29 августа 1941 г. группа самолётов Люфтваффе совершила налёт на аэродром Глебовщина (в полосе Северо-Западного фронта, недалеко от г. Демянск), в результате чего на земле было уничтожено 2 истребителя и ещё 4 повреждены. По меркам и масштабам 22 июня такое событие не заслуживает даже упоминания – но к концу лета 41-го представления, «мерки» и оценки начали радикально меняться; пришло твёрдое понимание того, что аэродром – это не очень-очень большая детская площадка, а место дислокации воинской части, и воинская часть должна отвечать на огонь огнём:

«Приказ Военно-Воздушным силам Северо-Западного фронта № 016, 1 сентября 1941 г.

29.8.41 две группы самолётов Ме-110 противника произвели дневной налёт на аэродромы Глебовщина и Белый Бор, в результате на аэродроме Глебовщина сожжены два самолёта ЛаГГ-3 и четыре самолёта ЛаГГ-3 повреждены; на аэродроме Белый Бор сожжены два самолёта МиГ-3. Противник потерял при этих налётах всего только четыре самолёта («всего только четыре», надо было больше! – М.С.).

Этот безнаказанный (подчёркнуто мной. – М.С.) налёт и наши потери произошли только вследствие отсутствия надлежащего порядка на аэродромах, который требует установить Военный совет фронта.

Служба ВНОС и непосредственное наблюдение на аэродромах не организовано. Своевременного предупреждения о налёте не было. Огневая оборона на аэродромах отсутствовала. Определённо назначенных команд стрелков с винтовками и ручными пулемётами не выделено, организованного огня по самолётам противника, летавшим на низкой высоте, не велось. Готовые к взлёту истребители взлетали медленно (то, что таковые должны быть, даже не обсуждается. – М.С.) и неорганизованно. Лётчик 21 ИАП лейтенант С., находясь в самолёте на старте и, несмотря на то что была дана «красная ракета», имея полную возможность взлёта, не взлетел, был атакован самолётом противника, убит сам и самолёт уничтожен. Взлетевшие самолёты с земли по радио не управлялись, в нужные районы не сосредоточились и действовали только «по-зрячему» и каждый самостоятельно, в силу чего организованного боя не вели…

Приказываю:

1. Командующим ВВС армий и авиадивизий завести личную систему проверки установленного порядка на аэродромах своих частей и их боеготовность и способность к отражению возможных налётов авиации противника и на месте устранить все выявленные недочёты к 3.9.41 г.

2. За допущенный беспорядок и неорганизованность… (далее идёт длинный перечень фамилий, должностей и взысканий, цитировать его через 70 лет после потери четырёх самолётов едва ли уместно. – М.С.).

Командующий В ВС СЗФ,

генерал-майор авиации Куцевалов». (386)

Нельзя сказать, чтобы к 3 сентября «беспорядок и неорганизованность» были ликвидированы полностью на всём фронте от Баренцева до Чёрного моря, однако цифры «аэродромных потерь» самолётов советских ВВС начали головокружительно сокращаться. Авиация Западного фронта потеряла (по крайней мере, так утверждается в годовом отчёте) на земле 750 самолётов за июнь-июль, 1 (один) самолёт в августе, 1 в сентябре, 1 в октябре, 3 в ноябре и ни одного – в морозном декабре 1941 года. (387) Едва ли эти цифры абсолютно точны, но общая тенденция сомнений не вызывает – волшебная палочка (или универсальная «отмазка» – кому как больше нравится) под названием «удар по аэродромам» сломалась. Причём сломалась навсегда – какие бы новые поражения ни ждали Красную Армию в следующем году, потери самолётов советских ВВС от ударов противника по аэродромам за весь 1942 год, за все его 12 месяцев, составили лишь 204 единицы. (25)

Одним способом «скрытого дезертирства» стало меньше. С другими ещё предстояла жестокая, многолетняя борьба:

«Командующим ВВС фронтов, отдельных армий и ударных групп,

Исх. № 332234, 9 июня 1942 г.

…Основные недостатки в действиях нашей истребительной авиации сводятся к следующему:

а) Действия истребителей не направлены на уничтожение противника, а сплошь и рядом сводятся к простой обороне. Это, как правило, передаёт инициативу действий противнику и подрывает наступательный дух наших лётчиков.

б) Деятельность истребительной авиации не организована: истребительные полки действуют совершенно изолированно один от другого. Управление с земли истребителями, находящимися в воздухе, отсутствует, и встречи с противником поэтому носят случайный характер.

в) Силы истребителей не экономятся: истребители очень часто летают без всякой к тому необходимости (ровно через три месяца товарищ Сталин даст другую, более адекватную оценку этим «полётам без необходимости». – М.С.), так как до сих пор не усвоена мысль, что всякий вылет истребителей, в результате которого не было встречи и уничтожения противника, является напрасной тратой сил и средств…

е) Личный пример командиров до сих пор не является основным методом повышения боеспособности части лишь потому, что некоторые командиры полков летают мало, в боях не участвуют и не являются поэтому достаточно авторитетными руководителями…

Командующий ВВС Красной Армии,

генерал-лейтенант авиации Новиков». (388)

«Директива Ставки ВГК№ 170549, 4 августа 1942 г.

Командующим войсками Западного и Калининского фронтов, ВВС Красной Армии.

Копии: командующим войсками фронтов, 7-й Отдельной и Воздушными армиями, представителям Ставки.

По докладу командующего ВВС Красной Армии т. Новикова, из числа 400 истребителей, выделенных для участия в операциях Калининского и Западного фронтов, за четыре – пять дней операции до 140 самолётов вышло из строя.

По тому же докладу, при полном отсутствии авиации противника в первый день боя и при тройном превосходстве над противником в последующие дни, наши боевые потери составляли 51 истребитель, 89 истребителей считаются вышедшими из строя по техническим неисправностям.

Считая невероятным такой недопустимо высокий процент самолётов, вышедших из строя в течение 4 – 5 дней по техническим причинам, Ставка усматривает здесь наличие явного саботажа, шкурничества со стороны некоторой части лётного состава, которая, изыскивая отдельные мелкие неполадки в самолёте, стремится уклониться от боя. Безобразно поставленный в авиачастях технический надзор и контроль за материальной частью, а также за выполнением боевых заданий лётчиками, не только допускает, но и способствует этим преступным, нетерпимым в армии явлениям.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Немедленно через ответственных и опытных лиц проверить каждый в отдельности вышедший из строя самолёт, выяснить истинные причины неисправностей и непосредственных виновников их.

2. Лётный состав, уличённый в саботаже, немедленно изъять из частей, свести в штрафные авиаэскадрильи и под личным наблюдением командиров авиадивизий использовать для выполнения ответственейших заданий на самых опасных направлениях и тем самым предоставить им возможность искупить свою вину.