Однако на этом «Роснефть» решила не останавливаться, и вскоре Евтушенков получил неформальное предложение продать госкомпании принадлежащие «Системе» акции «Башнефти». В это время «Система» готовилась к размещению на западных биржах акций нефтяной компании, чья капитализация приближалась к $10 млрд. На этой основе цена пакета акций, принадлежащего «Системе», могла составить около $6,5 млрд, но прозвучавшее предложение было существенно ниже: Евтушенкову было предложено продать акции по цене приобретения – за $2,5 млрд, поскольку, как было сказано, он уже получил от «Башнефти» по меньшей мере $3,5 млрд в виде дивидендов. Евтушенков отказался.

В апреле 2014 г. Следственный комитет возбудил уголовное дело против сына бывшего президента Башкирии Муратзы Рахимова Урала Рахимова, обвиняя того в хищении государственной собственности и легализации преступно полученных доходов. В середине июля в Москве на основании показаний человека, находящегося в пожизненном заключении, арестовали московского бизнесмена Левона Айрапетяна, обвинявшегося в том, что он выступал посредником между Уралом Рахимовым и Владимиром Евтушенковым при продаже акций «Башнефти» и тем самым способствовал легализации преступных доходов[491]. В рамках рассмотрения судом вопроса о мере пресечения Айрапетяну суд принял решение об аресте акций «Башнефти», принадлежавших «Системе».

Вскоре Евтушенкова вызвали на допрос в качестве свидетеля. А в середине сентября в офис его компании пришли сотрудники ФСБ и Следственного комитета, которые после проведения обыска предъявили Евтушенкову санкцию на арест: Следственный комитет обвинял бизнесмена в содействии в отмывании денег и легализации преступных доходов. Состоявшийся в тот же день суд принял решение о домашнем аресте. Через неделю Генеральная прокуратура подала еще один иск в суд о признании недействительной передачу акций «Башнефти» в собственность Башкирии, заявляя, что это было сделано «в нарушение процедуры приватизации государственной собственности, помимо воли Российской Федерации», и потребовала изъять акции «Башнефти» в пользу государства[492].

Для всех специалистов ситуация выглядела абсурдно: после предполагаемого хищения акций «Башнефти» прошло уже более 10 лет, что выводило событие за срок давности. Однако прокуратура, не моргнув глазом, заявила, что о хищении акций ведомство узнало только весной 2014 г. в рамках уголовного дела против сына бывшего президента Башкирии. Вслед за этим российское Министерство госимущества проинформировало суд, что оно узнало о том, что федеральное правительство потеряло акции «Башнефти», только из материалов, полученных от Генеральной прокуратуры летом 2014 г. Хотя все эти заявления шиты белыми нитками, рассмотрение иска в суде прошло без сучка и без задоринки. В конце октября суд принял решение о том, что передача акций «Башнефти» правительству Башкирии была незаконной, и передал эти акции Российской Федерации (в пользу государства были переданы даже те акции, которые «Система» покупала на рынке)[493]. Через две недели совет директоров «Системы» принял решение об отказе от обжалования судебного решения, а еще через пять недель с Евтушенкова были сняты обвинения в легализации преступных средств, и он был выпущен из-под домашнего ареста.

На следующий день на своей пресс-конференции президент Путин дал весьма путаное объяснение всему случившемуся, сказав: «Дело “Башнефти” не имеет ничего общего с пересмотром итогов приватизации… судом поставлен под сомнение факт передачи имущества из собственности Российской Федерации в региональную собственность… Единственное, в чем заподозрили следователи… господина Евтушенкова, это только в том, что, по их мнению, зная о высокой стоимости этого актива, когда он уже находился в собственности субъекта Федерации, а по предварительной оценке Следственного комитета, эта стоимость была где-то $5–7 млрд, он купил это за $2 млрд. И дело не в том, что он занизил цену при покупке, а дело в том, что он таким образом… помог… неправомочным собственникам… как бы отмыть деньги. Но следствие не доказало этого факта. В этой части с него обвинения сняты, а что касается перехода из собственности “Системы” в федеральную, это не имеет отношения к приватизации. Еще раз повторяю, это имеет отношение только к неправомерной, как считает суд, передаче из федеральной собственности в региональную»[494].

Несмотря на принятое судом решение о неправомочности передачи акций «Башнефти» в собственность Башкирии[495], никаких обвинений в адрес лиц, принимавших это решение, не последовало, а акции приватизированной по такой же схеме «Татнефти» остаются в собственности Татарии.

Окончательно все обвинения с Владимира Евтушенкова были сняты только через год, вслед за чем уголовное дело было закрыто. «Система» частично вернула стоимость отобранного актива, получив от фонда «Урал» денежную компенсацию в рамках мирового соглашения[496]. Осенью 2016 г. 50,075 % акций «Башнефти» были проданы российским правительством компании «Роснефть», которую возглавляет Игорь Сечин. «Роснефть» заплатила за эту покупку 330 млрд рублей ($5,3 млрд, то есть примерно столько же, сколько стоили акции «Башнефти» в то время, когда они принадлежали «Системе».

Весной 2017 г. «Роснефть» и «Башнефть» подали иски в суд о взыскании с «Системы» 170 млрд рублей за якобы нанесенный «Башнефти» ущерб при проведении корпоративной реструктуризации компании. Осенью того же года суд поддержал иски к «Системе» и присудил компании выплатить истцам 136 млрд рублей. После личного вмешательства в этот конфликт президента Путина[497] стороны подписали мировое соглашение, согласно которому «Система» выплатила истцам 100 млрд рублей.

Идя по канату

Москва – столица России и крупнейший город страны. Неудивительно, что Москва является самым большим авиационным хабом России. Во времена СССР Москву обслуживали четыре аэропорта, которые специализировались на географических направлениях. Два из московских аэропортов (Внуково и Быково) возникли еще до Второй мировой войны, а два других (Шереметьево и Домодедово) в конце 1950-х – начале 1960-х гг. Однако у них абсолютно разные истории создания: строительство аэропорта Шереметьево стало следствием волюнтаристского решения одного человека[498], а Домодедово – результатом целенаправленной работы плановой системы.