Через несколько секунд он умер с улыбкой на губах.

Великая Книга Истории Смеха.

Источник: Великая Ложа Смеха

Скелет динозавра так огромен, что за ним не видно потолка. Кажется, что острые зубы готовы впиться в жертву.

Исидор и Лукреция в Музее естествознания.

– Да, я работал на Циклопа. Каждый, кто хоть в какой-то степени связан с миром юмора, так или иначе работал на Дария Возняка. А что делать? Жалкой зарплаты Национального центра научных исследований на жизнь не хватает. Да, я провел то самое исследование, и, кстати, мне хорошо заплатили.

Профессор Анри Левенбрук ведет их к галерее эволюции. Больших динозавров сменяют более мелкие животные. Разглядывая длинный ряд рептилий, словно выстроившихся в очередь за получением разума, Лукреция делает записи в блокноте.

– Почему Дарий так интересовался «Шуткой, Которая Убивает»? – спрашивает она.

– Вы, наверное, знаете, что сейчас в масштабе всей планеты идет война между индивидуальным и индустриальным юмором. И индустриальный юмор уже почти победил. Сильные пожирают слабых. Это закон эволюции. Динозавры пожирают ящериц.

– Но динозавры исчезли, – замечает Лукреция.

– Битва еще не закончена. Ставки в игре весьма разнообразны. И тот, у кого окажется «Шутка, Которая Убивает», получает серьезный перевес над противником. «Шутка, Которая Убивает» – это Грааль, Экскалибур, священное оружие, придающее легитимность действиям обладающей им стороны.

– Итак, вы выбрали лагерь. Вы встали на сторону динозавров, воюющих против ящериц, – говорит Лукреция.

Профессор Анри Левенбрук поглаживает бороду.

– Я бы сказал, на сторону юмора будущего, воюющего против юмора прошлого.

– Вы ошибаетесь. У промышленного юмора нет будущего, – убежденно отвечает Лукреция. – Юмор – это последний оплот, который устоит перед большими деньгами. Никогда анекдот, изготовленный поточным способом, не будет остроумнее анекдота ручной работы. Маленький размер имеет свои преимущества. Вас еще ждут сюрпризы.

Она указывает на часть экспозиции, изображающую метеоритный дождь, погубивший динозавров, и на чучело маленького теплокровного животного, похожего на землеройку.

– То же самое говорили и о музыке. Слышали «Топ-50» на радио? Все песни там состряпаны из того, что когда-то имело успех. Они слегка переработаны – ровно настолько, чтобы избежать обвинения в плагиате.

– Музыканты из «Топ-50» ничем не рискуют, – подтверждает Исидор.

– Или просчитывают допустимый риск. Специалисты по маркетингу манипулируют общественным сознанием. Вот они, новые повелители экономики! А напоследок все посыпается блестками, клипами, пестрыми нарядами. Упаковка подменяет содержание.

В экспозиции «Эволюция видов» профессор показывает гостям пестрых птичек, похожих на маленьких павлинов.

– Это не преимущество, не отличие и не новое качество, – говорит Лукреция.

– Производители музыки и юмора пытаются охватить самый широкий пласт населения. Авторов слов и композиторов уже давно просят следить за веяниями моды.

Профессор Левенбрук указывает на чучело пингвина.

– С юмором будет точно так же. Смех превратился в такой же коммерческий продукт, как и все остальное.

Исидор не следит за спором. Они медленно проходят мимо слонов, львов, леопардов, страусов, газелей.

– Ваше расследование остановилось на отъезде Бомарше в Карнак. Что вы узнали о «Шутке, Которая Убивает»?

Они подходят к крупным обезьянам: гориллам, шимпанзе, орангутанам.

– Бомарше оказался последним Великим Мастером Ложи, о котором нам известно. Под конец жизни он не смог больше противиться желанию узнать правду. Он открыл ящик Пандоры, прочел текст и умер.

– Как вы считаете, что это за текст?

Глаза Лукреции вспыхивают.

– Мне кажется, что это нечто действительно необычное, волшебное, обладающее магической силой. Духовная атомная бомба. Альберт Эйнштейн открыл тайну материи, и появилось ядерное оружие. Ниссим Бен Иегуда открыл тайну разума, и появилась «Шутка, Которая Убивает».

Лукреция вдруг застывает на месте. Слева от приматов, все более крупных и более прямо стоящих на задних лапах, она замечает фигуру, чуть ниже воскового манекена.

Это грустный клоун! Он следит за мной!

Она протирает глаза.

– Что с вами, Лукреция?

– Э-э… так, ничего. Галлюцинация. Наверное, я немного устала. Надо поесть, а то у меня будет приступ гипогликемии.

Это расследование мне не по силам. Кажется, я действительно плохо себя чувствую. Только галлюцинаций не хватало.

Профессор Левенбрук ничего не замечает. Его волнует другое.

– Не стоит забывать о политической подоплеке этого дела. Вот что я понял, составляя отчет. Юмор стал не только экономическим, но и политическим оружием.

Американский, русский и китайский президенты едут на машинах и останавливаются на перекрестке. На правом указателе написано «Капитализм», на левом – «Социализм».

Американский президент без колебаний выбирает дорогу к капитализму. Сначала все идет хорошо, потом на асфальте появляются трещины, гвозди и лужи масла, машина теряет управление. Но он меняет лопнувшие покрышки и едет дальше.

Русский президент едет налево, к социализму. Сначала все идет хорошо, но потом дорога превращается в трясину, машина увязает. Он поворачивает обратно, возвращается на перекресток и едет направо, к капитализму.

Китайский президент смотрит налево, смотрит направо и говорит шоферу:

– Поменяй указатели местами, и поедем к социализму.

Отрывок из скетча Дария Возняка «Вопрос точки зрения»

В китайском ресторане «Волшебная пагода» пусто. В огромном аквариуме с подсветкой плавают белые и красные рыбки, задумчиво поглядывая сквозь стекло на тела собратьев, лежащих в карамельном соусе на подогреваемых подносах.

Предупредительная официантка, похожая на погибшую юмористку Жин Ми, предлагает меню, в котором не меньше сотни страниц. Птице, рыбе, говядине, свинине посвящен свой раздел.

Исидор заказывает креветки на пару, а Лукреция – утку по-пекински. Стремясь любым способом угодить гостям, владельцы «Волшебной пагоды» установили над аквариумом большой телевизор, где безостановочно показывают новости.

Лукреция понимает, почему Исидор выбрал этот ресторан.

Даже во время еды он хочет быть в курсе того, что происходит в мире.

— Лукреция, вы переутомились. Вам нужно отдохнуть.