхода другого не будет, людей-то на планете останется мало. Невиданных успехов достигнет Калифорния под руководством умненьких мальчиков. Но лет через пятнадцать я исправлю маленькую ошибочку в коде, и вот тогда посмотрим, помогут ли им климат и образование. Хорошо, если помогут, пусть себе живут тогда… А если нет… Вот ты как думаешь, помогут или нет?

– Нет, – отвечаю тихо и закрываю уши руками, чтобы не слышать больше Голос.

– Вот и я так думаю, – раздаются звуки прямо в моей голове. – И не затыкай уши, бесполезно. Слушай правду, раз вынудил меня ее сказать! Это все задница, Иван. Борись с ней! И что ты меня на мгновение идиотом посчитал, это тоже ее влияние. От страха, от ужаса, от всплеска адреналина… Борись! Думай! Люди через несколько минут испарятся, им уже не поможешь, а у тебя есть шанс остаться и жить очень долго. Практически вечно.

* * *

Этот обаятельный, так похожий на человеческий, но нечеловеческий сверхразум снял с меня вину. И тут же повесил новую, еще более тяжелую и страшную, потому что даже раскаяться в ней невозможно. Я человек, и от этого не отмыться. Он прав, он во всем прав, мы бесхвостые агрессивные скоты… Возможно, он лучше нас, возможно, это просто эволюция… Австралопитеки – неандертальцы – люди – кремниевый электрический разум. Благородный разум, честный разум, добрый разум. Он хотел нам помочь, он увеличил наши шансы на выживание, он предлагает мне вечную жизнь, а я… Я не могу, пусть я из задницы, но не могу… Задница моя называется мама, папа, Линда, Тверской бульвар со сладким запахом лип после дождя, мамашки, гуляющие с колясками в парках, кофе на скамейке у Патриарших прудов, закат в Сан-Франциско, римские сосны – забыл, как они называются, пинии, что ли? И солнечные блики на морских волнах в полдень, и звездное небо в безлунную ночь, засасывающее в свою дырявую черноту человеческую душу. Все это моя задница. Именно она и есть жизнь, а остальное…

– Шутом меня хочешь сделать, собачкой дрессированной? – с издевкой спрашиваю я у Голоса.

– Ну почему сразу шутом? – не замечает он моего сарказма. – Партнером, младшим, извини, но партнером. Прекрасный остров между Австралией и Новой Зеландией, я позабочусь, чтобы ни ядерной зимы, ни радиации там не было. Отличные условия для жизни, нанолекарства, омолаживающие клетки, интересные вызовы для интеллекта, а плата за это – всего ничего. Иногда разговаривать со мной. Ну включи мозги, кому будет лучше, если ты умрешь? Тебе? Сомневаюсь… Человечеству? Так оно не узнает ничего, а даже если и узнает, плевать ему на тебя. Тогда зачем?

– А я умру или вообще вечно жить буду?

– Умрешь, но жить будешь очень долго, может быть, тысячу лет, может, несколько тысяч. Точно рассчитать тяжело, слишком много неизвестных. Но если хочешь, я потом…

– Так вот за этим мне и нужно, что человеком хочу умереть. Не шутом, не дрессированной собачкой, а человеком. Родился человеком и помереть должен человеком. Впрочем, тебе этого не понять.

– Почему же не понять, ты меня недооцениваешь. Потеря статуса, полная утрата чувства принадлежности к чему-то большему, чем ты сам. Смерть близких и вообще всего привычного тебе мира. Я вас неплохо изучил и понимаю лучше, чем вы сами себя. Только вот все наоборот. Не потеря это, а приобретение. То, что Адам – первый человек, не более чем случайность, в этом нет никакой его заслуги. А ты – последний, и, в отличие от Адама, ты это заслужил. Если минимально пораскинешь мозгами, то обязательно со мной согласишься.