Ее оттеснили, заперли в клетку, не дав ключа. Сила, тело и даже имя – все было чужим.

Она почувствовала, что ее телом завладела Другая, которая сейчас восхищалась солнцем, обжигающим щеки, влажным соленым морским ветром на губах и болью в руке, где затягивалась недавняя рана.

Как давно, как неимоверно давно Другая испытывала подобные ощущения. Тогда они были ее собственными, а не воспринимаемыми через кого-то. Эти яркие сочные краски вместо размытых образов.

Ее пламя, ее любимая магия – и они тоже принадлежали теперь Другой. Богине, вошедшей через Врата времени и захватившей ее тело, словно оно было карнавальным костюмом. Кто бы мог подумать, что Камень Вэрда, спрятанный в амулете, превратится в портал?

У нее самой не было слов, поскольку не было голоса. Исчезла ее личность. Исчезло все. Ей оставили маленькое окошко, чтобы наблюдать за богиней. Эта богиня не была ее защитницей. Скорее охотилась за нею чуть ли не с рождения. Сейчас богиня с любопытством разглядывала вражеский флот, который с легкостью могла бы уничтожить.

Но зачем? Куда интереснее лишить жизни тех, кто рядом. Слушать их предсмертные крики, смотреть на предсмертные муки, впитывая впечатления всего, что недоступно бессмертной богине. А на берегу безмятежного залива еще больше возможностей для развлечения.

Она смотрела, как ее рука, объятая дрожащим белым пламенем, стала поворачиваться от вражеского флота к… беззащитному городу на берегу бухты.

Время замедлилось и растянулось. Ее тело повернулось в сторону города. Рука нацелилась в самое его сердце. На причалах толпились люди, потомки исчезнувшего народа. Кто-то, напуганный ее огненным ударом по вражескому флоту, спешил укрыться в своих ветхих домах. Ее пальцы начали раскрываться.

– Нет!

Это слово было грохотом, мольбой. Перед нею мелькнуло что-то серебристое, потом зеленое.

Имя. Внутри ее всколыхнулось имя, когда он оказался на пути ее кулака, на пути лунного огня. Он делал это не только ради спасения ни в чем не повинных жителей города, но и ради спасения ее души от ужасающих мучений. Ведь если она уничтожит весь город…

Рован. Черты его лица обрели ясность. Темно-синие узоры татуировки казались почти черными. На пути ее кулака, заключавшего немыслимую силу, оказалось его сердце.

Ни в каком из миров не было иной силы, способной ее удержать.

Аэлина Галатиния вспомнила собственное имя и разнесла клетку, в которую запихнула ее богиня. Потом, схватив нечестивую богиню за горло, стала заталкивать незваную гостью обратно в портал, после чего накрепко запечатала его своей магической силой.

Аэлина вернулась в свое тело. Вернула свою силу.

Огонь, подобный льду. Огонь, украденный со звезд…

Тело Рована замерло на пути ее кулака. Ветер шевелил его волосы.

Время вновь обрело прежний ход и прежнюю неумолимость. У Аэлины были в запасе считаные секунды, чтобы отвести раскрытую ладонь от Рована и направить в сторону.

Корабль, на котором они плыли, срединную часть и левый край вражеского флота, а также внешнюю оконечность острова разнесло под напором невиданной огненно-ледяной бури.

Под водой была удивительная тишина. Все звуки с поверхности доходили приглушенно: крики, удары, скрежет. Песнь битвы и смерти.

Аэлина погружалась вниз, в глубины своей магической силы. Амулет со спрятанным Ключом Вэрда вдруг показался ей жерновом на шее.

Денна. Аэлина не понимала, как и почему древняя богиня вдруг появилась в их мире.

«Обетованная королева».

Легкие отчаянно жгло. Наверное, от потрясения.

Аэлина погружалась, стараясь почувствовать путь назад, в тело и разум.

Соленая вода кусала глаза.

Потом чья-то крупная, сильная рука схватила ее за воротник и упрямо потащила наверх.

Что она наделала? Что она наделала? Что она наделала?

Вокруг появились свет и воздух. Та же рука обвила ей грудь и прижала к мускулистому мужскому телу, не дав снова уйти под воду.

– Слава богам, поймал тебя, – послышался мужской голос.

Это не Рован. Аэлина вспомнила: на корабле были и другие. Наверное, она убила их своей магией.

– Не дергайся… ваше величество.

Фенрис. Она вспомнила его имя.

Аэлина моргнула, стряхивая воду с ресниц. К ней вернулось имя, титул и остатки магической силы. Они вышли в море, чтобы сразиться с вражеской эскадрой. Морат показывал им свою мощь.

Сражение – главное. А с дерзкой богиней она разберется потом. Надо же, обойтись с королевой, как с храмовой жрицей. Ничего, она обшарит миры, разыщет эту Денну и заставит платить.

– Держись, – сказал ей Фенрис, перекрывая треск пламени, шум и крики. – Руку мою не отпускай.

Аэлина не успела ответить, как они оба оказались в темном пространстве, одновременно плотном и невесомом. Пространство сжимало ее со всех сторон.

Потом они опять попали в воду и плыли возле самой поверхности. Аэлина едва успевала высовывать голову и глотать воздух. И снова переброс. Теперь вокруг плавали совсем другие обломки.

Фенрис держал ее крепко. Его дыхание становилось все более шумным. Видимо, на эти прыжки он тратил всю магическую силу, какой обладал.

И опять темнота, сдавливающая со всех сторон. Через несколько секунд вода и небо появились снова.

Фенрис направлялся к берегу. Одной рукой он держал Аэлину, а другой греб и расталкивал обломки. Чувствовалось, он очень устал. Запас магической силы был израсходован им полностью.

Но где же Рован? Должно быть, Аэлина произнесла его имя вслух, сопроводив всхлипыванием.

– Да живой он. На рифе стоит.

Аэлина не поверила словам Фенриса. Она забилась в руках фэйского воина, и наконец тот выпустил ее. Вскоре она увидела Рована. Тот стоял по колено в воде. Аэлина снова всхлипнула. Заметив ее, Рован протянул руку, хотя до нее было еще локтей тридцать.

Фенрис сказал правду. Рован был цел и невредим, только весь мокрый. Рядом стоял такой же мокрый Гарель и смотрел…

Боги милосердные, он смотрел на воду, густо окрашенную кровью. Взгляд повсюду натыкался на мертвые тела. А вражеский флот…

Пять кораблей превратились в обугленные и тлеющие обломки, что плавали по всему пространству между островами и островками. В воздухе носились дымящиеся обрывки корабельных канатов и снастей. Однако три вражеских корабля уцелели и сейчас приближались к обломкам «Морского дракона».

– Плыви, – сказал ей Фенрис. – Тут особо раздумывать некогда. Давай, и чем быстрее, тем лучше.

Аэлина повернулась к нему. Золотистые волосы фэйского воина облепили мокрый лоб.